— Если по делу, позвони из моего кабинета. Это на втором этаже.

Эмили благодарно кивнула и поспешила в укрытие. Вот бы исхитриться и улизнуть отсюда, воспользовавшись всеобщей сутолокой. Надо надеяться, никому не взбредет в голову заговаривать с нею прямо сейчас. Вечером можно по телефону извиниться перед Джессикой.

Спотыкаясь и едва удерживаясь от искушения скинуть туфли на высоченных каблуках и помчаться что есть духу, Эмили пробралась в лом. Прикрыв глаза, она прислонилась к стене в прохладной полутемной прихожей, чтобы немного отдышаться.

Смех и голоса остались за шумонепроницаемыми дверями. Теперь ей ничто не угрожает. Хорошо, что она опоздала, и ее “бентли” припаркован последним в длинной веренице машин, иначе домой она побрела бы пешком.

Эмили наблюдала, как в толпе гостей снуют официанты, предлагая десерт. Заиграл квартет, специально приглашенный по случаю торжества; на газоне, с помощью деревянного настила оборудованном под танцевальную площадку, появились первые парочки.

Вздрагивая от каждого шороха, Эмили на цыпочках прошла по пустынным коридорам в гостиную. Еще две смежные комнаты, и она попадет в холл, а оттуда на улицу. Удобнее и ближе было бы пройти через сад к калитке, но есть риск наткнуться на кого-нибудь.

Сердце у Эмили заходилось от страха, то прекращало биться, то рвалось из груди. Пытаясь дышать ровнее и сдерживая шаг, она взялась за ручку и тут услышала, как распахнулась дверь позади нее. Вместо того чтобы бежать, она застыла, как зверек под леденящим взглядом змеи.

— Эмили… Ты же не уйдешь, не поздоровавшись со мной?

Гарри. Не иначе как шпионил, трудно поверить, что эта встреча — случайное совпадение.

Он похотливо хихикнул. Эмили всегда ненавидела его смех… Так он смеялся и в ту роковую ночь.

— Дай-ка на тебя полюбоваться. Будь паинькой, подойди ко мне. — Он одобрительно прищелкнул языком. — А ты стала настоящей красоткой, как раз в моем вкусе. Я знал, из тебя выйдет толк.

Нализался как свинья, с отвращением подумала Эмили. Гарри вразвалку подошел к ней нетвердой походкой, и она брезгливо поморщилась от исходившего от него кисловатого запаха пота. Эмили хотела развернуться и удрать, но боялась, что, отведя глаза, нарушит визуальный контакт, удерживавший Гарри от решительных действий.

Парализованная страхом, она не могла ни двинуться с места, ни закричать и видела, что Гарри уже невменяем и вот-вот набросится на нее. Он осклабился, масляные глазки плотоядно шарили по ее телу, устраняя единственную преграду — облегающее вечернее платье из черного бархата.

— Малышка Эми… И какого черта предкам понадобилась Новая Зеландия? Мы бы с тобой недурно провели времечко, верно?

Эмили отшатнулась, глядя, как к ней склоняется ненавистное лицо.

Беги, беги! — внушала себе Эмили, но Гарри уже подошел к ней вплотную, и, если она шарахнется в сторону, он все равно ее поймает. Он протянул руки, чтобы обнять ее, те самые руки, которые срывали с нее одежду, впивались в ее тело, вцеплялись в волосы…

Эмили осознала, что все эмоции: ужас, омерзение, презрение — отражаются у нее на лице… Она затравленно, не двигаясь, смотрела на своего истязателя.

— Ты не носишь обручального кольца… Правильно. Женитьба — сплошное идиотство, я тебе доложу. Вообрази, каково мне живется с вечно брюзжащей женой и двумя сопляками. А с тобой мы могли бы славно порезвиться, лапочка.

Порезвиться?.. Эмили почувствовала, что ей не спастись. Ее бросало то в жар, то в холод, кровь стучала в висках. Как же Гарри не замечает, до чего он ей противен?

— Эмили, дорогая… Вот ты где!

Тони стремительно подошел к ней размашистым шагом, привлек к себе, по-свойски чмокнул в щеку… Давно ли он здесь, как долго следил за ними?

В иной обстановке Эмили позабавилась бы той готовности, с какой Гарри уступил кузену дорогу. Поначалу он, правда, выпучил глаза и разинул рот, но затем отошел на почтительное расстояние.

— Я совсем запарился, решил вот посидеть в тенечке, — заискивающе промямлил он. — Если бы я знал, что вы с Эмили теперь вместе…

— Долли зовет тебя, — сухо прервал Тони эту тираду. — Кажется, Эдди плохо переносит перемену климата, у него температура. Возвращайтесь-ка в отель.

Гарри пробурчал какое-то замысловатое ругательство, но послушно поплелся к выходу.

Эмили повисла на руке Тони всем весом и еще вцепилась в рукав. Ее трясло как в лихорадке, наверняка Тони это почувствовал, но чем больше Эмили старалась расслабить напряженные мышцы, тем чаще пульсировал мелкий озноб в каждой клеточке ее тела.

Немного успокоившись, Эмили начала соображать, чем мотивирован поступок Тони. Даже Гарри с его замедленным процессом мышления мог бы раскусить этот блеф. Тони застукал на месте преступления двух влюбленных голубков и конечно же подумал, что Эмили решила тряхнуть стариной и заманила в укромный уголок своего бывшего дружка. Присутствие поблизости жены и детей лишь придавало свиданию дополнительную остроту.

Эмили решила оттолкнуть поддерживавшую ее руку и разорвать лживые путы, но внезапно растворилась дверь смежной комнаты, и на пороге возникла запыхавшаяся Джессика: она только что побывала на кухне, где дала подробнейшие инструкции повару и официантам.

Предположив, что гости уединились с вполне определенной целью, хозяйка дома запунцовела от смущения и не сразу нашлась, что сказать.

— Эмили… Мистер Богарт…

— Мы как раз собирались откланяться, миссис Ховард, — невозмутимо заявил Тони. — Эмили неважно себя чувствует… Я о ней позабочусь.

Джессика уже пришла в себя, смесь изумления и любопытства замелькала в ее глазах. Эмили обреченно понурилась: у именинницы доброе сердце, но она страсть как любит почесать язычок. Теперь пойдут по всей округе пересуды, приправленные пикантными подробностями, а то и объявление о помолвке в местной газете напечатают.

Протестующий возглас застрял у Эмили в горле, ее ладошка совсем затерялась в большой горячей ладони новоиспеченного “возлюбленного”. Внутренне закипая от негодования, она подчинилась, когда Тони подтолкнул ее к двери.

Получается, он волей-неволей оказал Эмили неоценимую услугу, и она малодушно воспользовалась покровительством благородного рыцаря. Как ни тяжело это признавать, он оказался на высоте, а вот ей вовек не взять над ним верх.

— Пусти сейчас же, — свирепо вращая глазами, потребовала Эмили. — Не обязательно вести меня под конвоем, ты бы мне еще наручники надел. Уж не знаю, что ты там нафантазировал, но у меня полно знакомых, с которыми я редко общаюсь, а есть такие, с которыми я хотела бы общаться как можно реже. Имя твоего кузена первое в черном списке, и если ты думаешь, что я…

— Я видел то, что ожидал увидеть, — вкрадчиво сообщил Тони.

— Да как ты смеешь! — задохнулась Эмили, словно ее полоснули лезвием бритвы. — Почему ты так ненавидишь меня, Тони, что я тебе сделала?

— Не торопись с выводами, девочка, — туманно изрек он.

Эмили подозрительно покосилась на Тони: слишком мудреные у вас загадки, сэр, говорите без обиняков или вообще заткнитесь.

Угадав ее мысли, он пояснил:

— Я видел твое лицо, Эмили, и как ты смотрела на Гарри… Даже самой талантливой актрисе не удалось бы столь точно передать мимикой свои чувства.

Она резко вскинула голову. Неужели ей хоть кто-то поверил?.. Тони связан с Гарри кровными узами, но, стало быть, не склонен потворствовать подонку лишь из братской солидарности… Эмили вдруг почувствовала слабость в ногах и слегка покачнулась. Тони среагировал мгновенно и обеими руками придержал ее за талию.

— Ты вознамерилась хлопнуться в обморок? Хочешь, чтобы я сделал тебе искусственное дыхание? Ради Бога… но только не здесь, — взмолился он.

Искусственное дыхание?.. Ну нет, до этого не дойдет! Эмили воинственно вздернула хорошенький носик и холодно сказала:

— Я не упаду в обморок, не надейся. Я сильная.

— Чертовски рад это слышать, — с наигранным облегчением усмехнулся Тони. — Но раз уж зашла речь о твоей беспрецедентной выносливости… Ты можешь передвигаться самостоятельно?