– Не зацикливайся на этом, это все ерунда. Главное, как ты сама себя чувствуешь, – пытаясь её утешить, я полезла в философские дебри.

– Тебе легко говорить, с твоей фигурой. Дверь и та приоткрывается, когда ты проходишь мимо, а если задеваешь её бедром, так она краснеет от смущения.

– Глупости, двери неодушевленные, они не могут ни любить, ни ненависть.

– Тогда, как ты объяснишь, что для тебя они всегда открывают лучшие комнаты, а мне приходится лазить в пыльных стенах?

Наш разговор прервал Морред, вызвав меня к себе.

Старательно, с умным видом, перелистывая магическую книгу, он начал:

– Не могу обрадовать, ты превращаешься. Только медленно. Магия неполного заклинания, к сожалению, делает свое дело. Ты сколько раз сегодня купалась?

– Пять, – честно соврала я.

– Десять, – печально констатировал волшебник.

– Ты подглядывал, – моему возмущению не было границ.

– Мне это незачем делать, у тебя волосы не просохли. У нас мало времени, я должен разрушить прежнее наваждение, а затем исправить поцелуй. Это сложно. Я же должен полюбить тебя. А при таком твоем поведении я просто теряюсь.

– Сколько мне осталось?

– Не знаю, здесь время имеет свои особенности для одних оно идет быстрее, для других – медленнее. Попробуй договориться со временем.

Договорится со временем, знать бы где оно живет.

Унылые лица и плохо сдерживаемые рыдания, похоже, это становится визитной карточкой нашей палаты. Сегодня я рассказывала анекдоты, хохотала только буфетчица-медведица.

Ладно начнем с иного конца.

На волшебников надежды не много. Приходили, смотрели наши диагнозы, тайком смеялись. Дают какие-то порошки для замедления преображения.

Фея, пишет слезливые письма бывшим своим подопечным, вздыхает и сама не верит, что кто-то откликнется.

– Никому не нужна престарелая ведьма, даже, если она стала феей.

Я, присев сзади, обняла её за плечи.

– Фая, ты все устраиваешь чужие судьбы, почему бы тебе не заняться собственной?

– Но так не бывает, и потом, мне уже далеко за триста.

– Значит мы с тобой почти ровесницы, а я еще собираюсь лет двести погулять, если не загонят замуж. …Сначала избавимся от этих смешных бантиков, немного туши и румянец. Сиди, сиди, я сейчас.

Поймав из воздуха полный косметический набор моей старшей сестры, я принялась колдовать. Закрасив седые волосы и наложив легкие тени, поразилась:

– Фая! Ты красавица!

– Скажешь тоже, – смущенно оглядывая новое длинное платье, вертелась фея.

– И давай-ка выбросим твою работу, пусть эти дебютантки сами устраивают свою судьбу, нечего надеяться на посторонних, пусть шьют платья, пусть сами нанимают кареты и без подсказок очаровывают, принцев и не-принцев. Сами! Прочь анкеты и тесты.

Прыгая по кровати я кидала в окно бланки заявлений, заказные листочки, книжечки, плакаты. Последние иногда застревали в решетке, но я дотягивалась и пропихивала их на волю.

Прогуливающиеся выздоравливающие пациенты, были ошарашены дождем листков, которые кружась летели по ветру в сторону глубокого ущелья.

– Но как же так, Эльфи. Нет, я не смогу.

– Сможешь, больше уверенности, ты же бывшая ведьма.

… Сегодня, стащив зеркало из корпуса вдовствующих королев, подговорила его помочь фее. Типа – кто на свете всех милее. С дверями я тоже договорилась, они беспрекословно открывали мне нужные комнаты, только закрываясь так и норовили хлопнуть меня по заду. Приходится мириться с этим. Если хочешь свободы, надо чем то и жертвовать.

Всю ночь чертила устройство крыльев. С пятого раза получилось что-то отдаленно похожее. Выпросив на кухне орлиных перьев, прилепила их к тонким палочкам.

– Вельда, мы сегодня полетим.

… Лежим на своих кроватях со сломанными ногами. Прыгали с карниза пятого этажа. Вельда усиленно махала крыльями, а я так, за компанию. Кстати, то что эльфы летают – полное враньё.

… Высунув кончик языка усердно рисую седьмой проект, Вельда честно испытывает.

Морред пригрозил, что еще одно падение, и он больше не будет сращивать кости.

Ночью, зазвав несчастную икаршу под кровать, поделилась с ней последней пришедшей в голову идеей:

– Я привяжу тебя за пояс. Будешь прыгать со страховкой.

Ценой двух падений определилась длина веревки.

Аутотренинг с зеркальным гипнозом тоже уже дает свои результаты. Фея тайно начала ходить на свидания. Мы усиленно делаем вид, что ничего не замечаем.

Ночью облила Лику, теплой водой с ароматами водяных цветов.

Хвост, не появился.

Загадка.

Морред в ярости, вызвав меня на свидание, начал отчитывать:

– У тебя что мания помогать всем. Даже тем кто тебя не просит. Ты занимаешься самолечением. Мы хотим вернуть вас всех к привычным образам. А ты, как назло, хочешь осуществить бредовые мечты. …Эльфи, пожалуйста, будь разумна. Вчера исчезла коллекция верховного мага. Та, что с перламутровыми бабочками. Свалили на местную крысиную диаспору. Но вот что я нашел – и он быстро сунул мне в руку ленточку.

– Ой, совсем как моя, – я деланно удивилась.

Морред взорвался.

– Хватит делать из меня дурака. Я окончил школу магов на острове Рок не для того, чтобы какая-то эльфийка свела на нет все мои усилия. Уйди, иначе я развею тебя.

Кассандра тупо глядела на разложенные карты. Вроде как, свадьба, а вроде как, похороны.

– Эльфи, давай сыграем в глупого хоббита. Я научу.

К концу обучения я проиграла лук стрелы и колокольчик. Затем отыграла все обратно, поставив кольца. Рассматривая разноцветную юбку, также перешедшую в мое пользование, я решила.

– Зачем нам разорять друг друга, пошли щипать красавиц.

Первых жертв мы нашли на залитой солнцем полянке. Изнывая от безделья, две полуспящие принцессы мечтали о богатых женихах.

Через некоторое время, груженые списками ихнего приданого, мы с Кассой отправились дальше.

Были ещё вампиры, проигравшие нам свои вставные зубы; парочка подземных демонов, оставшихся без рулевых перьев на крыльях (мы их живо повыдергали); цветочные нимфы лишились прозрачных накидок, а первый помощник главного мага, продул книгу заклинаний своего шефа. Каждый раз, когда мне приходил козырь, я слегка щурила левый глаз, и Касса довольно поднимала ставки. Если игра не шла, то для этого случая была запасная колода в рукаве. Мы выиграли что-то очень много, и, погрузив честно заработанное богатство на передвижное ложе одной из принцесс, весело катили его домой, когда вызов Морреда остановил наше торжество.

– Отдайте книгу, шулера эльфийские.

– Бежим, – Касса первой догадалась, что надо делать. Теряя чьи-то волшебные палочки, жемчужные ожерелья, искусственные глаза, мы все же успели запихать кушеточку в расщелину скалы.

– Надо было с ним поделиться, – я задумчиво закладывала вход камнями.

– Ему сколько ни дай, все мало, – более опытная Кассандра озабоченно оглядывалась.

Волшебник появился неожиданно, будто вырос из-под земли. Схватив меня и подняв в воздух, затряс как сосну со спелыми шишками. Громко вскрикивая я теряла, сыпавшиеся у меня из рукавов, карты, драгоценные сильмариллы, зеленые листочки (у энтов больше ничего не было), звеня шлепнулись цепи призрака оперы, раскатились зубы дракона, и под конец мой опустевший карман достойно покинул взъерошенный отак. Он задолжал мне десять золотых зерен, и теперь, по-видимому, я их не получу.

Прокрутив такой расклад, Касса потихоньку растворилась в каменистых уступах.

Щелкнув пальцами, Морред переместил всю кучу чужого имущества в каминный зал, где безутешные владельцы уже предавались унынию.

В тот же день сбежала и фея, соблазнив седовласого библиотекаря-тролля.

Отчаянию Авроры не было границ.

– Я здесь навсегда, – она, зарывшись лицом в подушку, горько рыдала, когда раскрасневшиеся мы с Вельдой, вернулись с пробных полетов. Тридцатая конструкция наподобие крыльев бабочки, но из кожи летучих мышей, уже держала её в воздухе две минуты.