— Прекрати нести херню. — сказал Кинг спокойным холодным голосом, не выказывая недавних перемен в его личности. — Ты знаешь, почему я здесь.

— Могу догадаться. — Талия опустила голову. — Ты ищешь своего брата.

Значит, Талия не знала, что Мак мертв. И, видимо, Кинг не хотел делиться с ней этой новостью.

— Нет. Я ищу то, что он у меня украл, а потом обменялся этим с тобой.

Женщина хихикнула, а потом достала из золотой сумочки сигарету и закурила.

— Тогда ты зря теряешь время. Мы сторговались честно, по всем правилам Десятого клуба.

Она выпустила из легких огромный клуб дыма, а Кинг подошел к ней почти вплотную.

— Талия, эта чаша моя! Она нужна мне для другой сделки.

Она рассмеялась и покачала головой.

— Не делай из меня идиотку. Я знаю, что чаша тебе нужна для твоей милой маленькой Мии! — Талия закатила глаза. — Господи, нужно было задушить ее, пока была такая возможность.

Я затаила дыхание, ожидая, к чему это приведет, но Кинг никак не отреагировал на ее выпад, а только снисходительно покачал головой.

— Поскольку мы оба знаем, что эта чаша тебе не нужна, ведь в этом мире нет ни одного человека, ни живого, ни мертвого, судьба которого тебя бы волновала, то почему бы тебе просто не назвать свою цену, чтобы я мог свалить отсюда?

В глазах Талии вспыхнула ярость.

— Я хочу, чтобы меня назначили президентом Десятого клуба, вместо Миранды.

— Как я могу это организовать, если ты знаешь, что я всего лишь член клуба, такой же, как и все.

Талия подняла бровь, и мы оба поняли, что в слова Кинга она не верит.

— Я знаю, что ты можешь это устроить. У тебя есть влияние среди других членов Десятого клуба.

Кинг покачал головой.

— Даже если и так, в качестве президента ты не протянешь и дня. Другие участники убьют тебя еще до того, как об этом будет объявлено.

Талия стала сердиться.

— Это еще не все!

— Продолжай! — Кинг скрестил руки на груди.

— Еще я хочу тебя.

— Этого никогда не случится! — он усмехнулся.

— Почему? Из-за того, что ты женился на этой маленькой пизденке Провидице?

Судя по виду Кинга, эта фраза задела его за живое. Я видела, как меняется его взгляд, как его руки сжимаются в кулаки.

— Нет! — ответил он. — Потому что ты вероломная, мерзкая вроде как женщина, и мой член скорее иссохнет и отвалится, чем войдет в эту трехсотлетнюю гнилую дыру, которую ты называешь влагалищем.

«Оуч! Это удар под дых! Молодчина». Я надеялась, что он читает мои мысли и сейчас. «Подождите-ка, ей триста лет?»

Талия улыбнулась и склонила голову, понимая, что «ухватила его за яйца».

— Это моя цена. Соглашайся или проваливай.

Кинг уставился на Талию, не моргая. «Он же не рассматривает ее предложение всерьез?»

Я решила вмешаться в этот бредовый разговор.

— Думаю, выйдет довольно унизительно, если его член отвалится сразу после того, как ты разденешься… — Талия перевела на меня злобный взгляд. — Это просто

мое предположение… — Я пожала плечами. — Говорят, Провидцы сейчас очень редки. Возможно, ты хочешь заполучить одного вместо унижения с его членом?

— Теодора! — рявкнул Кинг. — Ты должна была помалкивать!

«Но… а разве не в этом заключался план? В моем обмене на чашу?»

Я попыталась задать Кингу мысленный вопрос, но тот, похоже, отключился от моей головы.

Талия снова приподняла бровь и внимательно рассмотрела меня с головы до ног.

— Провидица! — воскликнула она с восторгом. — Мне казалось, ты убил их всех, за исключением твоей обожаемой Мии, которая, как я слышала, больше тебе и не нужна. Смысл был просто в том, чтобы сломать ее, не так ли?

Учитывая нашу многолетнюю историю с Кингом, я не была удивлена новостью о том, что он убил почти всех Провидцев. Мне просто было интересно, зачем ему это понадобилось. Но этот вопрос стоило отложить.

— Ну… — протянул Кинг, — я, конечно, убил многих, но именно с этой не хочу расставаться.

Кинг бросил на меня взгляд, призывающий меня держать рот на замке.

Талия пожала плечами.

— Дело твое. Если ты хочешь получить чашу, то мои условия остаются в силе.

Что, черт возьми, сейчас произошло? Потому что, на мой взгляд, Кинг только защитил меня, как тогда, на вечеринке. Да, этот человек, который столько веков ненавидел меня за первоначальную смерть своего брата, охотился и убивал меня в каждой моей жизни, теперь спасал от ужасной участи, которая настигла бы меня, если бы я стала собственностью этой женщины.

— Покажи мне чашу! — потребовал Кинг.

— Подожди! — я схватила его за локоть. — Мы можем поговорить снаружи?

Ноздри Кинга раздулись от возмущения.

— Это важно! — настаивала я.

Он прищурил свои глаза, и это действие напомнило мне, ради чего он идет на все это безумство. Мак. И, хотя Миа не вдавалась в подробности, тот факт, что она была готова спасти Мака вместо собственного брата, говорил о том, что Кинг просто не мог жить без своего близнеца. Она знала, что эти братья были неразрывно связаны. Конечно, я была единственным ребенком в семье, но могла его понять. Я чувствовала к Маку то же самое, что и Кинг.

— Надеюсь, это важно, мисс Валентайн, а иначе я буду вынужден наказать вас!

Мне хотелось пнуть его за это ерничество, но моя интуиция Провидца говорила мне, что это всего лишь притворство.

Цвета, витающие у его тела, были зелеными и белыми, и, находясь рядом с Кингом, даже мне становилось спокойнее и легче.

Я вздернула подбородок, подыгрывая.

— Доктор Валентайн вообще-то!

Мы вышли, и Кинг, затворив за нами дверь, прислонился лицом к моему уху.

— У тебя две минуты.

Я боялась, что у меня начнется истерика.

— Кинг, что ты делаешь? — прошипела я.

— Спасаю брата! — прошипел он в ответ.

— Тогда сделай то, что хотел! Обменяй меня!

Меня не волновала моя участь. Жизнь Мака того стоила.

— Он никогда не простит мне, если ты станешь собственностью Талии. Это единственный способ согласиться на ее условия.

— Нет! — воскликнула я. — Ты скажешь ему, что все это было сделано ради него, потому что я не могу позволить его брату разрушить свою жизнь!

— Мне больше трех тысяч лет, мисс Валентайн. Я не позволю какой-то второсортной доколумбовой королеве вуду указывать мне, что делать!

— Что?

Кинг провел рукой по моим волосам, и его голос будто бы просочился в мою голову, как внезапное воспоминание о вкусном свежеиспеченном печенье. Мне тут же захотелось сделать все, о чем бы он меня ни попросил.

— Ты… не… станешь… вмешиваться. И будешь ждать меня здесь. Ты будешь стоять молча, пока я не вернусь и не заберу тебя.

Часть моего разума заставила меня кивнуть и встать, будто в ступоре.

— Я подожду тебя здесь.

Другая же часть моего разума проклинала силу, которой он обладал, и пыталась стряхнуть этот гипноз. Бесполезно!

Кинг ушел, оставив меня стоять в коридоре, как бесполезный сейчас мешок картофеля.

Он не может так поступить! Не может пойти на это!

Но он пошел. И я ничего не могла с этим поделать.