Глава 12

Рид открыл дверь квартиры, свежий после душа, одетый в новые джинсы и простую серую футболку, которая, так его обтягивала, что я засомневался в ее удобстве. Увидев меня, он широко улыбнулся и отступил в сторону.

— Пожалуйста, проходи.

От Рида пахло мылом и дезодорантом, и внезапно я разволновался. Или это было предвкушение? Бабочки в моем животе не видели разницы. Но тут я обратил внимание на Рида, точнее, заметил, как он нервничает.

Рид облизал губы и вытер руки о бедра, затем провел рукой по животу, словно у него внутри все сжалось.

Я подошел и положил руку на его плечо.

— Эй. Ты в порядке?

Он издал хриплый смешок.

— Да. Немного нервничаю.

«Немного ли?»

— Не стоит. Это всего лишь я.

Вокруг глаз Рида собрались лучистые морщинки, лицо расплылось в улыбке, и он глубоко вздохнул.

— Странные деньки, да?

— Не то слово. Но вчерашний полностью на моей совести. Я запаниковал, прости. Но сегодняшнее утро выдалось вполне замечательным. — Вспомнив, как Рид меня целовал и что со мной вытворял его рот, я покраснел и тепло разлилось по всему телу. — Кстати, ты можешь целовать меня так в любое время.

Рид расхохотался.

— Ах, да. Насчет этого… я должен извиниться за реакцию своего тела. — Его щеки порозовели. — Получилось неловко.

Я провел ладонью по руке Рида, чувствуя упругость бицепсов и тепло кожи. Наши глаза встретились, и я прошептал:

— Не нужно извиняться.

Рид чуть отступил и судорожно выдохнул.

— Ух ты. — Он засмеялся и покачал головой, словно пытаясь собраться с мыслями. — Для начала я должен тебе кое-что сказать. Мне снова хочется тебя поцеловать, но также хочется быть с тобой честным, до того как мы решим, что делать дальше.

Так, теперь я точно начал беспокоиться. Вспомнился разговор с Аникой.

— Это имеет какое-нибудь отношение к рыбе?

— Что?

— Неважно.

Рид усмехнулся, взял меня за руку и повел на кухню. Ладно, кухня, конечно, странное и неожиданное место для разговора, но я пошел за ним. Я прислонился к кухонной стойке, а Рид, обойдя, расположился с противоположной стороны. Он, словно, не знал куда деть руки, пока не решил засунуть их в карманы.

— Эмили рассказала, о чем вы с ней говорили.

Я кивнул.

— Ага. Устроила мне встряску. Не то, чтобы угрожала, ведь и так понятно, что она с легкостью порвет меня на куски, тут даже предупреждать не надо.

Рид улыбнулся.

— Она просто волнуется за меня. Вот и все.

— Мне это нравится.

— Мне тоже. — Он глубоко вздохнул. — Вчера я был немного не в себе. После того, как ты исчез, думал, что больше тебя не увижу. И очень удивился, встретив тебя утром.

— Мне, по-любому, следовало извиниться. Я, правда, сожалею, что ушел. Надеялся, что между нами что-то может получиться, а потом, увидел тебя без футболки, такого мускулистого и прекрасного в окружении других таких же подтянутых и красивых людей, и позволил неуверенности взять верх. Мне очень жаль.

— Потому что подумал, что вряд ли меня заинтересуешь…

Я кивнул.

— Да. — Собираясь с силами я сделал глубокий вдох. Если у нас есть хоть какой-то шанс, я должен был сказать. — Я имею в виду, что стоит только захотеть и ты легко сможешь заполучить любого парня. А я… ну, я не такой, как они.

— Вот именно. Ты совсем не похож на них. В том-то и дело. Я не шутил, когда говорил, что мне нравятся наши разговоры о еде и обо всем остальном. Другие парни, только и могут говорить о поднятии весов, протеиновых добавках и о том, как хорошо они выглядят. Но с тобой мы обсуждаем серьезные темы. Ты заставляешь меня смеяться.

— Но я же… а ты…

Рид скрестил руки на груди.

— Что я и ты?

— Ну, — я попытался придумать подходящее сравнение. — Ты — диснеевский принц, а я — Шрек.

Он тихонько рассмеялся.

— Ты не Шрек, Генри. Хотя, мне он нравится. — Рид глубоко вздохнул, и улыбка исчезла с его лица. — Можно кое-что спросить?

— Конечно.

— Если бы я выглядел по-другому, это было бы для тебя проблемой?

— В смысле?

— Если бы я был крупным и у меня был лишний вес. Если бы не выглядел так. — Он махнул рукой перед собой. — Ты бы поверил, что я заинтересуюсь тобой?

Я пожал плечами.

— Ни разу не задумывался. Не знаю. Возможно.

— Сегодня утром ты обмолвился, что мне лучше встречаться с кем-то, у кого похожее телосложение…

— Нет, я имел в виду похожие интересы, такие как фитнес и физические нагрузки. Прости, если прозвучало грубо.

Рид вдумался в мои извинения.

— Итак, если бы, например, у Аники был лишний вес, ты бы сказал ей не встречаться с парнем в хорошей спортивной форме?

— Нет. Что ты. Никогда. Она самый лучший, хоть и самый взбалмошный человек из всех, кого я знаю. Да кому угодно повезло бы заполучить ее. — Но мне кажется, что вопрос был с подвохом. — А что?

— Да вот все пытаюсь понять, что ты на самом деле думаешь об образе тела.

Я покачал головой, не совсем понимая, о чем он говорит.

— Ладно, давай начистоту? Меня это бесит. Ненавижу, когда на людей навешивают ярлыки. Поверь, за всю жизнь у меня их было достаточно: гей, педик, толстый, старый. Я хочу, чтобы СМИ перестали пропагандировать нереалистично идеальные тела, которые заставляют детей морить себя голодом, чтобы производители одежды могли продать пару гребаных шорт. Хочу, чтобы крупных людей не высмеивали, не пристыжали и не игнорировали. Хочу, чтобы не осуждали за внешность…

И тут я замолк.

«А сам-то как поступил? Именно по внешности осудил и Рида, и его друзей. Столько предположений сделал, основываясь исключительно на том, как они выглядят».

— О боже. — Осознание накрыло меня словно лавиной. И я схватился за голову. — Я же сам так и поступил, да? Прости. — Большими теплыми руками Рид убрал мои ладони от лица. Затем приподнял мой подбородок и мне пришлось посмотреть ему в глаза. — Мне так жаль.

Рид чуть склонился и прильнул своими губами к моим. Поцелуй вышел нежным и сладким, и таким коротким. Рид отстранился и слегка улыбнулся.

— Спасибо.

— Прости меня, я такой болван.

Его улыбка стала ласковой.

— Хочу тебе кое-что показать.

О, я почти забыл об этом. Но теперь понял, зачем Рид привел меня на кухню. Причиной тому стали фотографии на холодильнике. Без лишних слов Рид указал на одну из них.

На фото был запечатлен довольно крупный парень. Очень высокий, с огромным животом и двойным подбородком. Совсем молодой, но уже с лишним весом. И с очень знакомыми глазами.

— Это же…?

— Да, это я.

Я недоверчиво посмотрел на Рида, потом снова на фотографию. Это действительно был он. Та же улыбка, те же глаза… Боже мой.

— Я всегда был крупным ребенком. — Рид печально улыбнулся. — Ярлыки, говоришь? Вот уж чего у меня было в достатке. Колобок, жирдяй, толстяк. Когда мне было шестнадцать, я играл в футбол в первой линии. И сильно запал на капитана команды по водному поло. Он был геем, и, насколько я знал, в том учебном году мы с ним были единственными геями во всей школе. Мы хорошо ладили, веселились вместе, тусовались в одной компании… В общем, была вечеринка, и мы переспали, но он сказал, что кроме секса, у нас больше ничего не выйдет. И что никогда не станет моим парнем потому что я такой толстый.

— Так и сказал?

— Он ясно дал это понять.

— О, Рид, мне очень жаль.

— Вот почему то, что Грэм сказал тебе, сильно меня задело. По себе знаю, что ты тогда чувствовал. Хотя, я не жил с ним восемь лет.

— Но ты его любил.

Рид кивнул.

— Как его звали?

— Тадж.

— Имя вполне подходит для капитана команды по водному поло. Допустим, он красавчик, но все равно полный придурок.

Рид улыбнулся.

— Да. Но теперь-то ты понимаешь? Я бы никогда не стал судить кого-то по его телосложению, потому что сам был таким. Тем самым парнем, которого много лет унижали и обзывали, или еще хуже, игнорировали, только потому, что он был огромным. Я был на твоем месте.

Мне удалось сдержать слезы.

— Но Генри, я все тот же парень, что и на этой фотографии. Я совсем не изменился, просто люди относились ко мне по-другому. Обращались со мной как с ничтожеством. Моя внешность была постоянным предметом для насмешек. Роста шесть футов и три дюйма я достиг уже к шестнадцати годам. Поверь мне, нелегко быть таким крупным. Я бы даже сказал огромным. — Рид улыбнулся, казалось, он был где-то далеко в своих воспоминаниях. — После того как Тадж меня бросил, я год вкалывал как проклятый: сидел на диете, занимался спортом и относился к этому как к своей работе. Потом, когда нам было по восемнадцать, я столкнулся с ним в баре. Тадж уехал в колледж, и я не видел его больше года. Сначала он меня не узнал, но явно заинтересовался. Потом я признался, что это я. И мы поменялись местами, Тадж был увлечен мной, а я сказал ему отвалить.

— Правильно сделал.

— Сейчас ты смотришь на меня и думаешь, что мне легко, но, Генри, это не так. Все с точностью наоборот. Люди обращают на меня внимание только из-за моего тела. Пытаются сблизиться только из-за тренировок. Все разговоры про поднимаемый вес и количество жимов. Я, конечно, люблю свою работу, но именно ко мне никто не проявляет интерес. — Рид глубоко вдохнул и облизнул губы. — Пока не пришел ты. Тебя интересовал я настоящий. — Он дотронулся до фото на холодильнике. — Потому что я именно такой. Парень, который знает, каково это — чувствовать себя неполноценным из-за своего тела. И поэтому было очень больно, когда ты так обо мне подумал.

Я положил руку Риду на грудь, туда где билось сердце, и посмотрел на него снизу вверх.

— Мне так жаль. Прости, что вел себя как придурок.

Рид рассмеялся.

— Ты просто был не уверен в себе. Я понимаю. Потому что знаю каково это, Генри.

— Я все еще сожалею. Я не понимал, что стереотипы и предрассудки могут работать в обе стороны.

Рид положил руку мне на плечо и провел большим пальцем по подбородку.

— Итак, теперь, ты знаешь какой я на самом деле. Не пропал ко мне интерес?

— Конечно, нет. Даже, думаю, наоборот. Спасибо, что открылся.

Рид обхватил мое лицо своими большими ладонями и, запрокинув мою голову, поцеловал. Прям так по-настоящему поцеловал. Этим собственническим поцелуем он мной буквально овладел. Я раньше никогда не подвергался таким напористым ласкам со стороны кого-то большого и сильного, кого-то способного доминировать надо мной и, признаюсь, мне это чертовски понравилось.