– Свекла… – Этан тяжело вздохнул и провел рукой по липу. Все чересчур усложнялось. – Хорошо. Понял. Закажу мешок свеклы.

Гвен удалось ни разу не вспомнить об этом обеде и предстоящем ужине с Этаном… вплоть до утра среды, когда она открыла свой шкаф и поняла, что ей снова совершенно нечего надеть.

Во всяком случае, все ее вещи оказались абсолютно неподходящими для вечера в ночном клубе Этана, в компании его друзей, которые наверняка были гораздо более искушенными, чем она.

Интересно, какие они – его друзья?

Молодые, порывистые, веселые?

А вдруг ее посадят рядом с какой-нибудь секс-бомбой с силиконовым бюстом или возле противного кинопродюсера, который станет многозначительно приглашать ее на кинопробу, убедившись, что никто этого не слышит.

Правда, это было не совсем честно. Просто разыгралось воображение, не говоря уж о том, что она составила шаблонное представление о людях, которых еще и в глаза не видела.

Как знать, друзья Этана вполне могут оказаться самыми приятными людьми из тех, кого ей доводилось когда-нибудь встречать.

Гвен, безусловно, не таким представила бы себе Этана, если бы кто-то упомянул о владельце ночного клуба до того, как она встретила его. Он был любезен и в некотором роде даже… мил.

Он разыскал ее, когда она считала их короткое знакомство давно закончившимся.

Он пригласил ее на обед в свой любимый ресторан, который явно служил излюбленным местом для самой разнообразной публики: от секретарш до дипломатов. И не позволил ей заплатить, даже дать чаевые.

А в завершение всего пригласил ее на ужин и хотел познакомить с некоторыми из своих друзей.

Так что, может быть, не всегда все бывает так, как кажется. Гвен и сама служила превосходным примером этого. Она была совсем не такой, какой казалась… во всяком случае, когда бывала в обществе Этана.

Но она не могла сказать ему правду, не могла допустить, чтобы он увидел настоящую Гвен Томас, потому что тогда он может потерять к ней интерес и не захочет больше встречаться. И хотя Гвен знала, что их отношения все равно прекратятся, она бы не смогла вынести этого – пока.

Ей нравилось быть с Этаном, нравилось мечтать о будущих встречах. Она испытывала трепет при мысли, что спала с ним, познала его с интимной стороны, хотя не очень хорошо знала в других отношениях.

Но надеялась узнать.

А это означало, что ей необходимо опять отправиться в знакомый уже бутик и найти что-то подходящее для сегодняшнего вечера.

После работы Гвен сразу же побежала в магазин и провела в нем добрых два часа, перемерив коктейльные платья всех расцветок и фасонов. Когда она вышла из примерочной, кажется, уже в сотый раз, хозяйка магазина ахнула и всплеснула руками от удовольствия:

– О, дорогая, это как раз то, что нужно.

Латифа, та самая высокая негритянка с малиновой прядью в волосах, которая помогла ей выбрать наряд для дня рождения и другие обновки, занявшие место в ее шкафу, подошла, чтобы проверить, как сидит платье.

Это было короткое ярко-красное обтягивающее платье без бретелей. Атласный лиф был расшит изысканными кружевами. Наряд дополнял короткий жакет с длинными рукавами.

Стоя перед поставленными под углом зеркалами, позволяющими ей видеть себя во весь рост, Гвен подумала, что выглядит, как модель из каталога. Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь у нее было что-то такое же женственное и красивое, и… сладострастное, если так можно выразиться.

При взгляде на ценник, висящий на рукаве, у нее едва не остановилось сердце, но она сделала глубокий вдох и попыталась подсчитать в уме, осилит ли эту покупку.

Если взять несколько дополнительных часов работы в библиотеке и готовить себе на обед исключительно сэндвичи с арахисовым маслом и джемом какое-то время…

– Вы уверены, что этот цвет подойдет для званого ужина? – спросила Гвен.

– О, да. Не каждому, и не при любых обстоятельствах, но на вас это выглядит потрясающе. Вы можете надеть платье даже в церковь на воскресную службу, и никто вам и слова не скажет. – Латифа прищелкнула языком и отошла в сторону. – У мужчин могут возникнуть греховные мысли, но это не ваша проблема.

Цвет платья делал более выразительными глаза Твен и подчеркивал цвет волос. Не говоря уж о том, что фасон выявлял все достоинства ее фигуры. Она обнаружила, что бюст у нее вполне приличного размера и что она совсем не смотрится, как доска.

В глубине души Гвен находила наряд слишком экстравагантным. Но разве не этого ей хотелось? Она была вызывающе одета вечером в свой день рождения и поймала Этана, не прилагая абсолютно никаких усилий.

Правда, с тех пор она отказалась от своего столь чувственного облика, но он не знал этого. Женщина в коротком красном платье, глядящая на нее из зеркал, была как раз такой, какую Этан, наверное, ожидал увидеть, когда заедет за ней сегодня вечером.

А если готовить себе сэндвичи с арахисовым маслом и джемом не только на обед, но и на ужин и не покупать еще одежду… она, вероятно, сможет позволить себе приобрести это платье.

– Надеюсь, что вы правы, – сказала Гвен. Все внутри нее сжалось от волнения.

– О, дорогая. Я права. Когда ваш мужчина увидит вас, ему будет очень трудно держать себя в руках.

– Он не «мой мужчина», – поправила Гвен, опустив глаза.

– Пока, вы хотите сказать. Но завтра вы вернетесь и скажете Латифе, если это положение не изменится.

Улыбка этой женщины была заразительной, и она, похоже, была уверена, что платье и в самом деле очень шло Гвен.

– Хорошо, – согласилась Гвен. – Но мне необходимы также туфли и аксессуары. – И, как трусливому зайцу, храбрость, чтобы достойно пережить предстоящий вечер. – Вы ведь принимаете кредитные карточки?

Гвен была уже полностью одета и готова к выходу, когда Этан постучал в ее дверь. В противном случае ей пришлось бы пригласить его войти, и тогда он успел бы все рассмотреть, пока она заканчивала свои приготовления.

Помимо потрясающего платья, в котором Гвен чувствовала себя кинозвездой, на ней были чулки со швом и красные атласные туфли. Уши украшали золотые серьги в виде колец, золотые цепочки сверкали на шее и запястьях. Волосы, подколотые на висках крошечными, почти невидимыми заколками, были рассыпаны по плечам.

Владелица бутика уговорила ее купить также небольшую блестящую сумочку, чтобы придать всему ансамблю законченность. Гвен положила в сумочку компактную пудру, помаду и ключи от квартиры и, выйдя на кухню, стала с бьющимся от предвкушения сердцем ждать приезда Этана.

Несмотря на то, что Гвен прислушивалась, не идет ли он по лестнице, когда раздался громкий, уверенный стук в дверь, она так и подпрыгнула.

Сделав глубокий вдох, Гвен несколько раз встала на цыпочки, чтобы успокоить свои нервы. Почувствовав, что это ей более или менее удалось, она повернула ручку и рывком распахнула дверь.

И снова от одного только его вида она ощутила удар в солнечное сплетение, который на секунду лишил ее возможности дышать.

Этан стоял на лестничной площадке, широко расставив ноги. Одна его рука покоилась на косяке двери, вторая находилась в кармане черных брюк. Его улыбка была сексапильной и обаятельной, блеск в глазах – лукавым и игривым. Его пиджак, как и брюки, был черным, но шелковая рубашка, видневшаяся из-под него, была какого-то сладострастного изумрудного цвета.

Сегодня Гвен и сама была сладострастной – или разыгрывала из себя таковую, – поэтому ее это не испугало. Во всяком случае, внешне. С бодрой улыбкой, хотя отнюдь не ощущая бодрости, она перекинула золотистую цепочку сумочки через плечо и закрыла со щелчком дверь за своей спиной.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – восхищенно ответил Этан, оглядывая ее с головы до ног. – Ух ты! Надеюсь, вы не обижаетесь, – поспешно добавил он, беззащитно подняв руки, – но это самое большое, что я в состоянии сейчас произнести. Ух ты! – Она вспыхнула от такого шумного признания и опустила глаза. – Вы выглядите просто потрясающе. И можете верить мне, когда я говорю это, потому что мне приходится видеть огромное количество шикарно одетых женщин. – Уголки его губ дрогнули, и он подмигнул ей. – Побочный эффект, когда владеешь ночным клубом, как вы понимаете. Но это позволяет мне судить более авторитетно, и я могу честно сказать, что вы выглядите сегодня сладострастно.