Впоследствии, ради собственной выгоды, три соперничающие силы кое-что подрегулировали, но основное разделение человечества осталось. Остатки Западного и Латинского блоков очень хорошо вписались в систему свободолюбивой Биржи, позволявшую им оставаться почти такими же, как они были, пусть даже и в роли подчиненного меньшинства. Миколь и Мицлаплан, ненавидевшие друг друга, возможно, даже еще сильнее, чем каждый из них ненавидел Биржу, оказались единодушными в настоятельном желании «культурного слияния» новых подданных с остальными гражданами империй. Биржа захватила территории и тела; Миколь с Мицлапланом хотели получить в безраздельное владение также умы и души.

Всего через несколько поколений человечество стало куда более разобщенным, чем оно было на Земле. Группы людей, принадлежащие различным империям, походили на других членов своих империй, – прошедших совершенно иные и зачастую немыслимо причудливые эволюционные пути, – гораздо больше, чем на своих бывших сородичей.

И все же, превратившись в меньшинство внутри огромных империй, все три части человечества понимали, что для них есть лишь один путь вернуть себе положение и власть в рамках новой культуры. Как примитивные и лишь недавно вошедшие в империю члены, они размножались как кролики во всех трех многорасовых древних культурах, которые к настоящему моменту росли медленно и строго упорядоченно. В закрытых и в некоторой степени унитарных государствах, где численность означала силу, власть и влияние, такой способ был наиболее эффективным. Мицлаплан заполучил китайцев, а Миколь – индийцев; и те, и другие были многочисленными группами населения и могли требовать больше ключевых позиций, больше места и новых миров.

Биржа, поглотившая Латинский блок, позволила ему осуществлять локальный контроль над мирами, которые уже были им колонизированы. Но в обществе, где новые миры не распределялись, а покупались и продавались на рынке, и за все необходимое для тебя нужно было платить чем-то необходимым кому-то другому, власти и богатства добиться было труднее. По иронии судьбы, в капиталистической империи Биржи человечеству пришлось хуже всего, и оно все еще продолжало находиться в положении младшего партнера.

Сердцем Империи была сама Биржа, гигантское цилиндрическое здание в центре столицы, расположенной в глубине Империи. Внутри этого здания можно было купить и продать буквально все, что не запрещалось законами системы.

В одном громадном сооружении из похожего на кварц материала располагались товарные маклерские конторы, где торговали запасами и товарами, закупаемыми впрок. В другом находилась фондовая биржа, где продавались, покупались и обменивались кусочки и частички миллионов компаний, создававших экономику Империи. Существовали и другие, менее крупные и более специализированные маклерские конторы, но сердцем Биржи и ее физическим центром был величественный Дворец Миров.

Здесь исследовательские корпорации, имеющие огромное количество разведчиков, углубляющихся во все новые и новые неисследованные просторы галактики, обнародовали сведения о своих находках и выставляли на продажу не компании, не ресурсы, а целые миры, и даже целые солнечные системы. Среди покупателей были как расовые группы, нуждающиеся в новых мирах, так и дельцы, играющие на новых находках, и даже группы энтузиастов, пытающихся воплотить в жизнь свои идеи о социальном и политическом устройстве общества, основывая собственные колонии.

Биржу не особенно заботило, что, как и почему происходило в отдельных мирах, пока их обитатели соблюдали немногочисленные основные законы, признавали ее власть и не имели никаких отношений с Миколем и Мицлапланом. Но уже эти простые правила порождали поразительный уровень контроля. Биржа содержала независимые и состоящие в основном из цимолей и роботов межзвездные вооруженные силы, улаживая с их помощью споры между компаниями и мирами, которые хозяева не могли уладить самостоятельно. Биржа контролировала межпланетные потоки денежных средств через банки и торговые фирмы. А также все открытия, поскольку выдача патентов тоже была в ее ведении.

Кроме того, в каждом мире Империи обязательно работал государственный консульский корпус – глаза и уши невидимых Хранителей, и чрезвычайно закрытая и засекреченная группа, известная под названием Специального Корпуса, в чьи задачи входило наблюдение за наблюдателями, разоблачение того, что некоторые предпочли бы скрыть, и выяснение, не затеяли ли чего-нибудь миколианцы или мицлапланцы.

Все люди, добившиеся в Империи хоть какого-то благосостояния и власти, сделали это на добровольной службе в консульском, военном или Специальном корпусе. Они были лучшими среди своих сородичей, но в обществе, где за все надо было бороться, область, в которой они отличились, имела сомнительную репутацию.

Модра Страйк была одной из тех весьма немногочисленных личностей, которые о кошмарном путешествии в ад вспоминают с ностальгией.

Это был обычный контракт: новый мир, обнаруженный и приобретенный на свой страх и риск одной сельскохозяйственной компанией, которая хотела выяснить, сможет ли этот кот в мешке стать новым источником прибыли.

Затея была из тех, за которые взялись бы только Ланкур с Модрой – окупавшаяся лишь в том случае, если они обнаружат что-нибудь стоящее, и если неприятные неожиданности и затраты не превысят норму.

Контракт, конечно, обеспечивал твердые выплаты при любых обстоятельствах, но дело было в том, что хорошую работу можно было найти только с достаточно крупной начальной суммой на организацию экспедиции. Если же вы не вносили ничего ценного, то очень скоро обнаруживали, что нанявшая вас компания – очередной замок на песке, который имеет свойство быстро рассыпаться. Первые Команды всегда сталкивались с этим, и именно поэтому лишь небольшие частные компании вроде их собственной выполняли подобную работу. Стоило несколько раз обогатить работодателя, и денег уже хватало на то, чтобы стать настоящей компанией, с уймой кораблей, команд и средств, и жить припеваючи. Фокус был в том, чтобы удержаться на плаву до того, как это произойдет.

Удавалось это не многим.

Модра Страйк была высокой привлекательной рыжеволосой женщиной, с энергичным лицом, громким голосом и достаточно развитой романтической жилкой, чтобы в двадцать четыре года «начать играть в бирюльки», как она это называла. Унаследовав небольшое состояние от любящего дядюшки – который был агентом на Бирже и, воспользовавшись своими связями, открыл небольшую торговую компанию, – она решила не идти проторенной дорогой, что означало выйти замуж и жить на доходы от семейного дела. Это было бы слишком скучно, слишком обыденно и бесперспективно для такого человека как она, особенно в таком возрасте.

Вместо этого она продала дело, покинула родной Каледон и отправилась в столицу Империи, полная романтических мечтаний о приключениях и несказанных богатствах в духе древних историй.

Она не прожила в городе и трех дней, когда в порт, едва дотянув, прилетел «Вдоводел» с полумертвым и дочиста разоренным экипажем, у которого не оставалось никакого будущего. Она отправилась взглянуть на корабль из чистого любопытства, и эта груда искореженного металла, которую в космопорте сочли годной лишь на металлолом, показалась ей самой восхитительной вещью из всех, что она видела.

Капитаном «Вдоводела» был статный и крепкий Трис Ланкур, кудрявый черноволосый бородач со сверкающими глазами, который тут же сцепился с начальником космопорта, угрожая задать трепку любому, кто попробует отобрать у него корабль. Он выглядел и вел себя в точности как покоритель космоса из романтических книг и фильмов, а его разношерстная команда, состоявшая из существ других рас, на взгляд – таких же безумцев, как и он, идеально подходила на роли второстепенных героев. У Модры были деньги, но не было никакого опыта; им же, судя по их виду, опыта было не занимать, но они, даже сложившись, вряд ли наскребли бы на проезд в такси. Ланкур, выслушав ее предложение, окинул высокую и стройную рыжеволосую незнакомку взглядом, сначала он не хотел брать ее с собой, но в конце концов все же уступил.