Мы все молчим, нам ясно, чем запомнится Элвиссе Земля. К счастью, в моем доме звонит телефон и решительно, как это способен сделать лишь телефонный звонок, завершает эпизод. Тобиас пользуется случаем, чтобы извиниться и сбежать к своей машине, а когда я захожу в дом взять трубку, то вижу, как он, согнувшись, рассматривает глаза в зеркале заднего вида своего взятого напрокат «ниссана». И тут я понимаю, что между ним и Клэр все кончено. Считайте это предчувствием. Я поднимаю трубку.
ПОЧЕМУ Я ТАКОЙ БЕДНЫЙ?
На проводе Тайлер Принц Портлендский, мой младший (на пять лет) братец; осенний крокус нашей семьи; сварганенное напоследок дитя любви; избалованный маленький монстр, возвращающий матери тарелку разогретых в микроволновке макарон с воплем: «Середина холодная. Подогрей еще раз». (Я, два других моих брата и три сестры за подобную наглость получили бы затрещину, но королевские замашки Тайлера только укрепляют его власть.) «Здорово, Энди. Облучаешься?» — «Привет, Тайлер. Так и есть». — «Круто, круто. Слушай: Билл-в-кубе, Центр Мировой Торговли, Лори, Джоанна и я собираемся приехать восьмого января и пожить в свободном бунгало пять дней. Это день рождения Элвиса. Хотим устроить фестиваль в честь Короля[37]. Как с этим — без проблем?» — «Проблем пока не предвижу, только вы будете здесь как сельди в бочке. Надеюсь, вас это не пугает. Погоди, дай погляжу на всякий случай». (Билл-в-кубе — это трое друзей Тайлера, всех зовут Биллами. Центр Мировой Торговли — близнецы Моррисей, оба под два метра.) Я обшариваю весь дом в поисках книги бронирования номеров (хозяин оставил меня ответственным за аренду). Все это время я размышляю о Тайлере и его клике — Глобальных Тинейджерах, как он их называет, хотя большинству уже за двадцать. Мне кажется забавным и странным — не очень-то естественным — тот факт, что Глобальные Тинейджеры, насколько можно судить по друзьям Тайлера, живут очень уж сообща: вместе шляются по магазинам, путешествуют, бранятся, думают, дышат; прямо как семья Бакстеров.
ОТСРОЧКА БУНТАРСТВА: встречающееся у молодых людей нежелание вести традиционный «молодежный» образ жизни, в том числе увлекаться художественным творчеством; вызвано стремлением приобрести солидную профессиональную квалификацию. К тридцати годам иногда переходит в траур по утраченной юности, который выражается в идиотских прическах и трате денег на дорогие, делающие своего обладателя всеобщим посмешищем наряды.
(Неудивительно, что Тайлер через меня быстренько сдружился с братом Клэр — Алланом.)
До какой же степени зациклены на себе Глобальные Тинейджеры! Аж страх берет. К примеру, ни один из них не может поехать отдохнуть на недельку в Вайкики без того, чтобы не устроить несколько грандиозных прощальных вечеринок с подарками на одну из трех классических для студенческой культуры тем: «Туристоборванец», «Покойные знаменитости» или «Тога». А как только один из них приезжает на место, сразу же начинаются ностальгические звонки: сентиментальные, закрученные потоки искусно структурированных коллективных переговоров текут через Тихий океан ежедневно, как будто веселый отпускник усвистал не на Кухио-стрит — шесть дней с утра до вечера потреблять дорогие «мэй-тэй»[38], — а в трехлетнюю экспедицию к Юпитеру. «Команда Тайлера» может и утомлять: ни наркотиков, ни иронии — лишь скромные возлияния, попкорн, какао и видеофильмы вечером по пятницам. А какой утонченный гардероб — какой гардероб! Ошеломляющие, дорогие, подобранные с изысканным вкусом вещи из лучших бутиков. Блистательные. Элегантность им по карману, так как, подобно большинству принцев и принцесс — Глобальных Тинейджеров, — живут они дома с родителями, экономя на оплате нелепо дорогих квартир в городе. Так что все свои заработки они носят на себе.
Тайлер похож на персонаж из одного старого телеспектакля — Денни Патриджа, который не хотел работать фасовщиком в бакалейной лавке, предпочитая сразу стать хозяином магазина. Друзья Тайлера наделены странными, не имеющими коммерческой ценности, но забавными талантами — вроде умения готовить отличный кофе или обладания поистине великолепной копной волос (видели бы вы Тайлерову коллекцию шампуней, гелей и муссов!).
Они славные ребята. Бойкие. Родителям жаловаться не на что. Они верят в эрзацглобальность и фальшивую расовую гармонию, популяризируемые рекламой прохладительных напитков и свитеров компьютерного дизайна. Многие хотят пойти работать-в Ай-би-эм, когда в зрелом возрасте (двадцать пять лет) их жизнь закончится. (Простите, не могли бы вы поподробнее осветить вашу систему исчисления пенсионных выплат?) Но каким-то темным, ускользающим от формулировок образом они же — «Доу», «Юнион карбайд», «Дженерал дайнэмикс»[39]и военная промышленность. Я подозреваю, что, разбейся их аэробус на ледяном плато в Андах, они в отличие от Тобиаса будут лопать своих погибших спутников, испытывая лишь самые слабые (или вовсе никаких) угрызения совести. Это я так, теоретизирую.
Бросив во время поисков книги бронирования взгляд в окно, обнаруживаю, что плотность населения в районе бассейна теперь равна нулю. Раздается стук, в дверь стремительно просовывается голова Элвиссы.
— Я только попрощаться, Энди.
— Элвисса, мой брат звонит издалека. Подождешь секунду?
КРИЧАЩИЙ МИНИМАЛИЗМ: тактика в области стиля жизни, схожая с подменой ценностей. Хвастовство своей материальной неустроенностью, выставляемой напоказ в качестве доказательства своего нравственного и интеллектуального превосходства.
ЗАСТОЛЬНЫЙ МИНИМАЛИЗМ: проповедование философии минимализма, не сопровождаемое претворением ее принципов в жизнь.
ИКСПРОПРИАЦИЯ: использование в повседневной речи, с целью создания иронического и/или комического эффекта, антикварных фраз, заимствованных из рекламных роликов, развлекательных программ и надписей на фирменной упаковке прошлых времен: «Дэйв и впрямь считает себя чуваком типа „Пейте, дети, молоко — будете здоровы“, „Вечеринку имени Наших Любимых Знаменитых Покойников придумала Кэтлин. Она — молоток. Всем давно понять пора бы, как нежны Кэтлин и крабы“.
— Нет. Так лучше. — Она целует меня в высочайший пик моего носа — в точку между глаз. Влажный поцелуй напоминает мне, что девушки, подобные Элвиссе, взбалмошные, отчасти «дрянные девчонки», но несомненно живые, почему-то никогда не оказываются в одной постели с такими заторможенными «черными ящиками», как я. — Чао, бамбино, — говорит она. — Неаполитанской бродяжке пора уезжаюшки.
— Ты скоро приедешь? — кричу я; но она ушла, обогнула кусты роз и села в машину Тобиаса. Ну и ну, ну и ну. Возвращаюсь к телефону:
— Тайлер, восьмого — нормально.
— Отлично. Обсудим детали на Рождество. Ведь ты приезжаешь, верно?
— К несчастью, oui[40].
— Похоже, в этом году будет полный атас. Ты бы заранее обеспечил себе путь к отступлению. Закажи, билеты на пять рейсов на разные дни. Да, кстати, что желаешь получить на Рождество?
— Ничего, Тайлер. Я и так пытаюсь отделаться от всех вещей в моей жизни.
— Я за тебя переживаю, Энди. Никаких жизненных устремлений. — Слышно, как он ест ложечкой йогурт. Тайлер хочет работать на большую корпорацию. Чем крупнее, тем лучше.
— Тайлер, ничего не хотеть — это нормально.
— Ладно уж. Только позаботься, чтобы все ненужные тебе шмотки достались мне. И смотри, чтобы они были от «Поло».
— По правде говоря, Тайлер, я думал сделать тебе в этом году минималистский подарок.
— Ась?
— Типа красивого камешка или скелета кактуса. На том конце провода — молчание.
— Ты что, обкурился?
— Нет, Тайлер. Мне казалось, что нечто, прекрасное естественной красотой, будет вполне уместно. Ты до такого уже дорос.