Вернувшись в гостиную, она нашла Филиппа разговаривающим по телефону. Он бросил на нее недовольный взгляд.

— Извини за беспокойство, ты не знаешь, где мои ключи?

— Понятия не имею! — ответил он.

Его поведение с момента их приезда в квартиру изменилось. Филипп по-прежнему злился на Келли, но теперь она явно еще и надоела ему.

Несмотря на расстроенные чувства, девушка никак не ответила на его грубость, а только направилась в комнаты, чтобы отыскать ключи.

Бродя по квартире, она вспомнила тот ужасный вечер, когда Филипп попал в аварию. Найдя ключи на комоде, Келли с такой силой сжала их, что порезала палец. Быстро пройдя в ванную комнату, она наклеила на палец пластырь.

Как же ей удастся достучаться до Филиппа? Ведь этот мужчина в гостиной кажется ей совершенно чужим!

Полная решимости, Келли отыскала адрес Анэлизы Буато, матери Иветти, и направилась к ней.

Проходя мимо гостиной, она заметила, что Филипп пьет приготовленный ею чай и разговаривает по телефону.

Келли спустилась в подземный гараж и подошла к своему автомобилю, который стоял на том же месте, где она оставила его месяц назад. Девушка отправилась в центр города, который любила больше всего.

В воздухе витал аромат свежей выпечки, поджаренного кофе и какао. Здесь не было ни одного супермаркета, только небольшие магазинчики.

Сделав покупки, Келли отправилась к мадам Буато. Остановившись у двухэтажного здания, она подошла к домофону и нажала нужную кнопку.

Спустя минуту ей ответила по-французски женщина.

— Мадам Буато?

— Да, а кто вы? — настороженно спросила женщина.

— Меня зовут Келли Дидье, я жена Филиппа.

Наступила зловещая тишина. Келли боялась, что пожилая женщина не захочет с ней разговаривать.

— Мы должны поговорить, — быстро произнесла девушка по-французски. — Вы потеряли дочь, а я осталась без мужа.

— Что вы имеете в виду?

На глаза Келли навернулись слезы.

— Прошу вас, позвольте мне войти, я все вам объясню. Я знаю, что вы страдаете, но и мне не легче. Если мы поговорим, то сможем помочь друг другу. Я не создам вам проблем.

Казалось, что прошла вечность перед тем, как женщина ответила:

— Можете зайти ненадолго. Моя квартира находится в конце коридора.

— Благослови вас Бог, мадам.

Положив трубку домофона, Келли вошла в подъезд.

Мать Иветти ждала ее на пороге своей квартиры. Это была худощавая седовласая женщина около шестидесяти лет.

Ребенок явно спал, потому что женщина поднесла к своим губам палец, давая Келли понять, чтобы та не шумела. Они прошли в маленькую, скромно обставленную гостиную. О ребенке ничего не напоминало, кроме детской люльки-сумки в вестибюле.

Келли увидела несколько фотографий с Иветти, стоящих в конце стола. Это была привлекательная женщина с короткими каштановыми волосами, ухоженная, но несколько старше, чем ее представляла Келли.

— Спасибо, что позволили мне войти, мадам, — заговорила девушка. — Во-первых, примите мои соболезнования по поводу смерти вашей дочери. Я уверена, что нет на свете ничего хуже, чем смерть собственного ребенка. Прошу, примите эти цветы в знак моего сочувствия.

Пожилая женщина немного помедлила, потом взяла принесенный Келли букет и тихо поблагодарила ее.

— Мой муж ничего не знает о моем визите. Боюсь даже представить, как он рассердится, если узнает, что я пришла к вам. Давайте я расскажу вам, зачем пришла.

Женщина молчала, словно побуждая Келли продолжать. И девушка рассказала матери Иветти о том ужасном вечере.

— Я понимала, что до женитьбы у Филиппа было много женщин, но я не знала их имен. В больнице он рассказал мне об Иветти. Муж мог бы солгать мне тогда, однако он поступил как честный человек. Уверена, что и ваша дочь была порядочной женщиной, — поспешила прибавить Келли. — У них был роман, который привел к рождению ребенка. Я не виню ее за то, что она пришла в тот вечер к Филиппу. Иветти действительно любила его.

Пожилая женщина с горечью махнула рукой:

— Моя дочь встретила его, когда каталась на лыжах в Шамони. По возвращении она только и делала, что говорила о Филиппе.

— Я сама слышала, с какой любовью в голосе она умоляла Доктора позвать к ней Филиппа в тот вечер в больнице. Я чуть не сошла с ума, ибо мне было жаль ее и ребенка.

Мадам Буато опустила глаза.

— Я тогда встала перед дилеммой, — продолжала девушка. — Понимаете, я выросла без отца, поэтому не хотела, чтобы и ребенок Иветти повторил мою судьбу. Пока Филипп был на рентгене, я вернулась домой, написала ему прощальное письмо, заявив, что подаю на развод, и уехала в Вашингтон. Я хотела, чтобы после развода Филипп женился на Иветти.

— Вы сделали это ради моей дочери? — спросила мадам Буато.

— Я сделала это ради нее, Филиппа и их ребенка. Если бы подруга не рассказала мне о смерти Иветти, я никогда не вернулась бы в Ношатель. Но теперь мой муж отказывается от меня. Он не верит, что я люблю его, — ее голос дрожал. — Однако он хочет видеть СВОЕГО сына, если конечно это ЕГО сын.

— В этом нет сомнения!

— Я верю вам, — кивнула Келли, — но вы должны понимать, отчего у Филиппа могут быть сомнения. Иветти следовало прийти к нему сразу же, как только она узнала о своей беременности. Он намерен провести тест на ДНК.

Женщина поморщилась.

— Знай вы Филиппа, поняли бы, насколько ему тяжело сейчас. Мой муж понятия не имел о том, что Иветти беременна от него. Поверите вы или нет, он очень переживал по поводу ее смерти. Если тест на ДНК подтвердит его отцовство, он сделает ради ребенка все от него зависящее. А я пришла к вам, потому что решила сделать все, дабы вернуть любовь моего мужа. Если вы позволите нам какое-то время провести вместе с ребенком, это поможет Филиппу излечиться и возможно даже смягчить свой гнев в отношении меня.

Мать Иветти казалась безутешной. Она молча поднялась с дивана.

— Я хочу, чтобы мы с Филиппом снова были вместе, — вновь заговорила Келли. — Я больше всего на свете желаю помочь ему растить ребенка. Этот мальчик невинен и заслуживает любви обоих родителей и бабушки. Филипп богат и будет лучшим из отцов. Однажды он позаботился о Иветти. Ваша дочь хотела, чтобы он воспитывал их ребенка. Именно поэтому она, в конце концов, пришла к нему. Он готов сделать это, но не сможет растить ребенка в одиночку. Филиппу нужны я и вы. Объединив усилия, мы окружим ребенка Иветти любовью. Могли бы вы хотя бы принести мальчика к нам домой, чтобы мы познакомились с ним? Филипп сам пришел бы к вам, но два дня назад он травмировал прооперированное колено. Доктор прописал ему полный покой, пока нога не заживет.

Пожилая женщина покачала головой.

— Я не могу простить его.

— За то, что он не настолько сильно любил Иветти, чтобы жениться на ней?

— Да! — в отчаянии крикнула Анэлиза.

Келли поднялась на ноги.

— Мадам, невозможно заставить кого-либо любить против воли. Я многие годы ненавидела своего отца за то, что он не женился на моей матери. В конце концов, моя слепая ненависть привела меня к тому, что я потеряла мужа.

— Мне жаль вас, — искренне сказала женщина.

— Мне тоже жаль вас. Когда вырастет ваш внук, он спросит, кто его отец. Узнав, что Филипп искал с ним встреч, а вы не позволили ему этого, он проклянет вас. Месть и злость не вернут Иветти. Любовь и прощение помогут мальчику вести нормальную жизнь. Сердце подсказывает мне. Иветти хотела бы, чтобы у ее ребенка была семья. Если бы вы познакомились с Филиппом, вы поняли бы, каким прекрасным отцом он может быть.

Боясь, что пожилая женщина начнет возражать, Келли поспешила поблагодарить ее, попрощаться и уйти.

Девушка вышла из дома и быстро пошла к своему автомобилю. Едва усевшись за руль, она расплакалась. Анэлиза Буато была так же озлоблена, как в свое время и Келли на Филиппа.

Послушай она тогда Клаудин, не послала бы Филиппу документы о разводе. Ей следовало вернуться в Швейцарию и быть рядом с мужем. Они должны были противостоять проблеме вместе. Келли была обязана сообщить мужу о своей беременности. Теперь ничего не вернешь...