Ма'алору нелегко было скрыться от преследователей. Ему разбили челюсть, под глазами чернели синяки, а щеки порезаны... Синяки "подарил" агент Гражданской Службы, а порезы появились после прыжка через окно таверны.

"Да. Выглядит он хмуро, – отметил про себя Даннор – Не мешало бы отлежаться после всего этого".

– Значит, – произнес Ма'алор, – ты хочешь стать одним из нас.

Тирдайния кивнул.

– Хочу.

Разговор происходил в маленькой комнатушке, в которой Ма'алор нашел себе убежище после нападения на таверну агентов службы. Кроме них здесь находились еще двое. Один из них привел Даннора сюда. Именно он удержал его в тот вечер.

Ма'алор хмыкнул.

– Кажется, Триеннор был прав на твой счет... Признаюсь, я сомневался, что ты когда-нибудь сможешь принять нашу точку зрения. Что заставало тебя изменить свое мнение?

Даннор пожал плечами.

– Много чего... Давайте просто отметим: я стал мудрее со дня нашей первой встречи.

– Что-то очень быстро, – отозвался мужчина. – У других на это уходит вся жизнь.

– А некоторые вообще не умнеют, – съязвил молодой человек. – Но ведь речь идет не совсем об уме, не так ли?

Глаза Ма'алора незаметно сузились.

– Нет, – согласился он. – Поэтому я и спрашиваю снова: что заставило тебя прийти к нам?

Даннор на секунду задумался.

– Просто я видел своего отца во время ареста... Мне теперь иначе нельзя поступать...

Ма'алор кивнул, соглашаясь.

– Хорошо... Но мне не нужны идеалисты. Заннков – единственный из них, кто чего-то стоил... Я предпочту идеалисту человека, имеющего причину ненавидеть наших противников.

Он протянул руку, и Даннор пожал ее.

Ма'алор продолжил:

– А теперь... Что твой отец рассказывал о нашей деятельности?

Молодой человек попытался вспомнить...

– Он упоминал фабрику, принадлежащую Советнику Фидельлику... Ну, ту, на которой вы устроили саботаж. И он говорил о плане, очень важном и очень опасном. Сказал, что мой опыт службы в Армии может пригодиться.

– И все? – строго спросил Ма'алор.

Даннор подумал еще.

– Кажется... Да, все.

– А не упоминал ли он имени Ралаккай?

– О, да... Упоминал. Отец сказал, что Ралаккай являлся одним из вас.

Его арестовали и сослали на Конфликты.

Глаза Ма'алора все еще пытались проникнуть в душу собеседника. Даннор понял – ему по-прежнему не доверяют.

– Все это так... – наконец отозвался мужчина. – Ралаккая показывали по видео... Он – там. Впрочем, полагаю, как и твой отец. Если Триеннор еще не участвует в Конфликтах, то скоро будет. И 3аннков, и другие, кого поймали тем вечером.

– Я тоже так думаю... Этого-то я и боялся, – задумчиво произнес Даннор. – Но, как можно догадаться, вы собираетесь что-то предпринять...

Верно?

Сопровождающие Даннора подскочили.

– Ты сам вычислил или... кто подсказал? – зловеще спросил Ма'алор.

– Конечно, сам... Так это верно?

– Верно, верно... Но не должно интересовать тебя!

Даннор насторожился.

– Это еще почему?

– Просто потому, – ответил его собеседник, – что ты не работал с нами раньше. Мы не можем позволить себе ошибаться.

– Но мой отец...

Ма'алор повелительно поднял руку:

– Твой отец ошибался. Мы можем использовать тебя, но только не в этой операции. В другой... – Он встал. – Теперь – уходи... Мы найдем тебя, когда будет нужно.

Даннор, естественно, не ушел, даже не приподнялся.

– Ты врешь! – сказал он, – Тебя волнует не моя неопытность... Ты мне не веришь!

Мужчина окинул его изучающим взглядом.

– А ты бы верил, будь на нашем месте?

– Нет! Но я хочу помочь своему отцу, потому что верю его словам. Если он считал, что я могу помочь, то кто ты такой, чтобы заявлять обратное?

Ма'алор явно не ожидал такого поворота событий. Злость проскользнула в его взгляде.

– Среди вас есть еще кто-нибудь, знающий Армию? – поинтересовался Даннор. – Из тех, кто воспитывался в Армии? Кто прожил армейской жизнью много лет?

Мужчина не отрывал от него своего пристального угрюмого взгляда. Но когда начал отвечать, голос звучал вполне спокойно.

– Все верно. Ты – единственный, не считая Триеннора, конечно. Злость в его глазах исчезла. – И он, к несчастью, сейчас мало чем может помочь нам.

Наступило тягостное молчание. Даннор почувствовал себя словно на аудиенции с Членами Совета. Но на этот раз страх не сковывал его.

Наверное, он понимал, что победит.

– Ладно, – проговорил Ма'алор. – Ты будешь участвовать, Тирдайния, в нашем большом деле. – Он совершенно неожиданно рассмеялся. – Но ты можешь пожалеть потом, что сам напросился.

Затем несколько последующих часов Ма'алор обрисовывал план заговорщиков, отвечая на многочисленные вопросы присутствующих людей.

Ворф сжался в углу вместе с другими воинами, радуясь крыше над головой. Они находились в высоком здании и слушали эхо от звона оружия и собственных шлемов, которые бросали на гладкий каменный пол. Друзья клингона очень устали, чтобы бережно складывать свои вещи. Даже более чем устали – им было на все наплевать.

Внутри царила темнота, углы помещения скрывали глубокие тени. Снаружи – еще темнее, исключая небольшую полоску света, освещавшую часть двора перед открытой дверью.

В этом полумраке Ворф во все глаза смотрел на тела... На груду тел, смелых воинов, большая часть из которых умерла не в бою. Хотя ему не нужно видеть трупы бойцов без шлемов, чтобы вспомнить деяния рук Скачущего по облакам. Эта картина отпечаталась в его памяти навечно и стояла перед глазами, не давая ни минуты покоя.

Защитники крепости, вернее, те, кто остался в живых, все ушли в горы и исчезли. Никто их не задерживал. Наступило перемирие, негласное, но соблюдаемое обеими сторонами.

А что теперь? Ждать, пока кончится дождь, а затем преследовать врага, как раньше? Или остаться здесь и защищать крепость, словно она принадлежит им?

Когда поднялся Xapp'x и вышел вперед, Ворф ожидал, что сейчас все прояснится. Но у старого вояки оказалась совсем другая цель.

– Вы все знаете меня, – произнес он. – Я для вас не незнакомец...

Меня ничего не связывает со Скачущими по облакам, заставлявшими нас совершать набеги...