- Вот именно! - завопил Джон.

Я от восторга прищелкнул пальцами и сгреб Молтера в охапку.

- Ну разумеется! Старина Тримбл ни за что не стал бы так рисковать! Страховая компания! Конечно! Конечно!

Я выпустил Молтера из своих объятий, и он чуть не свалился на пол, но кое-как выпрямился, и тут я спросил его в упор:

- Какая?

- Что какая, сэр?

- Какая страховая компания?

- А-а... Дайте подумать.

- Ну, думайте, - поторопил я.

- Да хорошенько, - добавил Джон,

Молтер вдруг захлопал в ладоши.

- Деррик и Дерриксон! Вспомнил, вот это кто!

- Слава тебе господи, - пробормотал я. - Теперь можете идти, мистер Молтер.

- Как вы сказали, сэр?

- Я сказал, можете идти.

- Что?

Я вышел из-за стола и взял старика под локоть,

- Идите, - сказал я. - Идите. Обратно в отдел распространения. Идите к себе. До свидания.

Я довел его до порога и аккуратно выставил за дверь.

- Благодарю вас, мистер Тримбл, - сказал он мне.

- Не за что.

- Как вы сказали?

Я повернулся к нему спиной, и дверь захлопнулась перед самым носом изумленного старца. Джон уже торопливо листал телефонный справочник.

- Нашел, - сказал он наконец. - Деррик и Дерриксон, двадцать три филиала.

- А где ближайший?

- Пятая Авеню, угол Тридцать восьмой улицы.

- Звони сейчас же, Джон. Договорись о встрече. А я бегу прямо туда.

- Ясно, - коротко ответил Джон.

Я пошел к двери, на пороге обернулся и, сознавая всю значительность минуты, поглядел на Джона. Тот напутственно поднял руку.

- Ни пуха ни пера, Берт!

- К черту! - пробормотал я.

И дверь за мной закрылась.

Питер Дерриксон оказался весьма внушительным мужчиной в традиционном синем костюме. Волосы у него были белые как снег, над белоснежными усами нависал массивный нос.

Хорошенькая рыжеволосая секретарша провела меня в его просторный кабинет, и он указал мне на кресло возле стола.

- Мне показалось, ваш главный художник чем-то встревожен, - сказал Дерриксон мощным гулким басом, точно выступал по радио перед всем американским народом.

Я поморщился.

- Он, знаете, вообще нервный.

Еще по дороге сюда я решил держаться с ним поосторожнее. И сейчас, пока Дерриксон, открыв ящик, придирчиво выбирал толстую сигару, я украдкой к нему присматривался. Но вот он сунул сигару в рот, отгрыз кончик, повернулся и без всяких церемоний сплюнул куда-то за мою спину. Огрызок просвистел у меня возле самого уха, и я даже глаза вытаращил. Но Питер Дерриксон словно и не заметил моего изумления.

- Итак, - прогудел он, - чем вы озабочены, сэр?

- Когда издателем журнала "Принц" был Тримбл, он заключил с вами страховой договор, - сказал я.

Дерриксон чиркнул спичкой и с удовольствием затянулся; голова его тотчас скрылась в клубах дыма. Потом дымно дохнул на спичку и погасил ее. И сквозь дым загромыхал его голос:

- У нас много клиентов.

- Этот договор был на один миллион долларов.

Дерриксон снова затянулся, и я тщетно пытался разглядеть его лицо сквозь дымовую завесу.

- Многие клиенты застрахованы у нас на миллион долларов, - прогудел голос из дымного облака.

- Наш журнал застраховался от путешествия на Луну.

Из дымного облака вынырнула седая голова.

- А-а, так вы про ту дурацкую рекламу.

- Да, - сказал я.

- Помню, помню, - прогремел Дерриксон своим оглушительным басом. - Ну и что произошло с этой страховкой?

Голова его вновь скрылась в клубах дыма, и мне опять пришлось обращаться к зыбкой дымовой завесе.

- Об этом-то я и хотел вас спросить. Так что же с ней произошло?

- Вот это вопрос! - прогудел Дерриксон. - По-моему, срок полиса уже истек.

- Истек? - упавшим голосом переспросил я.

- Ну да, истек, - гудел Дерриксон. - Как сейчас помню тот день, когда Тримбл заявился ко мне с этой идеей. "Валяйте, сказал я ему. - Пока мы живы, ни одно частное лицо и не подумает добраться до Луны, мистер Тримбл. Еще военные или какие-либо специально обученные люди - куда ни шло, но частное лицо - и думать нечего. Пожалуйста, я выдам вам страховой полис на один миллион долларов и уверен, что ничем при этом не рискую". Вот что я ему тогда сказал.

- А теперь срок страховки истек?

- Да, как будто так. Собственно, я в этом уверен. Тримбл давно перестал платить взносы. Уж не знаю почему. Вносить-то надо было чистые пустяки.

- А... сколько именно?

- Я же вам сказал! - закричал Дерриксон. - Сущие пустяки! Вы что, молодой человек, туговаты на ухо или как?

- Нет, нет. Я... Мне просто хотелось узнать, как давно истек срок страховки.

- Лет семь назад. А что?

- Нет, я просто подумал... А можно уплатить взносы за все эти годы и возобновить полис?

- Право не знаю. А зачем это вам? Может, боитесь, что кто-нибудь доберется до Луны раньше, чем наше правительство или русские?

Неизвестно почему, но мысль эта показалась Дерриксону очень забавной. Он громко засмеялся за своим облаком дыма, и я засмеялся вместе с ним.

- Бог ты мой, да вы такой же чудак, как старый Тримбл. Но он, видно, одумался, потому и перестал платить взносы. Нет уж, сынок, ни одно частное лицо и ногой не ступит на Луну, по крайней мере нам с вами до этого не дожить.

- Вы уверены?

- Уверен? - гремел Дерриксон. - Черт возьми, конечно, уверен!

- В таком случае позвольте нам уплатить взносы за все эти годы и восстановить нашу страховку.

Голова Дерриксона снова вынырнула из дыма, и он как бы нацелил на меня свою вонючую сигару.

- Конечно, - сказал он. - А почему бы и нет?

- Вот и прекрасно. Так сколько мне нужно уплатить за все эти годы?

Дерриксон вновь откинулся на спинку кресла, и дым опять поглотил его.

- Пятьсот долларов в год, - сказал он.

- И срок истек семь лет назад?

- Совершенно верно. Если вы хотите покрыть всю задолженность, вам придется уплатить сразу три тысячи пятьсот долларов. И еще мы бы хотели получить взносы за будущий год тоже, авансом. Итого ровно четыре тысячи.

- Устроит вас чек за моей подписью? - спросил я, и полез во внутренний карман.

- Разумеется. Но к чему так торопиться?

- Мне хотелось бы покончить с этим делом сейчас же. Терпеть не могу, когда что-то висит над душой.

Теперь, когда я готов был выложить деньги, Дерриксон огромными ручищами отогнал от лица дым. Густые сизые струи поплыли по комнате.

- Выписывайте чек на компанию "Деррик и Дерриксон". Четыре тысячи долларов.

Он нажал на кнопку селектора и закричал:

- Принесите папку журнала "Принц"!

- Слушаю, сэр.

Дерриксон открыл нижний ящик стола и вытащил печатный бланк; вверху стояло: "ВОЗОБНОВЛЕНИЕ ПОЛИСА". Он вздохнул и отвинтил колпачок авторучки.

- Как только я это подпишу, - сказал он, - вы снова будете полностью застрахованы. - Он громко хихикнул. - От неожиданного путешествия на Луну.

Я закивал и торопливо сунул ему чек. Потом взглянул на часы.

- Ну что же вы, подписывайте, - сказал я.

- Сначала нужно заполнить кое-какие графы. Для этого мне и понадобилась папка вашего журнала.

- Может, я могу дать вам все сведения?

- Ну нет. Нужны документы.

Дерриксон пососал сигару и досадливо поморщился - она погасла. Он положил перо, снова зажег сигару и принялся опять изничтожать остатки свежего воздуха в комнате. Через несколько минут вошла рыжая секретарша с папкой в руках.

- Сэр... - начала она.

- Одну минуту, мисс Фрилей.

Она терпеливо остановилась у стола и улыбнулась мне. Дерриксон проворно списывал из папки нужные данные, время от времени выглядывая из дымного облака.

- Ну вот, - сказал он наконец. - Теперь остается только поставить мою подпись...

- Сэр... - опять сказала рыжая, и я вдруг люто ее возненавидел.

- Одну минуту, мисс Фрилей, - сказал Дерриксон.