Наверное, они и до того занимались проституцией в курортном городе. Но сохранилось впечатление недоумения и растерянности Симонова перед этим фактом. В то время нам такое было непонятно!

«Демократы» проституцию из ЧП сделали правилом, обыдённостью, впору вносить в перечень профессий, присваивать шифр, организовывать профсоюз, требовать социальных льгот и надбавок за вредность. Бывший саратовский губернатор Аяцков уже выступал с подобными инициативами.

Номер пока не прошёл: сегодня предпочитают всплескивать руками — ах, откуда взялся этот поганый цветок? Заботливо выращен, в том числе конкурсами «Принцесс» и «Мисс» поселкового, районного, городского, ведомственного и всероссийского масштаба. Все они приложили руку к воспитанию из наших женщин проституток. Не их вина, что результат хуже планируемого.

«Демократы» стараются! В одном из своих документальных фильмов С.Сорокина, рассказывая об успешных русских за границей, в качестве примера привела женщину, организовавшую профсоюз проституток в Голландии! При этом искренне восхищалась! Ну, чем не пара Аяцкову? Идея его живёт и, того и гляди, «обретёт права гражданства»!

Соблазнить русскую женщину стать «принцессой» и «мисс» выглядит программой, привнесённой извне, разработанной в чужих, холодных структурах. Мы слишком много восхищались своими женщинами: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдёт!». В конце концов, и на Западе уверовали, что корень русского сопротивления в женском начале. К тому же и наша история за последние двадцать лет полна примерами женщин в первых рядах протестующих, забастовщиков, голодающих, демонстрантов. Нам противостоят прагматичные люди: как словом, так и делом — получите программу преобразования. «Принцесса на горошине», «Мисс Столица», «Мисс Губерния», «Мисс Мира» — это вам не «Рабочий и колхозница» на ВДНХ! А кстати, не убрать ли их под предлогом реставрации?

Российские «демократы» всему верят что ни придёт из-за рубежа. Но, может быть, хотят верить? И вот уже много лет разрушительная программа действует. И никому из власть имущих не приходит в голову приложить её к своим жёнам, дочерям, сёстрам. Словно они чужие в собственной стране. А вдруг и в самом деле? Капиталы в офшорах, недвижимость в Лондоне, Испании, на Лазурном берегу, дети — в Оксфорде и Сорбонне… Что их связывает с нами? Общие корни? Но и в них стоит разобраться. Не может быть общих корней у «боярина» кинорежиссёра Михалкова и выходца из рабочей семьи конструктора Грязева!

Нынче «бояре» наверху — не потому ли и расцвела проституция? А при Советах — ни слышно, ни видно! Не «поздравить ли» реформаторов с очередным завоеванием «демократии»? Довоюются они до гибели России!

Ю.М. ШАБАЛИН

Человечество устало от секса. Ему не нужно его столько, сколько навязывает рынок. Анфиса Чехова, Зигмунд Фрейд, Шерон Стоун — вы уже задолбали со своим основным инстинктом, дайте пожить спокойно.

Это, наверное, самая страшная тайна современной цивилизации. Мало кому хватит смелости публично заявить: «Хватит голого мяса! Я вовсе не хочу каждый день взбивать пыль на своей или даже чужой постели! И через день — тоже не хочу. Мне уже неинтересно смотреть на женщин, потому что с них нечего снимать! Зачем эти сволочи, которые сидят в телевизионном пруду, интернетовом пруду и глянцевом пруду, так любят щекотать меня за яйца?! У меня есть много других интересов и желаний! Товарищ милицейский-полицейский, чего Вы стоите, сделайте уже что-нибудь с этими озабоченными. Вы же видите — они нарушают мое право на неприкосновенность».

«В мужском организме есть маленький орган, который всегда голоден, если его пытаются удовлетворить, и всегда удовлетворен, если его держат в голоде» Стоит только кому-нибудь сказать нечто подобное, как его тут же обвинят в лучшем случае в гомосексуализме, в худшем — в импотенции. А импотенты — это самая дискриминируемая каста, хуже негров и террористов. Поэтому никто не говорит. Я первый. Знаете, как страшно?! Вот сейчас зажмурюсь и продолжу.

У меня все нормально. И с мужским здоровьем, и с сексуальной ориентацией, и даже с семьей. Я не маньяк и не ханжа. Я люблю свою жену, причем не только как мать моих детей. Я умею смотреть на хорошую женскую фигуру и желать ее обладательнице достойного жениха, особенно если фигура — не единственное, что девушка может предложить. Я даже могу, глядя на очередной проплывающий мимо кораблик в юбке, вздохнуть о чем-то таком, но только вздохнуть, потому что жена у меня строгая, чуть что — сразу наносит моральный ущерб.

Иногда я езжу в такие командировки, где нет телевизора, Интернета и живых женщин, зато хватает свежего воздуха, тишины, деревьев и физических нагрузок. Эти поездки бывают долгими. И каждый раз я удивляюсь одному и тому же: никаких претензий моему организму «основной инстинкт» не предъявляет. Когда нет никаких внешних раздражителей, никто не сверкает кожным покровом, то половое уходит на второй план, уступая место человеческому.

Однажды я оказался в психушке и разговорился там с главврачом. Так получилось, что эта больница была вынуждена делить территорию с монастырем, поэтому интервью быстро перекинулось на тему воздержания: что это — норма или отклонение?

Ответ медицинского работника, который, несмотря на близость к монастырю, был далек от воцерковления, меня поразил. Он, то есть она сказала примерно следующее: потребность человеческих особей в сексуальном общении на сегодняшний день чудовищно преувеличена. Тот уровень сексуальности, который задается информационным пространством как норма, свойственен разве что людям больным, причем не только психически. Сексоцентризм сознания характерен, к примеру, для первой стадии туберкулеза, некоторых кожных заболеваний и даже проказы. Не говоря уже о том, что исключительно сильная потребность в сексе наблюдается у большинства пациентов психиатрических клиник.

— То есть творчество Высоцкого в той части, где «главврач Маргулис телевизор запретил», медицински верно?

— Это при том, что во времена Высоцкого был совсем другой телевизор. Мне даже страшно подумать, что будет с нашей маленькой больничкой, если хотя бы на час мы будем включать его в вечернее время. Про психическое здоровье тех, кто смотрит телевизор «на воле», я уже давно не думаю. Иначе сама сойду с ума.

После этого разговора я не перестал сидеть перед экраном и монитором, но невольно начал анализировать роль сексуального ингредиента в том информационном продукте, который мы потребляем, а также, как потом это сказывается на нашем поведении. И пришел к выводу, что образ Ленина времен СССР — это дряблая старушкина грудь по сравнению с тем, какое место в нашем сознании теперь занимают основные сексуальные символы.

Мы все живем во власти жесточайшей диктатуры. Это диктатура мягкой ягодицы. Диктатура большой груди. Диктатура длинных ног и коротких половых отношений.

Если кто-то хочет продать нам задорого что-нибудь ненужное, то на рекламном плакате он ставит рядом с этим ненужным полуголую бабу — и мы должны тут же бежать в магазин. И бежим.

Если ты хотя бы раз в месяц не снимаешь трусы с какой-нибудь новой женской задницы, значит, ты или нездоров, или не мужик. Нам дают это понять, и мы понимаем.

Рынок психического здоровья захватили недоделанные зигмундовы потомки. Голоса нормальных психиатров тонут в болоте «медийной медицины». «Семя в организме мужчины — это раздражитель, который нужно постоянно выплескивать!» «Регулярная внебрачная половая жизнь — лучшее средство от депрессии!» Любопытная деталь — сами авторы подобных мантр, как правило, имеют полный набор признаков импотенции: лицевой целлюлит, плешивые затылки, внушительные животы. Причина этого, на мой взгляд, в том, что если человек невоздержан, то он невоздержан во всем: в сексе, жрачке, бухле и медийном самолюбии.

А теперь попробуйте поговорить с каким-нибудь мускулистым, подтянутым доктором, у которого в кармане не купленная корочка общественно-дворовой академии, а честный государственный научный статус. Он объяснит вам, что склонность здорового организма к воздержанию — это даже не христианская доблесть, а медицинский факт. Мужчины с прекрасными физическими данными, находящиеся в наилучшей спортивной форме, меньше всего испытывают приступы желания срочно залезть в чью-нибудь постель. В Древней Греции обычным явлением было воздержание атлетов, и в наши дни спортсмены более других сдержанны по отношению к слабому полу. Сильный, мужественный, состоявшийся мужчина не делает культа из секса, не является его рабом. Наоборот, он хозяин этого инстинкта, он знает, чего он хочет, кого он хочет и просто так своим семенем не разбрасывается. И только человек слабый — физически, психологически и статусно — позволяет себе считать потребность в размножении «основным инстинктом». Только у таких глаза все время рыскают в поисках голой ляжки, а руки постоянно тянутся не туда. Результат такой беспорядочной и бессмысленной сексуальной жизни — обоюдная деградация: и того, кто сверху, и того, кто снизу.