ГЛАВА 17

В спортзале я встречаюсь со Стиксом. Друг смотрит на меня как на сумасшедшего.

— Что? — спрашиваю я, бросая сумку на его стол. — Не смотри на меня так.

Приподняв бровь, он кладёт стопку папок в верхний ящик и медленно откидывается на спинку стула.

— У тебя такой вид, будто ты страстно желаешь открутить кому-то голову.

Рыча про себя, я тру рукой лицо и согласно киваю.

— Есть один засранец, который сам на это напрашивается. Чувак бесит меня до чёртиков. Он трахает мозг девушке, о которой я забочусь.

От моих слов Стикс резко выпрямляется, а его глаза загораются нехорошим блеском. Мы с ним очень похожи. Оба безгранично преданы и готовы защищать своё до последнего.

— Помочь разобраться с придурком?

Я улыбаюсь и встаю.

— Нет. Похоже, он собирается навестить меня сегодня вечером. Справлюсь сам. Как Мэдоу? Уже соскучилась по моим жарким танцам?

Стикс смеётся:

— С ней всё хорошо. И нет, не соскучилась. По крайней мере, не настолько, как бы тебе, засранцу, хотелось. Мэдоу просила передать, что тебе, блин, давно пора найти себе девушку хотя бы для того, чтобы мы могли ходить на двойные свидания.

Я смотрю на него и с трудом сдерживаю улыбку.

— А что, если я её уже нашел?

— Вот чёрт. Теперь мне точно не отделаться от этого дерьма с двойными свиданиями, — мученически вздыхает Стикс и встаёт из-за стола. — Мэдоу же теперь не отстанет от меня с этой идеей. Так что, думаю, стоит предупредить твою подружку.

— У неё есть сын, — говорю, с улыбкой вспоминая об Алеке. — Ему пять.

— Брат, а ты готов к этому? — серьёзно интересуется Стикс. — У тебя никогда не было серьёзных отношений. Думаешь, потянешь такую ответственность?

Я киваю головой.

— Чёрт возьми, да, готов. Я хочу семью. Стриптиз — хреновое занятие. Достало одинокое и бессмысленное прожигание жизни. Деньги не согреют постель и не поддержат, когда плохо. Хочу, чтобы в моей долбанной жизни появился кто-то особенный. Как только соберу недостающую сумму, куплю склад, который сейчас снимаю, и сделаю из него тренировочный зал. Я настроен серьёзно, Стикс. Очень скоро с безбашенными драками и стриптизом будет покончено.

— Вот это тебя зацепило, брат, — произносит друг, не сводя с меня пристального взгляда. — Возможно, она действительно тебе подходит. Никогда не слышал, чтобы ты так говорил. Я хорошо помню, как ты говорил, что ради этой работы нужно оставаться холостяком.

— Да ну тебя. Я был тупицей. Всё изменилось с тех пор, как я начал проводить время с Алеком.

— Это тот ребёнок, с которым сидит твоя сестра, верно? — спрашивает Стикс.

Я киваю головой и крепче сжимаю спинку стула, чувствуя, как снова накатывает беспокойство.

— Да… а ещё, он сын Иден. — Я поднимаю напряженный взгляд на друга. — Но она ещё не знает, что я провожу время с её сыном. Мне кажется, ещё слишком рано говорить ей об этом.

— Вот блядь… — с чувством восклицает Стикс. Он волнуется обо мне. И если честно, я тоже о себе немного беспокоюсь. — Не хорошо так поступать, чувак. Это как бомба замедленного действия: может рвануть в любой момент и разрушить ваши с Иден отношения.

— Звучит дерьмово, знаю, — говорю я натянуто. — Просто жду подходящего момента, чтобы рассказать ей. Я разберусь с этим, всё будет хорошо.

— Будем надеяться, — соглашается Стикс. — Пойдём.

— Куда?

— У тебя ключи от склада с собой?

— Всегда с собой, — я киваю головой.

— Тебе нужно немного выпустить пар, иначе хрен ты переживёшь сегодняшний день. — Стикс ждёт, пока я выйду из кабинета, и запирает его за нами. — Думаешь, сможешь надрать мне зад?

Я останавливаюсь перед своим пикапом и с улыбкой уточняю:

— Ты серьёзно?

— Ага. Ты за?

— Ты слишком много времени проводишь в офисе. Не жалуйся потом, что я подпортил твою милую мордашку.

Стикс ухмыляется и садится на мотоцикл.

— Моя женщина с удовольствием облегчит мои страдания. Когда-нибудь встречался с медсестрой?

— Неа.

— О-о, тогда ты себе даже не представляешь, что такое первая медицинская помощь в исполнении очаровательной и совершенно обнажённой медсестрички? Так что не стоит тревожиться о моём лице.

С этими словами Стикс срывается с места и на бешеной скорости выезжает со стоянки.

Вот же засранец…

Я запрыгиваю в пикап и закуриваю сигарету.

Одной будет маловато, если я реально собираюсь драться с лучшим другом. Можно было догадаться, что он так поступит, зная меня как облупленного.

Подъезжаю к складу и замечаю Стикса, подпирающего дверь.

Я неспешно выхожу из машины и бросаю окурок в грязь.

— Поторопись, придурок. Моё время не резиновое.

Ухмыляясь, открываю дверь.

— Так торопишься получить в морду? — За спиной слышу сдавленный смех друга, пока мы идём к импровизированному рингу. — Давай быстрее с этим покончим.

Я поворачиваюсь лицом к Стиксу, наблюдая, как он расхаживает по рингу.

— Давно я не участвовал в заварушках. Да и сейчас не горю желанием размахивать кулаками, — с ухмылкой говорит друг. — Ну же, выпусти свою ярость, засранец. Покажи, как тебя разозлил тот придурок. Только не забывай, что я — не он.

— Ладно… Ты сам напросился. Но предупреждаю, тебе это не понравится.

Мы кружим по рингу, растягиваясь и хрустя костяшками, разминая мышцы.

Не могу поверить, что собираюсь надрать зад лучшему другу. Ох, чую, мне это ещё аукнется.

С лёгкой ухмылкой наступаю на Стикса и заряжаю локтем ему в челюсть. Удар получился что надо, Стикс даже отшатнулся в сторону.

Друг криво улыбается, не сводя с меня глаз, и бьёт коленом в грудную клетку. А засранец оказался быстрее, чем я ожидал.

— Ты в детстве часто ввязывался в драки?

Стикс дурашливо выпячивает грудь и смеётся.

— Постоянно. Поэтому, если что, не обижайся.

— И не собирался, не парься. По крайней мере, сейчас.

Я провожу стремительный захват за шею, резко дёргаю Стикса на себя и пару раз сильно заезжаю коленом ему в живот. Быстро отпускаю его, секунда — и мой кулак уже смачно врезается в его лицо.

Стикс хочет, чтобы я выместил на нём всю свою злость. Что ж, он её получит.

Сплёвывая кровь, друг смотрит на меня злым, сосредоточенным взглядом, а затем с рычанием заряжает кулаком мне в глаз. Удар вышел отличным, он чуть не сбил меня с ног.

— Кто этот засранец? — спрашивает он.

Внутри от одной мысли о придурке вскипает кровь, и ярость вырывается наружу новым сильным ударом другу в бок.

— Найт, блядь, Стивенс.

Стикс на секунду замолкает.

— Боксёр? Серьёзно?

Он застаёт меня врасплох, резко двинув локтем в подбородок.

— Да…

— Почему ты сразу не сказал?

— Потому что меня бесит, что он — чёртова знаменитость. Этот кусок дерьма думает, что может получить всё, что захочет. Но ничего, я выбью из него всю спесь.

— Вот чёрт…

Я отворачиваюсь и с силой сжимаю канат.

— Он никогда обо мне не слышал, но я сделаю всё возможное, чтобы на следующей неделе встретиться с ним на ринге. Он прочувствует на себе весь мой грёбаный гнев и узнает, что Иден — моя. Не его. Я позабочусь о ней и его сыне. Придурок будет скулить от боли, когда я с ним закончу. Поверь мне.

— Я в этом не сомневаюсь, — говорит Стикс. — И чёрт тебя дери, брат, ты действительно заботишься об этой Иден и её сыне. Они для тебя много значат, да?

Я поворачиваюсь лицом к Стиксу и твёрдо говорю:

— Может, я и знаю Иден всего восемь дней, но, да… Мои чувства к ней настоящие. Рядом с ней я ощущаю себя настоящим. И это самое важное. Чувак, я уже давно ничего так сильно не хотел и сделаю всё, чтобы Алек и Иден остались в моей жизни. Я прикипел душой к ним и не могу просто взять и бросить всё только потому, что кто-то может это испортить. Не могу и не собираюсь.

Я заберу у Найта всё, что он считает своим… 

Все тело покрыто потом, он застилает глаза, и я почти ничего не вижу.

Держась за спинку стула одной рукой, второй медленно провожу по груди и прессу, а затем также неторопливо, раззадоривая, расстёгиваю штаны и демонстрирую визжащей толпе чуть больше голой кожи.

Голова запрокинута под диким углом; кажется, ещё чуть-чуть и я не переживу эту ночь. Разгорячённое море женщин дышит в такт с моими движениями. Жадно поедают глазами моё блестящее в свете софитов тело и отчаянно желают дотронуться до меня, почувствовать твёрдое сильное тело под кончиками пальцев. Всего одно прикосновение… ощущение, которое они унесут с собой в свои одинокие и не очень постели.

Я их грязное искушение, тайное, запретное желание.

Мне никак не удаётся полностью отдаться танцу, движения выходят более резкими и механическими, но, что удивительно, никто похоже этого не замечает.

Женщины, опьянённые возбуждением, всё так же тянут ко мне свои руки и кидают купюры.

Но мне до них нет дела. Мысли заняты Иден, нашим последним разговором о Найте и его угрозах.

Не стану врать: не единожды за этот вечер я напряжённо вглядывался в толпу в поисках этого сукина сына. Вдруг именно сейчас он решит воплотить в жизнь свою угрозу. Его отсутствие напрягало. В голове крутились беспокойные мысли. Что, если придурок решил наведаться к Иден, зная, что в это время у меня выступление?

Я оставил телефон в гримёрке, и с тех пор прошёл целый час. А моё беспокойство достигло апогея. Чертовски надеюсь, что не пропустил тревожный звонок или сообщение от Иден о том, что ей нужна помощь.

— О бо-о-о-же, сними их наконец!

— Да-а-а-а! Ты такой горячий, Кэш!

Крики из толпы вырывают меня из мыслей и напоминают о том, что нужно собраться и как-то пережить эту песню. Осталось продержаться чуть меньше трех минут, и выступление наконец закончится. Казалось бы, ничего сложного, но это не так. Каждая чёртова песня сегодня тянется безумно долго.

Я встаю, опрокинув стул, и вытягиваю на сцену случайную девушку, позволяя ей сорвать с меня штаны. Она тяжело дышит, сверля меня жгучим взглядом, острые ноготки впиваются мне в кожу. Слегка постанывая, девушка возбужденно трётся вокруг меня, пытаясь как можно чаще задевать мой член. Меня это совершенно не трогает, но ей похоже важен сам процесс. Она прикусывает нижнюю губу и удовлетворённо жмурится.