– Не трать время, – прохрипел Ахира. – Он, должно быть, сломал себе шею, когда падал. Он мертв.

Черт!

«Но, – прозвучал в голове у Карла голос Эллегона, – он умер свободным. Этим ты успел одарить его».

Прекрасно. В горле и глазах Карла кипели слезы. Он все сделал не так! Ну что стоило послушаться Энди-Энди: помедли он пару секунд, и она набросила бы на него чары невидимости; беглый раб не испугался бы и не повернул; боло пролетели бы мимо. И Карла никогда не подстрелили бы – будь он невидимкой. Все вышло бы куда как просто – надо было только чуток подождать.

А теперь все тщетно.

«Нет. Не тщетно».

«Тебе легко говорить. Трус».

«Послушай меня. Карл. Он был слишком далеко; я почти ничего не смог прочитать из его мыслей, когда он пытался спастись; я даже не знаю его имени. Но одно я услышал – когда он увидел тебя и принял за одного из преследователей. „Нет, – подумал он, – лучше я умру, чем вернусь!“

– …и если 6 я ждал…

«Он все равно умер бы. Может, через десять лет, может, через пятнадцать. А может – и завтра… что значит время? Но он не умер бы свободным. Всегда помни: он умер свободным».

Так ли уж это много?

«Он думал, что – много. Какое право у тебя оспаривать это? – Мысленный голос дракона смягчился. – Тебе пришлось нелегко. Поспи. Лу устроит носилки, и мы отвезем тебя в лагерь».

– Но…

«Спи».

Усталость окутала его и погрузила в прохладную, темную глубину.

Ахира взглянул на съежившегося у его ног светловолосого стрелка, и тихое проклятие сорвалось с его губ.

– И что же нам делать с этим? – вопросил он. Мальчишка не ответил; он безнадежно уставился в землю.

Гном опустил ладони на рукоять двойной секиры. Топор был простейшим и – возможно – самым верным решением. А возможно, и нет. В любом случае время, чтобы не торопясь обсудить, стоит или нет убивать арбалетчика, у них было. С привязанными к корням старого дуба руками далеко не убежишь.

Уолтер наклонился проверить узлы.

– Завязано крепко. Хочешь, я попрошу Эллегона присмотреть за ним?

Эллегон. Еще одна проблема. Если бы этот чертов Карлов дракон вдруг не струсил…

«Две ошибки. Я принадлежу себе – не Карлу Куллинану, и не кому-то еще. Во-вторых – я струсил не „вдруг“, гном. Я трус, Джеймс Майкл Финнеган. И всегда им был – больше трех сотен лет».

«Не называй меня так. Меня зовут Ахира».

«Сейчас – да. А чего ты боишься больше всего?»

«Какое это имеет отношение…»

«Я покажу тебе, если настаиваешь. Но я бы предложил отложить это на потом, Ахира. Сейчас же давай остановимся на том, что есть нечто, пугающее меня так же, как пугает тебя мысль о калеке Джеймсе Майкле Финнегане».

Словотский хмыкнул.

– Я бы поверил ему на слово, дружок. Тебя с нами не было, когда он «показал» Карлу что это такое – быть триста лет прикованным в выгребной яме. Посоветуйся с Карлом, прежде чем разрешать ему что-нибудь тебе «показывать». – Он поднял голову и сказал в воздух: – Эллегон? Окажи мне любезность, отключись. Мне нужно потолковать с гномом с глазу на глаз.

«Толкуйте». – Мысленный голос дракона умолк.

Словотский тряхнул головой.

– Вряд ли он на самом деле убрался из наших голов, – заметил он. – Но так хотя бы можно надеяться, что он ничего не сболтнет Карлу… С Куллинаном у нас проблема.

Ахира глянул через плечо на дальний край луга. Там под кучей одеял спал в сумерках Карл. Чуть поодаль от него сидели, тихо беседуя, Андреа и Лу Рикетти.

– С Куллинаном проблема… – повторил Ахира, когда они с Уолтером отошли в дальний конец поляны, подальше от стрелка. – Экая важность!

Словотский склонил голову к плечу.

– Тебе это важным не кажется?

– Куллинан – наименьшая из моих забот, Уолтер. У нас есть проблемы и поважней. – Ахира кивнул на стрелка. – Например, что нам делать с этим местным Вильгельмом Теллем? Или – сколько еще сможем мы оставаться здесь, пока Сообщество Целящей Длани не вышвырнет нас за дверь?.. – Он повел плечами. – На данный момент самая моя большая проблема – Рикетти. Я велел ему взять мой арбалет. А он? Приволок бутыль бальзама. Не такая уж большая помощь. Если б нам на самом деле пришлось драться – сидеть нам всем глубоко в заднице. – Ахира так хватил кулаком по дереву, что полетели щепки.

– Ты не напрягайся так из-за Рикетти; главное упускаешь. – Словотский положил руку на плечо гному. – Давай, возьми себя в руки. Постарайся разбираться с делами по очереди, как когда писал компьютерные программы – шаг за шагом, по одной проблеме за раз.

Возьмем Рикетти. Ну и что, если он никакой боец? Его винить не за что. Мы все обладаем способностями, полученными при преображении. Я получил это. – Мягким, плавным движением он вытащил из подвеса на бедрах один из четырех метательных ножей, зажал кончик лезвия между большим и указательным пальцами и швырнул его в ближайшее дерево. Нож, чуть подрагивая, впился в ствол в пяти с половиной футах над землей.

Словотский хлопнул себя по бедру.

– И хоть с Карлом мне не равняться, если мы раздобудем для меня меч, я смогу управиться с ним вполне сносно. Не говоря уж о моих воровских талантах. – Он подошел к дереву, вырвал нож, отер его о складку широких штанов и сунул назад в ножны. – Ты получил силу, ночное зрение и мастерство в обращении с арбалетом и топором. Карл чертовски хорош с мечом; у Андреа есть ее заклятия. А у Рикетти нет ничего.

Лу Рикетти когда-то был магом. Он заплатил своей магией Матриарху Сообщества Целящей Длани – за возрождение Ахиры.

А значит, я – неблагодарная свинья потому, что попрекаю его за неучастие в драке. Если бы не я…

Нет. Так не пойдет. Угрызениями совести делу не помочь. Вопрос, как обычно, в том, что теперь делать.

– Можешь что-нибудь предложить – насчет Рикетти?

Пожатие плеч.

– Пусть с этим разбирается Карл. Оставь это ему: он больше понимает в оружии и воинских искусствах, чем мы с тобой оба, вместе взятые. Насколько я знаю, если они возьмутся за дело вдвоем, он сможет превратить Лу в приличного мечника. – Словотский присел на высокий, по пояс, валун. – Об этом можешь какое-то время не думать. Как ты справедливо заметил, у нас есть проблемы и посерьезней. Например, что делать с этим стрелком. Отпусти мы его – напросимся на неприятности. С другой стороны, мысль о том, чтобы хладнокровно перерезать ему горло, меня отнюдь не манит.

– Вот уж что не имеет значения, так это манит она тебя или нет. Если – если, заметь – его придется убить, мне будет плевать, кто что думает. Но покуда он безопасен… Так что там про проблему, которую я упускаю?

– А, ну да… – Словотский кивнул. – Ты давно проводил ревизию наших запасов? До последнего фунта кофе и последней четвертинки «Джонни Уокера» мы еще не добрались – но если не раздобудем какой-нибудь еды, и быстро, то скоро начнем глодать кору.

– Дельно подмечено. Сегодня же составим список и поговорим об этом утром – впятером.

«Вшестером».

– Вшестером. – Гном резко обернулся, раздосадованный вмешательством. – По-моему, мы договорились, что ты дашь нам поговорить вдвоем.

«Прости». – Судя по голосу, дракон отнюдь не чувствовал себя виноватым.

«Скажи, Карла ты достаешь так же, как меня?»

«Больше. Его я больше люблю».

Уолтер закинул голову и расхохотался.

– Говорил же я: он подслушивает. – Вор помрачнел. – Но Карл меня все же тревожит – и сильно. Что нам с ним делать? Его запросто могли сегодня убить, надо же так кинуться в бой – очертя голову… А если ты не обратил внимания, то Матриарх сказала, что не станет больше помогать нам. Любая смерть отныне так же окончательна, как… – Он на хмурился, подбирая сравнение.

– Как временное поднятие цен телефонной компанией? – подсказал Ахира.

– Точно.

– Что до Карла… – Ахира развел руками. – Придется мне, видно, попробовать убедить его быть посдержанней. Он зациклился на этой идее насчет освобождения рабов – а ведь за наши головы и без того назначена награда. Мы не можем позволить ему вот так кидаться рубить всё и вся, едва завидев кого-то там в ошейнике.