17

Я закрыла глаза и молча выругалась, прежде чем сердито посмотреть на Анира.

— Ты действительно хуже всех.

— Ставлю семь дьявольских монет, что после следующего урока ты почувствуешь

себя по-другому. — Предатель одарил меня коварной ухмылкой. — Не забудьте завтра свои ножны, леди Эм.

— Запри дверь, когда будешь уходить.

Голос Гнева был слишком близко. Я почувствовала его дыхание у основания своей шеи и на мгновение задумалась о том, чтобы броситься к двери или придумать заклинание, чтобы пол поглотил меня целиком. Вместо этого я расправила плечи и медленно повернулась. Его внимание было полностью сосредоточено на другом человеке. Анир немного утратил свою игривую развязность, заменив ее серьезностью, которой я не видела в нем с той ночи, когда лорд Макаден лишился языка.

— Никто не должен входить в эту комнату, пока я не подам сигнал, что наша

тренировка закончена. Это понятно?

— Да, ваше высочество.

Анир вежливо поклонился мне и быстро направился к выходу. Трус. Я улыбнулась про себя. Говоря о трусах, притворяясь, что принца демонов там не было, и не подслушал то, что я никогда не хотела, чтобы он услышал, также не послужит моей заявке на бесстрашие.

Я заставила себя встретить внушительный взгляд Гнева и скрыла свое удивление, оценивая своего нового противника. Сегодня он не был одет полностью в черное; на нем были блестящая белая рубашка и фрак. Я окинула взглядом его огромную фигуру, холодные черты его лица и с трудом сглотнула. Он был не в лучшем настроении. Я решила, что сейчас не время для храбрости. Умный интриган понимал искусство отступления. Гнев не замышлял ничего хорошего, и я не хотела участвовать в том, чтобы узнать, насколько плохим он может быть.

— Я не думаю, что твоя помощь в обучение необходима. Анир проделал

исключительную работу.

На лице принца появилась улыбка, хотя в ней не было и намека на веселье. Взгляд подтвердил, что оставаться на этой тренировке было ужасной идеей. Я сделала шаг назад, и что-то опасное вспыхнуло в глазах Гнева.

— Он не обладает навыками, необходимыми для этого урока.

— О, ну, у меня есть предварительная договоренность. Нам придется перенести

встречу.

— Правда?

— Да, на самом деле, так оно и есть.

— Ты помнишь сделку, которую мы заключили в моей спальне?

Я хотела кивнуть, когда огромная волна накрыла меня, и я внезапно обнаружила, что моя голова слишком тяжелая, чтобы двигаться. Пристальное внимание Гнева сосредоточилось на моем эмоциональном и физическом сдвиге. В его выражении не было никакого беспокойства, только жесткая грань, которая должна была меня беспокоить.

И так бы и было, если бы я не была в таком ужасном состоянии усталости.

Очевидно, я не могла заставить себя волноваться или стоять. Мои ноги подогнулись сами по себе, и я опустилась на пол, рухнув в кучу спутанных конечностей. Моя щека прижалась к толстому ковру, волокна царапали и причиняли неудобство. Тем не менее, я даже не перевернулась, чтобы устроиться поудобнее. Я даже не моргнула. К моему ужасу, из уголка моего рта потекла струйка слюны. Мне было все равно.

На самом деле, я обнаружила, что меня действительно ничего особо не волнует. Даже блеск победы не вспыхнул в глазах Гнева, когда он возвышался надо мной.

Он прошелся вокруг моего распростертого тела.

— Посмотри на меня, Эмилия.

Я хотела этого почти больше всего на свете, но силы было слишком трудно найти. В моих резервах не осталось ничего лишнего. Вместо этого мои веки закрылись. Несмотря на мое недостойное положение, когда я лежала, растянувшись на полу, пуская слюни, я не могла собраться с духом, чтобы…

Ленивое чувство исчезло, как будто его никогда и не было. Гнев, всепоглощающий и раскаленный докрасна, заставил меня подняться на ноги через мгновение. От ярости мое тело дрожало.

Я бросилась на демона.

— Я убью тебя!

— Убьешь? Я уверен, ты имеешь в виду поцелуешь.

Гнев усмехнулся моей внезапной перемене настроения, а затем, прежде чем я успела прикоснуться к нему, атмосфера снова резко изменилась. Внезапно я больше не пыталась обхватить его руками за горло; я прижимала его ближе, обхватывая ногами и руками его тело. Я хотела его.

Да проклянет меня Богиня. Потребность уложить его в постель была непреодолимой, до боли невыносимой.

Я думала, что знала желание раньше, на Отмелях Полумесяца. Ничто не могло сравниться с этим. Я не могла думать ни о чем другом, кроме его рук на мне. Мои руки на нем.

В глубине души я понимала, что что-то было ужасно неправильно. Это было именно то, что Похоть сделал со мной той ночью на пляже, но я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме своего желания.

Наша взаимная ярость нашла бы идеальный выход в страсти, даруя нам обоим освобождение, когда мы боролись за то, чтобы раздеться, приласкать, заставить другого быть развязным. Я притянула лицо Гнева ближе к своему, его глаза вспыхнули тем же желанием, когда я медленно прикусила его нижнюю губу.

— Поцелуй меня. — Я оставила его рот только для того, чтобы провести языком и

зубами по его шее, пробуя и посасывая его кожу, когда приблизила губы к его уху. — Ты мне нужен.

— Хочешь, но не нуждаешься, моя леди. — Он не ответил на мои попытки, но его

ухмылка была определенно греховной, когда он отпрянул от моего прикосновения.

— В Лазе Грешника тебя проверяли на зависть. Мне любопытно, что тебя так

разозлило. Ты помнишь, какая иллюзия спровоцировала тебя?

Мое желание испарилось. Всплыл образ Гнева, занимающегося любовью с женщиной, которая не была мной. Я снова увидела, как ее ноги обвились вокруг его тела, его бедра двигались вперед с каждым глубоким толчком внутрь нее. Вместо ее стонов я теперь могла слышать его.

Собственническая, темная эмоция бурлила во мне. Я так завидовал им, что хотел убить. Моя кровь стала такой же холодной, как и мой тон.

— Да.

— Расскажи мне, что ты видела.

— Ты и другая женщина. В постели.

На мгновение воцарилась тишина. Как будто он не ожидал, что это будет причиной.

— И что ты при этом почувствовала?

Я выдохнула, звук больше походил на рычание.

— Желание убить.

Гнев снова начал медленно кружить вокруг меня, его голос был тихим, но насмешливым.

— Это было до или после того, как ты

увидела удовольствие, которое она мне доставила? Чистый экстаз, который я чувствовал, быв погружённым в ее тепле.

По моей щеке скатилась слеза. Я не была опечалена или даже взбешена. Теперь я была полностью поглощена завистью. Не о другой женщине, а о ночи близости, которую они разделили. Я хотела этого.

Хотела Гнева с такой силой, которая стерла все причины из моего разума. И этот уровень зависти был почти таким же подавляющим, как в ту ночь, когда я впервые встретила принца, который правил этим грехом.

Зависть использовал свое влияние на меня, и я никогда не забуду ледяного…

Понимание снизошло во вспышке гнева, разрушив чары.

— Ты отвратительное чудовище. Ты используешь свои силы на мне!

— И как легко ты поддался им. — Ярость

Гнева поднялась навстречу моей. — Ты хочешь, чтобы мои братья манипулировали тобой? Может быть, ты хочешь стать объектом их развлечения. Возможно, ты начнешь с того, что станешь моей. Снимай свою одежду и танцуй для моего удовольствия.

— Ты свинья.

— Я гораздо хуже этого. Но сделка есть сделка.

— Я не соглашалась на это дерьмо.

— Ложь. Ты просила меня вооружить тебя. Требовала, если я правильно помню. Я

ответил тем, что обучу тебя противостоять физическим и магическим угрозам. Разве ты не согласилась на это?

— Да, но…

— Раздевайся.

В его голосе было странное эхо силы. Я попыталась оттолкнуть его, попыталась бороться с ним, но почувствовала, как давление нарастает. Я отчаянно пыталась воздвигнуть эмоциональный барьер между нами, но Гнев не хотел этого. Прежде чем я успела прикоснуться к Метке вызова на моей шее, его голос прозвучал ясно, сильно и был наполнен доминирующей силой.

— Быстро.

Плотина прорвалась, и моя воля тоже. Мои пальцы быстро расстегнули пуговицы и застежки брюк. Я выскользнула из них, позволив материалу растечься у моих ног. Следующей исчезла моя туника. Гнев переместил свое внимание с моей головы до пальцев ног и так же медленно поднял глаза. В его взгляде не было ни похоти, ни тепла, ни признательности. Только гнев.

И он был не одинок в этом чувстве. Я ненавидела то, что он заставил меня раздеться. Выбор сделать это на Отмели Полумесяца был сильным, освобождающим. Это не было ни тем, ни другим. Я бы заставила его заплатить за это. Как только моя жажда мести вспыхнула, она исчезла со следующей волной его воли.

Я двинулась, чтобы снять нижнее белье, но его голос прорвался сквозь туман.

— Оставь. И покачай бедрами.

Я сосредоточилась на единственном угольке ярости, который не был подавлен магической командой Гнева. Пытаясь изо всех сил разжечь то ядро эмоций, которое все еще принадлежало мне, и использовать его, чтобы отбросить его магию. Я бы сама решала, когда раздеваться перед ним или кем-то еще. Я была бы хозяйкой своей собственной воли. И я продолжала бы бороться за себя, какой бы ужасной, отчаянной или бесполезной ни стала ситуация.

Почувствовав мою решимость, Гнев высвободил еще больше своей силы.

— Я сказал, покачай бедрами.

Разумные мысли, эмоции и свободная воля были заперты глубоко внутри меня. Все, что я знала, — это звук его голоса, его желание. Его воля текла по моим венам, доминировала надо мной во всех смыслах этого слова. Стала единым целым с моим сердцем.

Я сделала, как он велел. Я стала грехом и пороком. Я была похотлива. И я обожала это.

Многозначительно покачиваясь, я не сводила с него глаз. Мне хотелось, чтобы он попросил меня снять нижнее белье. Потом мне захотелось, чтобы он и сам разделся.

Гнев придвинулся ближе, на его лице отразилась холодная ярость. Я не могла понять, почему он был недоволен. Я стерла оставшееся расстояние между нами и танцевала рядом с ним, прижимаясь к его напряженному телу. Что-то в нашем положении напомнило мне о другом времени, о другом танце. И тот же гнев, который охватил его у того костра.