Между тем Коуди стоял на лестнице и смотрел на Рэгги, сидящую на полу в окружении обгоревших реликвий прошлого. Стоял и смотрел, не решаясь нарушить ее уединение. Но она рыдает, не может же он оставить ее вот так одну! Быстро пройдя по деревянному полу, он опустился возле нее на корточки и обнял за плечи.

— Рэгги, любимая, ну не надо! — успокаивал он.

Она прижалась лицом к его груди.

— О, Коуди! — плакала она. — Как это несправедливо!

— Знаю… — он гладил ее по спине, — знаю…

— За что она меня так ненавидела, чтобы сделать вот это?

— Ревновала, наверное.

— Кого ревновала? К кому?

— Тебя, конечно, — к Харли. Сьюзен вообще не любила что-либо делить, а тут ей приходилось делить с тобой не только Харли, но и весь этот дом.

— Но она была его женой! Это был ее дом. А я всего лишь сводная сестра Харли. Как она могла ревновать ко мне?

Коуди лишь покачал головой: — сколько раз за прошедшие годы говорил он с Харли на эту тему… Бедный Харли попал в трудное положение, вынужденный поддерживать мир между женой и сводной сестрой: ситуация совершенно безнадежная. Он знал, кто виноват, но пытался не принимать ничью сторону, делал все возможное, чтобы сохранить семью. Ссоры между ним и Сьюзен, начавшиеся после бегства Рэгги, нанесли последний удар по их заранее обреченному браку. В конечном счете Харли лишился их всех: сводной сестры, жены и детей. Только когда в его жизнь вошла Мэри Клэр, он стал понемногу оттаивать.

— Кто тут может что-нибудь понять? — бормотал Коуди. — У Сьюзен и без тебя хватало проблем. Ты была для нее лишь мишенью.

Она содрогнулась и высвободилась из его объятий, вытирая глаза.

— Но это же смешно! Видно, если б я не высовывалась, мне бы не пришлось покидать родные места.

— Может быть, может быть…

Коуди подумал о том, как сложились бы их судьбы, останься она здесь…

Какие-то звуки снаружи заставили Рэгги подняться на ноги; она подбежала к слуховому окну и выглянула.

— О Боже! — вскрикнула она, видя, как Харли и Мэри Клэр выходят из машины. — Приехали! — И, повернувшись к Коуди, сказала: — Не могу же я допустить, чтобы они увидели меня такой зареванной! Не отвлечешь ли ты их, пока я побегу приведу себя в порядок?

— Отвлеку, отвлеку, не беспокойся, — безропотно согласился Коуди.

Рэгги — она вполне овладела собой и навела красоту — подавала кофе молодоженам, вернувшимся из свадебного путешествия.

— Ну и как вам Косумел, дорогие?

Мэри Клэр многозначительно вздохнула, устраиваясь за кухонным столом рядом с мужем.

— Райский уголок. Харли два дня расслаблялся — все думал о ранчо. Но потом мы чудесно провели время. Наняли катер, с Лианой и Хэнком, рыбачили в открытом море, загорали, отдыхали. — Она подняла глаза и улыбнулась, когда Рэгги поставила перед ней чашку кофе. — Мы так тебе признательны, что ты все взяла на себя. По детям ужасно соскучилась — жду не дождусь, когда вернутся из школы!

Рэгги скользнула на стул рядом с Коуди и потихоньку под столом переплела свои пальцы с его.

— Это доставило мне только удовольствие.

Харли поднял чашку, как бы приветствуя Коуди.

— И тебе, друг! Мы бы не уехали, если б ты не согласился присматривать за ранчо.

А Коуди, чувствуя пальцы Рэгги у себя на бедре, думал, что сам должен благодарить Харли. Не будь поручения присматривать за скотом — не провел бы он столько времени с Рэгги.

— Ну что ты, не стоит благодарности.

Харли перевел взгляд на сводную сестру.

— Надолго ли еще останешься здесь?

Коуди насторожился — ему не очень хотелось слышать ответ Рэгги. Они избегали разговора на эту тему, хотя оба понимали, что час расставания близок.

— Думаю, может, завтра уеду, когда вы немного придете в себя после путешествия. Мне и правда надо работать. А здесь… ну, по-моему, я сумела кое-что сделать. Похозяйничала немного в твоем офисе. Прости уж, что без разрешения.

— Да полно, это ведь такой же твой офис, как и мой. Между прочим, — он встал и отодвинул свой стул, — нам надо обсудить одно дело. Почему бы не сейчас?

Он вышел и через несколько минут вернулся с папкой, полной бумаг.

— Твои банковские отчеты за последние десять лет.

— Но… — Рэгги в замешательстве смотрела на него, — я закрыла свой счет, прежде чем уехать.

— А я открыл тебе другой, чтобы у тебя была доля от доходов с нашего ранчо.

— О, Харли! — Рэгги была крайне удивлена. — Ведь ранчо принадлежит тебе!

— Да нет, — помотал головой Харли. — Когда папа умер, он оставил наследство нам обоим. Я просто распоряжался твоей долей, пока тебя не было. Теперь, когда ты вернулась, вернее, когда я знаю, где ты, ты можешь играть более активную роль в управлении. — И, положив перед ней документы, перелистал несколько страниц. — Здесь записано все наше имущество.

Рэгги лишь бегло заглянула в папку, но Коуди поневоле успел заметить цифру в низу страницы. Сумма его не удивила — он представлял себе стоимость ранчо Кэрров, — но он не знал, что Рэгги принадлежит половина. Итак, пропасть, разделяющая их, стала еще шире.

— Оно не наше, Харли, — возразила Рэгги, — а твое. Ты здесь жил и работал. У меня собственный бизнес, собственные инвестиции. Мне не нужна никакая доля с этого ранчо. Я не могу принять то, что не принадлежит мне по праву!

— Нет, принадлежит! — настаивал Харли. — Папа оставил его нам обоим.

Кажется, его всерьез обижает ее отказ… Рэгги накрыла своей рукой руку Харли.

— Тогда я отдаю тебе свою долю. Единственное, что мне нужно было от отчима, — это его любовь. Он щедро дарил ее мне при жизни. Ранчо принадлежит тебе, так и должно быть. Я попрошу моего адвоката составить все бумаги, необходимые для перевода на твое имя моей части денег и земли. И довольно об этом. Знаете что? Давайте-ка устроим маленький домашний праздник в честь вашего возвращения. — И повернулась к Коуди: — Могу я рассчитывать на тебя?

Все сомнения Коуди развеялись — она все же покидает Темптэйшн и возвращается в Хьюстон, хотя и предложила городу финансовую поддержку.

— Да, конечно, — кивнул он в ответ.

— А я позвоню Хэнку и Лиане — предложу присоединиться ли к нам. Приготовим бифштексы, кукурузу на гриле, поджарим картошку… — Она повернулась к Мэри Клэр: — А ты ведь угостишь нас своими знаменитыми жареными бобами?

— Что ты, не надо! — Мэри Клэр не дала Рэгги убрать свою тарелку. — Вы с Коуди и так все приготовили. Остальное — наше дело.

— Ну-ка, Хэнк, — поддержал жену Харли, — марш на кухню! Там как раз передник с твоим именем. И ты, Лиана!

Оставшись наедине с Коуди, Рэгги почувствовала смущение. Уж слишком ровен и спокоен он был за обедом. Завтра она уезжает…

— Поедем прокатимся, Коуди!

Он вел машину молча, но в конце длинной дороги, соединяющей ранчо Кэрров с шоссе, остановился.

— Куда направим наши стопы?

— В старую охотничью хижину. — Она прижалась плечом к его плечу, вглядываясь в темноту за ветровым стеклом. — Туда, где ты раньше жил.

Вот уж куда меньше всего хотелось ее везти! А что еще придумать? В Темптэйшне не так уж велик выбор мест для развлечений, и это задевает его за живое. Ладно, пусть будет, как она хочет, — он повернул вправо, в сторону шоссе.

Они ехали сквозь ночную тьму; лунный свет заливал дорогу, освещенную фарами грузовика; голова Рэгги покоилась на его плече, он улавливал ее дыхание…

Последний раз, совершая это путешествие, Коуди гнал вовсю, теперь же ехал медленно, осторожно маневрируя на дороге, изрытой глубокими бороздами. Показалось место, где некогда стояла хижина; он свернул с наезженной колеи и остановился перед грудой развалин. Рэгги подняла голову, подалась вперед и уставилась в ветровое стекло.

— О, Коуди! Но… она исчезла!

— Это место уже много лет пустовало. С тех пор как я отсюда уехал, здесь жили только крысы! — Он не желал признаваться, что сам сровнял хижину с землей.