– Да заберите эту чертову штуковину! – Мистер Паучер извлек шнур из кармана плаща. К его обычной мрачности добавилась еще и злость. – Знаю, что вы думаете. Не такой я кретин, чтобы поверить в этот бред про изгнание духа. Вы просто решили заманить меня сюда и расколоть. Но не я разукрасил шею мертвецу. Могу поклясться на могиле матери, – улыбка скривила его губы, – никаким шнуром я Каризму не душил.

– Разумеется, нет, голубчик, – ласково произнесла миссис Давдейл. – Красная полоса была у него с самого начала, ее все заметили.

Мы с миссис Мэллой переглянулись, но тут Эвдора решительно заявила, что царапина на шее Каризмы никак не связана с его смертью. Глэдстон дружелюбно добавил, что и не думал подозревать мистера Паучера, а Наяда пропела, что шею Каризмы не разглядывала, предпочитая любоваться иными частями его тела.

– Что ж, тогда, – сэр Роберт перешел на шутливый тон, – почему бы не включить кофеварку и не выпить по чашечке, прежде чем приступать к изгнанию духа? Что? Что?

Предложение было принято с радостью. Эвдора застенчиво улыбнулась, когда я передала ей бутылку со святой водой. Сильвия Бэбкок подсела к миссис Мэллой, и дамы завязали оживленную беседу. Лишь Наяда выглядела мрачнее обычного.

– Поганое это дельце, Элли, – шепнула она мне.

– Да уж, никогда не знаешь, чего ждать от таких опытов.

– Я не об этом. – Наяда взъерошила светлые локоны. – Я слышала, как миссис Швабухер заявила, что Каризму убили, и с тех пор меня не отпускает жуткое чувство, что убийца – мой экс-муженек.

– Лайонел? Он уважаемый адвокат.

– Ну и что с того? – всхлипнула Наяда. – Он все еще меня любит, уж я-то знаю. Окажись он сейчас здесь, я бы показала ему, как трепать мне нервы. С тех пор как мы развелись, он все вынюхивал, не завела ли я себе кого. А я тоже дура набитая. И кой черт меня дернул сказать ему сегодня, будто Каризма ужом вокруг меня вьется.

– Ради бога, Наяда! Ты заводишься из-за ерунды. Лайонел не идиот. Он понял, что ты все выдумала.

– Спасибо, подружка.

Конечно же, миссис Мэллой не могла не вклиниться в нашу беседу. Сценическим шепотом, который был слышен за милю, она объявила, что знает, как и почему «скопытился» Каризма. К сожалению, Рокси не успела удовлетворить нашего любопытства: сэр Роберт постучал ложечкой по кофеварке, предлагая всем угоститься кофе с имбирными пряниками, а потом полагалось рассесться вокруг стола.

– Или я, старая перечница, путаю экзорцистов с медиумами?

Миссис Давдейл с бесконечно терпеливой улыбкой попыталась растолковать Рокси разницу: экзорцисты – это те, что приказывают злым духам сгинуть, а медиумы, наоборот, зазывают их в гости.

Глэдстон, безмятежно работавший спицами, поднял голову.

– Остается лишь надеяться, – мягко заметил он, – что если Гектор Риглсворт не разберет, с кем именно он имеет дело, то по крайней мере вспомнит о хороших манерах и не притронется к пряникам. Их и нам-то едва хватает. Я спрашивал Эвдору, – он ласково глянул на жену, – позволяют ли правила лакомиться бисквитом в процессе изгнания духов, и она решила, что не стоит превращать нашу сегодняшнюю встречу в обычные посиделки. Сие вовсе не означает, сэр Роберт (перезвон спиц не умолкал ни на секунду), что мне не по вкусу ваши имбирные пряники.

– Это не его пряники, – вспыхнув стыдливым румянцем, вступилась за своего соседа миссис Давдейл. – На прошлой неделе их принес полковник Лестер-Смит.

– Кстати, будем его дожидаться? – осведомилась я. – Или сами разберемся с неугомонным Гектором?

– Если честно, не думаю, что Лестер-Смит придет. – Наяда передала мне чашку кофе. – Похоже, ему не хочется оставлять миссис Швабухер в одиночестве.

– Разве она с ним?

– Я так поняла. – Наяда взглянула на миссис Давдейл, и та утвердительно кивнула.

Я немного растерялась.

– Но она же говорила, что собирается в отель! Должно быть, миссис Швабухер передумала уже после того, как мы расстались. Но почему она поехала именно к Лестер-Смиту?

– Я слышала их разговор, – подала голос Сильвия Бэбкок. Она стояла в дальнем углу комнаты, словно не совсем понимая, зачем здесь находится. – Полковник был очень настойчив. И в конце концов добился своего. Да у нее и не оставалось сил сопротивляться.

– Как было бы чудесно, – миссис Давдейл улыбнулась сэру Роберту, – если бы это ужасное событие имело хорошее продолжение и два человека нашли счастье в объятиях друг друга.

Было не совсем понятно, кого она имеет в виду, но, будучи натурой романтической, я тотчас пожелала миссис Швабухер и Лестер-Смиту воссоединиться. А почему бы и нет? Если сидящий напротив Глэдстон – Цинния Сельми, автор самых чувственных любовных романов, то в этой жизни все возможно.

Не успела я собраться с мыслями, как сэр Роберт по совету миссис Давдейл задернул шторы. Бакалейщица вспомнила передачу по телевизору: экзорцист обязан биться со злом на территории последнего, то есть в царстве тьмы. Комната погрузилась в густой мрак, все на ощупь заняли места за столом. Моей соседкой справа оказалась Эвдора, о чем я узнала, только услыхав ее голос над ухом.

– Дорогие друзья, я предлагаю помолиться Отцу нашему небесному. Да смилостивится Он над Его слугами, да принесет Его любовь вечная и всепрощающая покой душе Гектора Риглсворта.

– Этим мерзавца не испугать! – прошипела миссис Мэллой в левое ухо.

На дальнем конце стола раздался писк. Он исходил явно не от Гектора Риглсворта, если, конечно, за долгую жизнь со сварливыми дочками у старины Гектора не обабился голос. Я могла бы держать пари: пискнула Сильвия Бэбкок.

– Как насчет святой воды, дорогая? – напомнил Глэдстон.

– Вот она! – Голос викарисы звучал напряженно и торжественно: – Изыди, Гектор Риглсворт, из этой земной юдоли! Оставь библиотеку Читтертон-Феллс попечению живущих!

Все-таки это несправедливо, подумала я. Мы ничем не рискуем, а Эвдора может остаться без работы, если ее начальство – англиканский епископ – прознает про католическую воду. Капля попала мне на щеку. Снова раздался визг. Теперь я была совершено уверена: тишину нарушала Сильвия Бэбкок. Я нервно вздрогнула, моему примеру последовала миссис Мэллой, словно мы разыгрывали хорошо отрепетированную пантомиму.

От двери потянуло сквозняком, который я приняла за ядовитые испарения. Тьма немного рассеялась, и я увидела бледные овалы лиц – все смотрели на дверь.

– Это он? – дрожащим голосом вопросила миссис Давдейл.

Мужественная рука сэра Роберта легла на ее плечо.

– Он пришел за мной! – Сильвия вскочила и заметалась пятном лунного света. – Он пришел, чтобы забрать меня в ад, потому что я убила мужа из-за страховки.

– Ради бога, женщина, заткнись! – проворчал мистер Паучер.

– Но это правда! Я давала Альберту сахарин вместо таблеток от сердца. Я не думала, что это убийство, он и так стоял одной ногой в могиле. Но дьявол не оставил меня в покое. Сначала он явился в облике черной собаки. А теперь вот опять вернулся и ухмыляется мне в лицо!

Сильвия истерически зарыдала. Тем временем сэр Роберт и мистер Паучер отдернули шторы. В комнате стало достаточно светло, чтобы различить фигуру в черном, замершую у порога.

– Добрый вечер, – светски произнесла Иона Танбридж. – Простите, что помешала вам, но мне так понравилось сегодня в библиотеке. Я чудесно провела время и решила, что, пожалуй, чересчур потакала своей склонности к одиночеству. Вот и вернулась вечерком, чтобы взять книгу, а библиотекарша – прелестное создание! – сказала, что мне самое, место в Библиотечной Лиге.

– Вы как нельзя вовремя, мадам. – Сэр Роберт продолжал играть роль радушного хозяина.

– Не надо обманывать, шалунишка вы этакий! – Мисс Танбридж игриво хихикнула и погрозила сэру Роберту костлявым пальцем в черной перчатке. – Я отлично понимаю, что явилась в самый неподходящий момент. Эта милая молодая дама, – мисс Танбридж уставилась на безутешно рыдавшую Сильвию, – рассказывала горестную историю, а я прервала ее на самом интересном месте. Я сама совершила убийство, правда одно-единственное, и не могу считать себя таким уж экспертом. Но мне хорошо известно: необходимо рассказать людям о том, что вы сделали. Иначе обречены всю жизнь носить в себе эту гадкую тайну.