Ева медленно станет убивать своих подруг. По одному друг за другом. Пусть даже на секунды как они посмели подумать, что заполнить этот бар друзьями ее отца отличная идея?

Ей нужно убираться отсюда, если она на самом деле собирается остыть и выбросить мусор из головы. Всё по порядку. Надо всех отвлечь, иначе они заметят ее исчезновение. Она взглянула на других девушек, которые не — сколько бы она их не умоляла — прекратили бы пятится на Чипа, как бы прекрасен он не был.

Она была очень артистично, но на самом деле притворятся, что тебе нравится происходящее не так уж легко, как она думала. Ей уже скулы свело от улыбки и она хотела нахмуриться. Что за навязчивая идея о Чипе? Он мог бы быть дважды куклой Кеном. Даже все вместе взятые. Любой мужчина красивее ее уже не в ее вкусе.

— Итак, ты и Дейл собираетесь в медовый месяц? — спросила ее подруга Энн.

Другая кузина Евы, Лейни, взволновано хлопнула в ладоши и подскочила на кресле.

— Ооох! Расскажи нам о свадьбе.

Адский ад.

Она хотела сказать им катиться к чертям с вопросами о Чипе или его прекрасном лице или его идеально уложенными волосами. Она была известна благодаря своему поддергивающемуся глаза, словно говорящему, насколько она разгневана на самом деле.

— Дамы и господа, человек на сцене заговорил. — Начнем нашу ночь караоке.

Народ начал хлопать и кричать в восторге.

Чудесно. Ей стоило еще вчера убираться отсюда. Словно лампочка включилась в ее головой.

— О, черт возьми! — она повернулась к подругам. — Спойте «Super Freak»[1] для меня.

Жизель захихикала и отпила из своего бокала.

— Ты сумасшедшая.

— Ну же! Мы же всё время ее пели в колледж. Будет весело. Я буду отсюда аплодировать тебе. — Усмехнулась Ева. Ее щеки болели от усилий сохранить улыбку. Лихорадочно кивнул, она подтолкнула их к сцене. — Сделайте это для меня. Это так важно.

Жизель улыбалась с неподдельным интересом.

На мгновенье Еве почувствовала себя самым большим придурком в мире, а потом вспомнила, что Жизель сама сможет выбрать своего мужа. А Ева нет.

— Отлично, — Жизель кивнула и женщины направились к сцене. — Ну же, девчонки. Устроим нашей невесте шоу.

Ева подождала, пока они отвечают на вопросы Dj, прежде чем сделать большой рывок в сторону двери. Ее каблуки по тротуару, унося прочь стеснение в грудях и раскрывая дверь в прекрасную свободу, которую она так желала.

Теперь все, чего она хотела, так это найти место, что бы немного выпить, а может и не совсем немного, где не будет никого из членов семьи или друзей, которые будут рассказывать, насколько прекрасна идея объединить стаи.

Возня и голоса раздавались за ее спиной. Они приближались. Становились громче. Адреналин потек в ее жилах, заставляя ее шевелить задницей. Она сделала быстрый поворот в переулок.

Пальцы вспотели, она прислонилась спиной к зданию, скрываясь во тьме. Господи, она надеялась, что достаточно прислонилась к грязному зданию, что остаться непойманной. Она не хотела думать о копоти на стене, к которой прикасалась голой спиной.

Спустя несколько мгновений она перевела дыхание, прислушиваясь, но не услышала ничего со стороны аллеи. А затем хриплый смех, музыка и проклятье привлекли ее внимание в глубине темноты. Она последовала к звуку дальше по аллее, пока не наткнулась на металлическую дверь.

Она открыла ее и улыбнулась. То, что надо. Внутри было темно, но она могла все четко рассмотреть. Одно из преимуществ ее вида. Это был бар, на этом сходство с тем местом, где она оставила своих друзей, закончилось.

Да, это точно был бар, но все стулья были бессистемно расставлены за столиками, из-за чего она была очень удивлена. Некоторые из них требовали ремонта. Пол под ногами прилип к подошве туфель, и она не решалась ступать дальше. Видно было очень много кожи. Не дизайнерскую кожу, которую она привыкла видеть. Это была более поношенная кожа, словно носилась всё время.

Дерьмо. Она пришла прямиком в бар байкеров. Моргнув, она отступила назад на несколько шагов. Таким, как она, не место в подобных местах.

Она смотрела на них с опаской. Байкера, по крайней мере, это точно байкеры, были так далеки от ее повседневной жизни, как, допустим, инопланетяне. Она поймала свой собственный взгляд в зеркале напротив и выпрямила спину. Она Ева Кастильо. Она не убегала от кого бы то ни было. Никогда.

Она пошла вперед наглой легкой походной, на какую только была способна, проверяя свой талант. Она всегда представляла байкеров как волосатых, старых и жирных. Ей казалось, что мотоцикл могли купить только мужчины с кризисом среднего возраста в попытке вернуть часть своей молодости. Вот только в мужчинах, которые мгновенно затихали, когда она проходила мимо них, не было ни унции жира.

Удивление сменилось голодом в их глазах, но ни одних не решился перехватить ее. Она смотрела на всех мужчин-конфеток в отражении. Что это было? Она попала в какой-то порнофильм об сексуальных задницах байкеров? Или же, возможно, ее сбил грузовик и это была ее версия рая.

— Эй, принцесса. Ты потерялась?

Она повернулась на голос, почти столкнувшись с очень широкой, очень мужественной и очень голой грудью.

Она подняла взгляд, а затем еще выше. Обладатель голос был прекрасен — реальная мягкость в глазах — но все равно не то, чего она искала. Она хотела мужчину. На самом деле, нет. Она хотела сбежать от давление, которое оказывала на нее стая.

— Зачем? Собирался указывать мне, что делать?

Он нахмурился, выражение лица было чертовски страшным, но она продолжал стоять на своем.

— Тебе стоит уйти, пока кто-то не обидел такую принцессу. Дверь в той стороне, сладкая девочка. Я хотел воспользоваться ею, пока кто-то еще не обратил на тебя внимание.

Она была настолько ошеломлена, что это уже не было смешно. Ей следует уйти? Черт, да. Неужели она собирается уйти? Не в этой жизни.

— Спасибо. Но если не заметил, я уже большая девочка. Я могу позаботиться о себе сама.

— Дорогуша, Кафс дело говорит, тебе стоит сейчас же уйти. Или утром будет очень больно, — новый голос раздался позади нее.

Она оглянулась, ей пришлось вытянуть шею, чтобы взглянуть в серые глаза. Святые небеса. Красный мигающий свет вспыхивал и затухал в ее голове. Она с трудом сглотнула, нацепив на себя скучающее выражение, чтобы скрыть свою реакцию.

— Это худший совет, который я когда-либо слышала.

— Принцесса, это не совет. Это предупреждение.

Прислонившись к соседнему столику, он положил руки на бедра, скрестив лодыжки, словно в этом мире его ничего не волновало. Как и остальные мужчины в комнате, он был одет в кожу, но казалось, словно он был рожден носить ее. Они цеплялись к нему подобно ревнивому любовнику, обхватывая мощные икры и лодыжки, прежде чем обернуться вокруг его стройных бедер. Она сглотнула и перевела взгляд на его промежность. Неровная выпуклость пистолета в его кармане зацепилась за разум, и она с удовольствием облизнула губы. С удовольствием, которое исчезло, как только она снова осмелилась взглянуть на его лицо.

Темный ангел не мог скрыть этого. У него было лицо достойное благодати любой классической скульптуры — мужское и мужественное. Серые глаза, наполненные таким жаром, что им можно было бы поддерживать работу сталелитейного завода, уставились прямо на нее. А эти длинные черные волосы, свободно ниспадающие на его плечи, заставили бы позеленеть любую женщину от зависти.

Идеально! Она сдержалась в стремлении завизжать. Наконец она встретила мужчину, которые не казался сладким мальчиком, вышедшим только что из печки. Черт, независимо от формы, в которой его выпекали, скорее всего, он ее сломал при рождении.

Она сжала губы, положила руки на бедра, словно добавила себе значимости таким образом. У нее более длинные волосы, но она была чертовски горячей. Долгие посещение тренажерного зала не уменьшили тело, дарованное ей при рождении, но несколько увеличило ее мышечную массу и добавило ей выносливости так,… что она могла обеспечить инвалидность на всю оставшуюся жизнь любому мужчине, которого знала.