— Мы возвращаемся? — спросила я, чувствуя себя неловко от молчаливой неловкости между нами.
— Мейз… — сказал он, покачав головой и влезая в ботинки.
— Что? — спросила я, стараясь, чтобы мой тон был пустым.
— О, к черту это, — прорычал он, бросаясь ко мне, обе его руки обхватили мое лицо и использовали его, чтобы удержать меня, пока его губы требовали моих, твердые, злые, сокрушительные. Я сопротивлялась всего две секунды, прежде чем растаяла рядом с ним, мои руки схватили его за бицепсы, а мой язык двинулся вперед, чтобы подразнить его. Он отстранился так же внезапно, как и притянул меня, его руки все еще сжимали мое лицо. — Если ты хочешь надуть всех остальных и заставить их думать, что ты вся из колючей проволоки и стали, давай блядь вперед. Но тебе меня не одурачить, так что прекрати, блядь, пытаться.
С этими словами он оттолкнул меня на шаг назад, повернулся, схватил с земли свои боксеры и оружие, а затем начал двигаться к линии деревьев, через которую мы вошли на стрельбище.
Не имея особого выбора, я скользнула в свои ботинки и бросилась следом, все время держась на безопасном расстоянии в пару ярдов между нами.
Некоторое время спустя мы вернулись к байкам, оба были в основном сухие, и жара начала давить на нас, снова делая меня несчастной. Ну, жара и реальность того, чтобы попробовать Репо только для того, чтобы знать, что это единственное, что я получу, делают меня несчастной.
Репо вытащил свою футболку из-за пояса, вытер мое сиденье, затем свое, прежде чем снова надеть ее. Даже разозлившись на меня, он все равно был милым.
Ублюдок.
Мы вернулись в лагерь. Мы оба припарковались, и Репо сорвался с места еще до того, как я успела слезть с байка.
Пожав плечами, я вошла внутрь и спустилась в подвал, планируя взять сменную одежду и принять долгий холодный душ, молясь, чтобы это успокоило мои измотанные нервы.
Таков был план, пока я не услышала шаги позади себя и, обернувшись, не увидела Ренни, стоящего там, засунув руки в передние карманы, его обычно беззаботное лицо выглядело нехарактерно серьезным.
— В чем дело, Ренни? — спросила я, опуская руку со свежей одеждой.
— Какого хрена тебе звонят десятки раз из Центра боксерской подготовки К.С.И.?
Дерьмо.
Дерьмо, дерьмо.