— Помилуй, ты что, думаешь, я хочу отравить его?

— Конечно нет.

Она обернулась, чтобы взглянуть на Лесли, и увидела, что кузен отстал и разговаривает с каким-то бродячим торговцем в рваной одежде и с большим мешком за спиной. Пока она наблюдала за этой сценой, голоса говоривших перешли на крик, и Лесли неожиданно ударил незнакомца в грудь ногой.

— Блэйд, смотри!

Они развернули лошадей, а Лесли уже спрыгнул с коня и набросился на упавшего торговца. Блэйд пришпорил своего жеребца и устремился к тому месту, где перекатывались на снегу, тузя друг друга, мужчины.

Блэйд на ходу соскочил с коня и бросился разнимать дерущихся.

— Прочь с дороги! — Лесли отскочил назад, обнажая шпагу. — Я хочу преподать этому ублюдку урок хороших манер. Научу его уважать тех, кто выше его.

— Презренный трус, ты же первый оскорбил меня, обозвав вонючим клопом.

— Клянусь, я еще не встречал подобного негодяя, он прямо напрашивается, чтобы его отправили к праотцам.

Лесли пытался достать своего обидчика шпагой, но Блэйд оттеснил его. Лесли отступил назад и выругался. Торговец тем временем поднял свой мешок, взвалил его на спину и направился в сторону Ориел. Поравнявшись с ней, он улыбнулся, протянул деревянную коробочку и подмигнул. Она с удивлением посмотрела на торговца, но тут ругань Лесли отвлекла ее внимание. Блэйд держал ее кузена медвежьей хваткой.

— Пусти меня!

— Возьми себя в руки, дуралей. Ты что, захотел устроить кровавое представление для Ориел?

Лесли перестал сопротивляться, и Блэйд отпустил его руки.

— Я слегка погорячился, — сказал Лесли. — Но этот грязный оборванец не захотел показать мне свои документы. Я уверен, что у него нет разрешения на занятия торговлей. Он смахивает на вора.

— Когда-нибудь, — сказала Ориел, — твоя несдержанность приведет тебя к беде, Лесли. — Она посмотрела вокруг, но торговец уже скрылся.

Блэйд свистнул своему жеребцу, и тот рысью поспешил к хозяину.

— В любом случае я не потерплю ссор и драк в присутствии Ориел. Ты достаточно его поколотил, и теперь, думаю, он вряд ли захочет здесь появиться.

Ориел перевела взгляд на деревянную коробочку, которую она держала в руках.

— Вот что он оставил мне. — Она открыла коробку. — Сладости, — сказала она.

— Сладости, — повторил Блэйд. — Видимо, таким образом он решил искупить свою вину.

Ориел взяла финик и надкусила его.

Когда они вернулись домой, Ориел сделала знак слуге, чтобы тот вышел из гостиной, и взяла со стола графин с элем.

— Давай я тебе помогу, милая.

Блэйд подошел к ней. Лесли, взяв со стула лютню, опустился на диван. У Ориел тряслись руки. Блэйд взял у нее графин и стал разливать эль по бокалам. Она украдкой бросила взгляд на Лесли, но он не смотрел на них, увлеченно перебирая струны лютни.

Ориел перевела взгляд на Блэйда и, к своему изумлению, увидела, как он, прикоснувшись к тяжелому перстню на правой руке, сдвинул в сторону вправленный в него камень, под которым оказалось углубление, заполненное темным порошком.

— Сыграй нам что-нибудь! — попросил он невозмутимо, наклонив перстень и высыпав его содержимое в бокал.

Нервно сглотнув, Ориел смотрела, как порошок быстро растворяется в бокале.

— Я предпочитаю, — ответил Лесли, — слушать тебя, Фитцстивен, а не позориться перед теми, кто делает это гораздо лучше меня.

Блэйд взболтнул эль и подал бокал Ориел. Она взяла его, и их взгляды встретились.

Он проделал это так спокойно, словно был священником, раздававшим пастве церковное вино. «Видимо, для него — это обычное дело», — испуганно подумала она.

— Кто ты? — спросила она шепотом, почувствовав внезапный страх.

Он перевел взгляд на бокал, потом снова взглянул на нее.

— Я Блэйд, — сказал он с улыбкой. — Пусть все попробуют эль.

Она не пошевелилась. Блэйд некоторое время смотрел на нее, затем сделал глоток из своего бокала.

— А теперь, — сказал он, — отнеси эль своему брату.

Ориел взяла в руки бокалы, подошла к Лесли и протянула ему тот, в котором было снотворное. Лесли передал Блэйду лютню, попросив, чтобы тот спел что-нибудь. Блэйд, усевшись на стул, начал петь, Ориел же синела, как на иголках,

Попав под обаяние этого красивого молодого человека, она совсем упустила из виду, что у

него собственная жизнь, о которой она не имеет никакого представления.

Да, она так ничего и не знала о нем, хоть и вступила с ним в близость. Он легко переезжал из Франции в Англию и обратно, часто бывал в обществе придворных дам и господ. Его острый ум легко проникал в секреты, которые для других оставались тайнами за семью печатями, и, кроме того, он умел ловко подмешивать в напитки снотворное. Впервые она ощутила, сколь много сокрыто от нее. Она ничего не знает о его убеждениях, привязанностях и привычках. Черт бы побрал ее наивность! Боже, она так увлеклась им, что обручилась, по существу, с совершенно незнакомым человеком — и лишь потому, что одно его прикосновение лишает ее разума, а магический голос действует гипнотически.

Блэйд кончил петь, прервав ее мысли. Она посмотрела на него, но он в этот момент изучающе разглядывал Лесли.

Кузен откинулся всем телом на подушки. Голова его свалилась набок, и он тихо похрапывал. Блэйд встал, отложил в сторону лютню, протянул ей руку и повел из гостиной в библиотеку. Плотно закрыв дверь, он обратился к ней.

— Итак, милая, с чего начнем поиски?

— Мы ничего не будем искать, пока ты не объяснишься.

Он поднял бровь, но ничего не сказал.

— Кто ты? Где ты так хорошо научился подмешивать в вино всякое зелье? Могу ли я тебе доверять?

— Ты же доверилась мне прошлой ночью.

— Не уходи от ответа.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Хорошо, — сказал он с лукавой улыбкой. — Если ты хочешь знать правду, я должен сказать ее. Возможно, ты слышала от сэра Томаса, каким несдержанным был мой отец. Когда я был ребенком, он был еще более буйным, настоящим монстром.

Он опустил ее руку, скрестил руки на груди и устремил взгляд в пол.

— Я никогда не говорю об этом, но он нещадно лупил меня за малейшую провинность. Однажды я опрокинул тарелку с супом на ковер. Он ударил меня так, что я полетел со стула, а затем стал хлестать кнутом. Целый месяц я не мог встать с кровати.

На лице Блэйда было выражение такой горечи, что Ориел не удержалась и погладила его руку.

— Я до сих пор вижу сны из своего детства, сны, в которых меня бьет отец, а я в ответ бью его. Порой мне снится, что я убиваю отца за те мучительства, которым он меня подвергал.

Блэйд умолк и перевел взгляд на ее руку, сжимавшую его ладонь.

— Милая, я многое знаю о разных снадобьях, потому что сам пользуюсь ими, когда ночные кошмары лишают меня сна и покоя.

Она не могла сдержать слез и прижалась к нему всем телом. Улыбнувшись, он приподнял ее лицо.

— Это было давно, милая, и сейчас он уже не может поднять на меня руку. Не плачь, ведь все уже прошло.

— Прости, — сказала она, — я представила тебя крошечным мальчиком, беззащитным и слабым, которого терзает этот тиран, и мне сразу захотелось убить его.

Она вытерла слезы и улыбнулась ему, но тут же вспомнила:

— Дневник! Мы должны поторопиться!

Они рылись в бесчисленных завалах книг, и после долгих перекладываний Блэйд обнаружил дневник под трактатом по геометрии. К счастью, остальные члены семьи редко бывали в библиотеке, ибо никого из них всерьез не увлекала наука, как сэра Томаса.

Блэйд открыл дневник, и они стали его перелистывать. В основном там были записи о личных впечатлениях и переживаниях сэра Томаса, но в самом конце они наткнулись на воспоминания о том времени, когда он служил в доме кардинала Уолси.

— Здесь, — сказала Ориел, указывая на начало страницы, и сама начала читать:

— «Когда я был еще мальчиком, мои родители отдали меня в дом кардинала Уэлси, главного советника короля, где я исполнял обязанности пажа. Там я познакомился и близко сошелся с Генри Перси, который позже влюбился в одну из фрейлин королевы, госпожу Анну Болейн. Мы часто сопровождали кардинала во время его визитов в королевский дворец, и потому у Перси было достаточно возможностей встречаться с этой девушкой. Они даже успели обручиться, и я был свидетелем их помолвки. Однако, узнав об этом, кардинал пришел в ярость. Он сказал, что ни отец Перси, ни король не одобряют этой связи, что семья Перси занимает слишком высокое положение, чтобы ему связываться с обычной фрейлиной. Перси был слабовольным человеком и уступил давлению кардинала и своего отца, он порвал с Анной Болейн, которая за это на несколько лет была отлучена от двора. Позже, как и следовало ожидать, она попалась на глаза королю, и он приблизил ее, а потом женился на ней».