Тогда что выбирать? И зачем просить: «Господи, дай нам больше любви»,— ведь придет больше ненависти. Так что вы будете делать? Вы будете плыть в любви и будете знать, что приходит ненависть. Вы не будете привязываться к любви, ибо привязанность означает, что вы боретесь против ненависти. И вы знаете, что как ночь приходит после дня, так после любви приходит ненависть. Тогда что произойдет? Вы не будете ни привязываться к любви, ни ненавидеть.

А когда вы в таком балансе, в таком равновесии, что не требуете любви, что не хотите быть избавлены от ненависти, что вы не привязаны ни к чему и ничто не привязано к вам, тогда неожиданно вы ни любите, ни ненавидите — тогда внезапно, одним ударом разбивается двойственность.

Отовсюду... Гурджиев обычно велел своим ученикам, чтобы они нашли свою собственную характеристику. Это хорошо; найдите, какая ваша главная черта — страх, ненависть, любовь, жадность, секс? Какова ваша основная черта? Просто наблюдайте, и смотрите, и работайте над этой главной чертой, и старайтесь увидеть противоположности вместе.

Если это любовь, тогда увидьте любовь и ненависть вместе. Если вы можете видеть их, тогда они отрицают друг друга, и внезапно вы пусты — нет ни любви, ни ненависти. Они могут быть только поодиночке каждый раз; если они обе вместе, они отрицают друг друга. Неожиданно их обеих нет — только вы остались в одиночестве, в вашем тотальном одиночестве. Ничего нет, даже следа чего-нибудь. Это та пустота, шуньята, о которой говорит Сосан.

И если вы можете видеть это в одной двойственности, вы можете видеть это во всем — тогда это не проблема. Если вы увидели это в одной двойственности — любовь-ненависть — вы увидите это повсюду: то же самое есть везде. Тогда начнет существовать полностью иное качество бытия.

Вера — это не то, в чем вы уверены, как в доктрине; она не имеет отношения ни к какому Богу: Христу, Кришне, Магомету; ни к какому Корану, Гите, Библии. Нет, она имеет некое отношение к вашему сознанию — полностью бдительные, видящие насквозь, вы становитесь свободны одним ударом.

Единственным ударом мы освобождаемся

от рабства;

ничто не привязано к нам, и мы ничего

не удерживаем.

Все пребывает пустым, чистым,

самопросветленным

без всякого напряжения сил.

Мысль, чувство, знание и воображение

не имеют здесь никакой ценности.

Не думайте об этом, постарайтесь увидеть это в жизни. Это будет больно, потому что когда вы чувствуете любовь, вы вообще не хотите думать о ненависти. Вы действительно боитесь, что если вы подумаете о ненависти, тогда весь экстаз любви исчезнет. Пока вы живы, вы вообще не хотите думать о смерти, потому что боитесь, что если будете слишком много думать о смерти, не сможете наслаждаться жизнью.

Но ваш страх в некотором смысле верен,— если вы действительно станете сознавать смерть, вы не сможете радоваться жизни так, как вы ей радуетесь. Это, правда, тоже не очень большая радость, не очень большое наслаждение — это просто несчастье. Вы не сможете радоваться ей таким образом, и помните: этот способ вообще не является наслаждением.

Если вы подумаете о ненависти, пока занимаетесь любовью, вы не сможете наслаждаться ею так, как вы наслаждались, но было ли то реальным наслаждением или наваждением? Наслаждались ли вы любовью в действительности? Если бы вы наслаждались, тогда вы бы расцвели, тогда вы имели бы другой аромат, а его нет. Тогда вы имели бы другое сияние бытия, а его нет. Глубоко внутри вы пусты и бедны, темны, без пламени. Так каким типом наслаждения была эта любовь, и жизнь, все? Нет, вы просто обманывались.

Ваша любовь — это ни что иное, как интоксикант, наркотик. На несколько мгновений вы впадаете в нее и забываете; затем приходит ненависть — и тогда вы в несчастье. И из-за того, что вы в несчастье, вы вновь ищете любовь, а ваша любовь — это ни что иное, как новые впадения в глубокий сон — это было вашим стереотипом. Все, что вы I называете счастьем — это ни что иное, как впадение в сон. Всегда, когда мы чувствуете, что хорошо спите, вы воспринимаете это как то, что вы счастливы.

Что такое счастливый человек по-вашему? Это человек, который не волнуется о вещах. Вот почему так много привлекательного в алкоголе, в наркотиках, ибо тогда заботы забываются. Что такое ваша любовь? Она кажется биологически встроенным процессом одурманивания себя. И это химично: некоторые вещества тела высвобождаются, и тогда баланс веществ меняется. Это не очень большое отличие от марихуаны или ЛСД, ибо основное — это изменение химии тела.

Любовь изменяет баланс, голодание тоже изменяет — химия тела теряет старый порядок. В этом новом порядке на несколько мгновений вы чувствуете себя хорошо. И снова входит ненависть, снова входят мир и заботы — и вы снова в колесе. Это вы делали много-много жизней.

Теперь испытайте что-нибудь из того, что говорит Сосан,— а это говорили все Будды. Смотрите; пока вы в любви, пока вы занимаетесь любовью, не бойтесь, смотрите, как она превращается в ненависть. Пока вы живы, смотрите, как жизнь превращается в смерть: с каждым дыханием вы двигаетесь в смерти. Каждый момент времени ускользает, и смерть подходит все ближе и ближе. Посмотрите, как ваша молодость становится старостью. Смотрите на противоположное.

Нужна храбрость, потому что старая модель не поможет, она этим будет разрушена. Но если вы сможете видеть ненависть в любви, вы достигнете равновесия, которое за пределами обеих. Если вы сможете видеть и жизнь и смерть вместе — вы превзошли.

Вы превзошли одним ударом — одним ударом вы вне рабства, вы впервые свободная душа — вы сама свобода. Вот почему это предельное состояние называют мокша, свобода.

Делать ничего не надо. Вы должны стать более сознательными в ваших деяниях, более созерцательными — это единственная медитация — стать более бдительным. В острый, пиковый момент сознания оно становится оружием, и единым ударом все рабство уничтожается.

Октябрь 29, 1974

В этом мире таковости нет ни «я»,

ни «иного-чем-я».

Чтобы прийти непосредственно

в гармонию с реальностью,

скажите только: «не два»,

когда возникают сомнения.

Не имеет значения, когда или где,

но просветление означает

вхождение в эту истину.

И эта истина за пределами расширения

или сокращения во времени

или в пространстве,

в ней единственная мысль —

это десять тысяч лет.

Сначала постарайтесь понять слово «таковость»; Будда очень полагался на это слово. В собственном языке Будды это татхата, таковость. Вся Буддийская медитация состоит из жития в этом слове — такой глубокой жизни с этим словом, что слово исчезает, и вы становитесь таковостью.

Например, вы больны. Отношение таковости — это принять болезнь и сказать себе: «таков путь тела» или «таковы вещи». Не создавайте борьбы, не начинайте воевать. Если у вас болит голова — примите это. Такова природа вещей. Неожиданно приходит изменение, потому что когда появляется такое отношение, изменение следует, словно тень. Если вы можете принять вашу головную боль, она исчезает.

Проверьте это; если вы принимаете болезнь, она начинает рассеиваться. Отчего это происходит? Оттого, что когда вы боретесь, ваша энергия разделена: половина энергии движется в болезнь, в головную боль, а половина энергии борется с головной болью — и возникает трещина, промежуток и борьба. В действительности эта борьба и есть более глубокая головная боль.

Если вы принимаете, если вы не жалуетесь, если вы не боретесь, тогда энергия становится единой внутри и трещина соединяется. И освобождается очень много энергии, ибо теперь нет конфликта; и высвобождение энергии само становится лечащей силой. Лечение не приходит извне. Все лекарства могут сделать только одно: помочь телу привести в действие свою собственную лечащую силу. Все, что может сделать врач, это помочь вам найти вашу собственную лечащую энергию. Здоровье не может быть навязано извне — это цветение вашей энергии.