Глава 6

Я не выспалась.

Когда мы добрались до хижины, то почти не разговаривали. Кровать в главной спальне была королевской. Не уверенная насчет условий сна, я огляделась, но Джекс принял решение за меня. Он потянул меня на кровать и лег позади. Я ожидала, что он опустит на меня руку, как в старые добрые времена, но он повернулся ко мне спиной и начал засыпать. Вскоре я услышала его глубокое дыхание и поняла, что он спит. Я почти уверена, что слушала его дыхание всю ночь напролет.

После целого дня интриг, мы чувствовали, что готовы, и на следующий вечер в «Салли» было полно народу. Снова. Вокруг ринга образовалась яма, чтобы толпа пьяных людей не могла забраться на боксерский поединок. Это было для их же безопасности, а не для бойцов. Бойцы просто били их кулаками и отправляли тела обратно в толпу.

Осматриваясь с того места, где я заняла позицию в одном из углов ринга, я могла видеть своих братьев за стойкой. Дилан болтал с Хейли у пальмы, все еще украшенной разноцветными стрингами и презервативами. На этот раз Дин контролировал пожарный выход, и когда встретился со мной взглядом, он скрестил руки на груди и бросил на меня неодобрительный взгляд. Это пронзило меня насквозь, вернув в то время, когда мне было шесть лет и я привязывала петарды к его изданию журнала «Спортс Иллюстрейтед» с купальниками. Мне казалось забавным наблюдать, как маленькие кусочки моделей в бикини парят в воздухе, но ему было не до смеха. И сейчас он тоже не собирался смеяться.

Я отвела взгляд. Я не делала ничего плохого. Это были они. Даже если бы мы объяснили им ситуацию, я знала, что это ничего бы не изменило. По крайней мере, не для Дина. Дилан бы посочувствовал, но другие братья следовали тому, что говорил Дин. И, по мнению Дина, это было обычным делом. Смягчающие обстоятельства беглецов не были нашей головной болью. Вот что он всегда говорил. И был прав. У каждого беглеца было оправдание, причина, по которой он пропустил суд и бла-бла-бла.

Но это был Джекс, и это было совершенно другое.

— Готовы быть уж-ж-жаленными?

Я прищурилась и подавила смех. Талисман в желтой куртке теперь прыгал по рингу, притворяясь, что жалит людей в толпе. Он улыбнулся мне, его черные глаза-бусинки смотрели на меня почти так же, как только что смотрел Дин, но он не стал ждать ответа. Подпрыгивая, чтобы прижаться задом к моему лицу, он раскачивал бедрами из стороны в сторону, покачивая длинным жалом в такт музыке, ревущей из динамиков.

Люди вокруг меня засмеялись, и, когда увидела, что жало возвращается к моему лицу, я оттолкнула его. Талисман обернулся и фыркнул:

— Тебе не нужно быть такой жестокой, женщина.

— Убирайся от моего лица, пчела-переросток.

Он проворчал, мотая из стороны в сторону большой головой:

— В тебе нет рождественского веселья, не так ли? — Затем он рассмеялся, отскочил от меня и поднял свои руки в черном костюме. Приняв позу, от которой его бицепсы увеличились, он поднес кулаки к голове и выпятил пах. — Ты знаешь, у кого есть рождественское настроение? — Он снова толкнул в меня пахом, затем повернулся к толпе и вскинул вверх руки. — Вы знаете, у кого есть рождественское настроение?

Толпа заорала в ответ:

— У Зеленого пиджака!

Я закатила глаза. Противник Джекса называл себя Зеленым пиджаком, и, поскольку сейчас было Рождество, ему нравилось расхаживать в костюме эльфа. Вся его фишка заключалась в том, что он жалил, как Зеленый пиджак, хотя его талисманом была желтая куртка. В этом не было никакого смысла, но, когда появился Зеленый пиджак, это никого не волновало. Он был ростом примерно метр девяносто и весил почти сто пятнадцать килограммов.

Джекс был намного стройнее. Его преимуществом была скорость, и когда я снова огляделась, поняла, что нам она понадобится. По периметру появились еще трое моих братьев. И если они показались, это означало, что неподалеку были их друзья, расставленные по всему бару. Это нехорошо. Еще они любили оставлять четверых снаружи, на всякий случай. Они обычно окружали место, и я знала, что они не откажутся от этого, не с одним из своих, помогающих беглецу.

— Пусть бог подарит счастье вашим пе-е-енисам! — Снаружи вошла группа поющих. Двое в конце бара смеялись, покачиваясь, и остальная часть бара повернулась к ним. Я закрыла глаза. У меня снова заболела голова. Я знала, к чему это приведет. Со следующей строкой песни к пению присоединилась остальная часть бара: — Пусть кто-нибудь… — певцы повысили голоса. — …подрочит вам!

— О боже, — пробормотала я себе под нос. Эта песня может никогда не закончиться.

По бару прокатился взрыв смеха, и певцы продолжили петь.

— Не забудьте потереть и насладиться. И делать это каждое утро.

— Где твой парень?

Я напряглась. Прямо передо мной стоял Дилан. Глядя мимо него, я увидела, что Хейли все еще стоит возле украшенной презервативами пальмы. Она приподняла брови и одними губами произнесла: «Извини».

Вот вам и помощь в его отвлечении.

Да пофиг. Я могу с ним справиться. Убедившись, что лицо ничего не выражает, я спросила:

— Кого ты имеешь в виду?

Брат фыркнул, качая головой.

— Да ладно, теперь ты прикидываешься дурочкой?

Я махнула рукой вокруг.

— Я просто сижу здесь. Наслаждаюсь шоу.

— Счастье познайте! — Толпа теперь почти кричала гимн, и они совсем не помогали моей головной боли. Дилан не ответил, но его плечи были расслабленными. Когда он все еще не ответил и не пошевелился, у меня возникло ужасное чувство, что он планирует обосноваться прямо рядом со мной.

Этого не было в плане. Мне нужно, чтобы он ушел.

— Чего ты хочешь, Дилан?

— Подрочить и познать счастье!

Нахмурив брови, он повернулся к певцам. Пока брат стоял спиной, я помахала Хейли. Она беспомощно развела руками. Я щелкнула пальцами и указала на своего брата. Она одними губами ответила: «Не знаю».

Я пристально посмотрела на нее, наклонив голову набок. Она поморщилась и прикусила губу. Я не получу от нее помощи. Теперь я это поняла.

Талисман вернулся к нам, размахивая руками в такт толпе. Он остановился перед Диланом и повернулся, чтобы помахать своим жалом, потирая переднюю часть брюк Дилана. Я ждала. Это не закончится хорошо, и не потребовалось второго раза, чтобы мой брат отреагировал.

Он резко вскинул руку и схватил жало.

— Отвали, придурок, — прорычал он. — Если еще раз ткнешь в меня этой штукой, я вытащу тебя на ринг для импровизированного надирания задницы.

Талисман оглянулся. Он перевел свои глазки-бусинки на Дилана, потом на меня. Через секунду он пожал плечами.

— Поступай, как знаешь. — Он придвинулся, его жало теперь было нацелено на меня, и я напряглась.

— Вот и все, ублюдок… — Дилан двинулся вперед.

— Облаченный лишь в крылья ангел кончил и принес весть о радостном освобождении… — продолжали певцы, но над толпой пронесся рев, прерывая моего брата и музыку.

— Зеленый пиджак! Зеленый пиджак! — скандировала толпа.

Луч прожектора упал на один из дверных проемов, и там стоял противник Джекса, приняв позу, похожую на ту, которую использовал талисман всего несколько минут назад.

Дилан выругался, обводя взглядом толпу.

— Где твой парень, Дейл?

Талисман запрыгнул на ринг и начал танцевать по кругу. Он махал руками, заставляя толпу неистовствовать.

Сдерживая усмешку, я проигнорировала брата и повернулась, чтобы посмотреть на Зеленого пиджака. Он направился к рингу, а когда добрался до нас, схватился за канаты… и увидел талисман. Замерев, он нахмурился, но взглянул на толпу. Им явно нравился талисман, и он пожал плечами, забираясь на ринг.

Я хлопнула Дилана по плечу и указала на Хейли.

— Возможно, ты захочешь ей помочь. — Певцы перестали петь, и вместо этого тот, кто был ближе всех к Хейли, окинул ее с ног до головы взглядом. Он облизнул губы, и его глаза потемнели.

Дилан застонал.

— Где Джекс, Дейл? — Брат начал пятиться к Хейли, но все еще ждал моего ответа.

Я указала на талисман.

— Он уже на ринге. Ты опоздал.

Дилан повернулся посмотреть, и ведущий начал знакомство.

— Дамы и господа, главное событие! В одном углу, при весе сто тринадцать килограммов и росте в сто восемьдесят восемь сантиметров с рекордом в двадцать восемь побед и шесть поражений, вестник из нашего соседнего Бротен-Фоллс, — Зеленый пи-и-иджак!

Ведущий указал, и противник Джекса отошел в угол в своей зеленой эльфийской накидке. В конце представления другой мужчина снял ее и передал группе, стоявшей за пределами ринга, как и я. Зеленый пиджак повернул голову, в его глазах появился вопросительный блеск. Единственными людьми на ринге были ведущий, который повернулся к углу, в котором стояла я, и талисман, который продолжал размахивать своим черным жалом в сторону толпы.

Из колонок донеслась хип-хоп песня, и талисман в желтой куртке замахал своим жалом в такт, делая вид, что набрасывается на толпу, к их продолжающемуся веселью. Смех и радостные возгласы наполнили бар.

Затем ведущий начал снова.

— А в другом углу у нас наш местный действующий чемпион. Весом в семьдесят восемь килограммов и ростом сто восемьдесят три сантиметра с впечатляющим послужным списком из двадцати четырех побед и двух поражений — Джексон Катлер-р-р-р!

Когда ведущий закончил, «желтая куртка» подпрыгнул в последний раз, затем потянулся и сорвал маску. Ухмыляющийся Джекс взглянул на своего противника, в глазах которого появился дикий блеск. Затем Джекс повернулся и посмотрел на меня сверху вниз. Я даже не пыталась сдержать собственную ухмылку. План сработал без сучка и задоринки. Мы одновременно посмотрели на Дилана, который остановился посреди прохода, на полпути к Хейли. У него отвисла челюсть. Затем он захлопнул рот и бросил на меня обвиняющий взгляд.

Я пожала плечами.

Джекс присел на корточки и коснулся моего плеча.

— Первая часть завершена.