3 Скарлетт
Вайолет сжала мою руку.
— Он победит, — сказала она, пытаясь поддержать меня.
Я слабо улыбнулась ей и кивнула, вытирая щёки. Я не была уверена почему, но когда Брандо поцеловал меня, у меня на глаза навернулись слёзы. Поцелуй был наполнен всем тем, что он не мог выразить словами. То, что я сказала ему: «Я иду туда, куда идёшь ты», – тронуло его до глубины души. Казалось, он боролся с эмоциями, когда они угрожали овладеть им.
— Да, — шепчу я. — Именно это он и сделает.
Это не значило, что я не волновалась за него. Случиться может всё, что угодно.
Митч стоял рядом со мной, наблюдая за происходящим. После того, как Брандо отослал меня головокружительным поцелуем, он приказал Митчу стоять рядом со мной и не выпускать меня из виду. Зик стоял в нескольких шагах от меня, попеременно куря свою дорогую сигару, поглядывая в мою сторону и наблюдая за гонкой.
Зик не участвовал в гонках. У него был парень по имени Серхио, который участвовал в гонках вместо него — он просто предоставил тому бабки и машину. Время от времени Зик смотрел в другую сторону, и когда я проследила за его взглядом, я замерла – в воздухе резко повеяло холодом, а по коже побежали мурашки.
Четверо итальянцев, одетых в сшитые на заказ костюмы, стояли вокруг, настороженно наблюдая за происходящим. Никто из них не казался обеспокоенным. Двое, казалось, проявляли любопытство, а двое других выглядели более напряжёнными. Однако все четверо всё время были начеку. Если бы я закрыла глаза и вдохнула, то могла бы поклясться, что почувствовала их запах в воздухе. Они, или очень похожие на них люди, однажды заходили в закусочную, когда мы с Брандо там обедали.
Следили ли они за ним? Или я ошибалась?
Один из них повернулся в мою сторону, и я моргнула, поняв, что уставилась на него. Он кивнул мне и усмехнулся.
Я отвернулась раньше него.
Блондинка и её друзья прошли мимо. Я не понимала, насколько она высокая, пока она не остановилась передо мной. Она возвышалась надо мной, её ноги были почти длиннее моего роста. Впервые она признала моё присутствие.
— Он сломает тебя, малышка, — медленно сказала она. Затем она сделала жест рукой, как будто переламывала ветку пополам. — Он мой. — Блондинка коснулась своей груди. — Как только ты ему надоешь, он вернётся ко мне. Ты долго не протянешь.
— Сдвинься, Тали, — сказал Митч, направляя её рукой, хотя она не двигалась. — Попробуй другой цвет. Зелёный цвет делает тебя бесцветной.
— Ты говоришь на её языке? — спросила блондинка его, кивая на меня.
— Она говорит...
— Нет, — прервал Митч Вайолет. — Только Брандо говорит, — он подмигнул.
Она подмигнула ему и с усмешкой посмотрела на меня, после чего вместе со своими друзьями перешла на другое место для наблюдения за гонкой.
Вайолет пихнула меня локтем.
— Ты ведь понимаешь, что это всё часть всего этого, не так ли?
— Часть... — Мне пришлось прочистить горло. Зелёный не был её цветом, но он казался моим – этот и яростный красный. — Часть чего?
— Того, что ты получишь, когда получишь его. — Вайолет кивнула в сторону машины, в которой сидел Брандо, ожидая начала гонки. — Он исключительно красив и сложен как средиземноморский бог, Сэнди. Он настоящий итальянец и крут до такой степени, что большинство мужчин даже не могут этого понять. Он представляет собой опасное сочетание. Тебе придётся либо смириться, либо отойти от огня. Эта сучка не первая, — Вайолет кашлянула, а затем выплюнула бабёнка, — и точно не последняя. И всё будет становиться только хуже, чем старше он становится. Это факт жизни, что большинство парней с возрастом становятся только сексуальнее. Думай о Брандо как о прекрасном итальянском вине.
Я не нуждалась в напоминании, но предупреждение ударило меня прямо в грудь. У меня перехватило дыхание. Она была права во всём. Самое опасное, что я когда-либо делала в своей жизни или когда-либо сделаю, – это влюбиться в него. Моё сердце – нет, я вся целиком и полностью была в его руках, мне больше ничего не принадлежало. Вайолет предупреждала меня в самом начале. Он был из тех мужчин, с которыми можно переспать один раз ради опыта, но быть с ним надолго казалось невозможным. У такого мужчины, как он, слишком большой выбор, говорила она. Что привело бы к разбитому сердцу для такой, как я – той, у которой, казалось, не было выбора. В тот момент, когда я увидела его, я захотела, возжелала, затосковала по нему. Всегда. Per sempre3. Я чувствовала его в своей крови.
Меня спасло то, что двигатель взревел, и мне не нужно было отвечать. Однако после того, как всё стихло, а до начала гонки оставалась минута или около того, я подумала о том, о чём не подумала спросить Брандо.
— Митч?
Его глаза пристально следили за происходящим, ноги двигались, хотя он и не собирался идти. Митч потянулся за сигаретой за ухом, достал зажигалку из заднего кармана, открыл её и закурил. Он испустил эйфорический вздох, когда первая порция табака коснулась его легких, а белый клуб дыма вылетел наружу, как физическое воплощение его удовлетворения.
Я отмахнулась от дыма и снова позвала его по имени.
Он моргнул.
— Да, малышка?
— Где Брандо взял эту машину? Я никогда не видела её раньше. — У него дома был старый «шевроле», который был в идеальном состоянии – его детище. Эта машина соответствовала машине, на которой ездил Серхио. Всё, что я могла сказать, это то, что она была быстрой.
Медленная улыбка появилась на лице Митча, его глаза не отрывались от так называемого гоночного трека.
— Он выиграл её в споре.
— Ещё одно пари?
— Да, Фаусти приложил все усилия, чтобы добраться сюда. — При этих словах Митч бросил быстрый взгляд на меня, прежде чем вернуться к машине Брандо.
— На что он поставил в этом пари?
— Деньги, которые он ещё не выиграл.
— Понимаю. — Я внезапно ощутила приступ слабости.
Вайолет рассмеялась.
— Ему не хватает уверенности в себе, это точно.
Нет, это определенно не было тем, чего ему не хватало. Но почему он должен был это делать? Весь мир был на его стороне. Внешность. Тело. Сила. И даже если он ненавидел признавать это, сердце. Брандо, на мой взгляд, состоял из всего того, что делало мужчину мужчиной. И ему об этом прекрасно известно.
Джок подошёл поближе к нам, все его гиганты окружили его. Я не понимала, пока они не нависли над ним, насколько профессиональным он казался. Возможно, «карманный защитник» должен был предупредить меня, но я была погружена во всё происходящее.
С тех пор как я заметила итальянцев, у меня по костям пробежал холодок, и я сунула руки в карманы куртки, плотнее прижимаясь к воротнику. Я чувствовала его запах в волокнах, запах кожи, смешанный с запахом мужчины. Я взглянула на женщину, которую Митч называл Тали.
Мой. Он всецело мой.
Даже если её имя на иврите означало «капля росы».
— Ты беспокоишься о ней, малышка?
Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что Митч имел в виду блондинку.
— А мне стоит начинать беспокоиться?
Он засмеялся, но, похоже, не издевался.
— Не в этой жизни. Даже не в следующей. Единственная девушка, которой Фаусти когда-либо давал слово, стоит рядом со мной.
— Вайолет?
Я застала его врасплох. Огромный клуб дыма вырвался у Митча изо рта, когда он засмеялся. Он смеялся до тех пор, пока не началась гонка. Казалось, что в одну минуту всё вокруг ожило от голосов и смеха, а в следующую все затихли, когда две машины завели свои двигатели. Один из гигантов Джока встал между машинами.
По его сигналу обе машины сорвались с места быстрее, чем можно себе представить. Это было куда громче, чем я себе представляла. Мы все остались позади в огромном облаке дыма. Как только всё прояснилось, стало ясно, что Брандо совершил прыжок. Он опередил Серхио. Он буквально оставил его в клубах пыли плестись в хвосте. Машина Серхио продолжала вилять, и в какой-то момент я забеспокоилась, что он теряет контроль и во что-нибудь врежется. В толпу, например.
Всё закончилось быстрее, чем я думала. Брандо победил. Я выдохнула, не осознавая, что всё это время задерживала дыхание.
Большая часть толпы аплодировала громче, чем две машины, когда те заводили свои двигатели. Парни вокруг Зика выглядели раздражёнными. Некоторые из них покачали головами. У других были каменные лица, хотя их гнев был осязаем.
Итальянцы подошли ближе к месту гонки.
Как только Брандо подъехал к месту старта, а Серхио приехал как раз за ним, на меня что-то нашло. Не обращая внимания на зовущего меня Митча, я бросилась к Брандо, как только он вышел из машины, и так сильно впечаталась в него, когда мы столкнулись, что у меня перехватило дыхание.
— Ты беспокоилась обо мне, Малышка Балерина. — Его рот дернулся.
— Заткнись и поцелуй меня, Фаусти, — сказала я.
Что он и сделал.
Однако романтический момент длился недолго. Зик подошёл, его люди расступились и окружили Серхио. Я соскользнула с тела Брандо, но он крепко прижимал меня к себе, пока Митч и Вайолет не подошли, и он приказал Митчу проводить меня до машины.
Я отрицательно покачала головой.
— Возвращаемся домой. — Я отказывалась смотреть на Зика. Брандо пристально смотрел в глаза парню, отказываясь опустить глаза первым.
— Иди с Митчем, — сказал он. — Это не займёт много времени.
— Значит, русская шлю...
Прежде чем эти слова слетели с уст Зика, казалось, произошли сразу две вещи. Митч дёрнул меня в сторону, а Брандо схватил голову Зика и швырнул её в окно машины, которое недавно было опущено. Он взял парня за руку – ту руку, которой тот обнимал меня за шею – и вывернул её назад. Я услышала хруст его костей. Брандо оттащил его назад, затем наклонился и что-то сказал ему на ухо слишком тихо, чтобы я могла расслышать. Секундой позже тот упал на землю.
Я стояла там, уставившись на них, не в силах пошевелиться. Только когда рука Брандо легла мне на спину, и я услышала его голос, обращённый к Джоку, – он бросил ему ключи от неизвестной машины, велев добавить деньги к его выигрышу и вычесть деньги за разбитое окно. Я моргнула, осознав, что мы движемся. Не спеша. Мы уходили так, как будто человеку только что не проломили голову, впечатав её в окно, а его рука не висела безвольно на боку.