Глава 21

Вместо этого я решила поспать в библиотеке. Я не знала, скоро ли Драко ляжет спать, и, честно говоря, я не хотела спать с ним. Не поймите меня неправильно, я чувствую себя плохо, виноватой, потому что поступила неправильно, а он оставил Генри в живых, по крайней мере пока.

Я не знаю, почему или что он планировал сделать, но я не могу встретиться с ним лицом к лицу. Не могу, пока не соберусь с мыслями, поэтому я пишу почти до четырех утра, позволяя словам раскаяния течь рекой.

Я не могу остановиться. Когда заканчиваю, я перечитываю текст сто раз, а затем складываю и беру с собой на кушетку. Я не хочу, чтобы Драко или кто-либо другой вошел и увидел это.

Прежде чем успеваю устроиться поудобнее, раздается стук в дверь библиотеки... в четыре утра. Я хмурюсь, глядя на дверь. Драко бы сразу вошел. Как и Патанса. Кто это, черт возьми?

Я осторожно спускаюсь по ступенькам и подхожу к двери. Когда открываю ее, Тьяго стоит с другой стороны и смотрит на меня из-под бровей. Я хмурюсь, когда он слегка улыбается.

— Какого черта тебе нужно? — бормочу я.

— Подумал, что тебе может понадобиться компания.

— И зачем мне это нужно? Особенно твоя компания? — отвечаю я ехидно.

Он ухмыляется.

— Ладно. Я солгал. На самом деле я пришел за книгой. Я оставил ее здесь давным-давно. В ней есть кое-что важное, что мне нужно.

— В четыре утра?

Он небрежно пожимает плечами.

— «Мои дни никогда не окончатся».

Я смотрю через его плечо в пустой коридор, а затем вздыхаю, отступая.

— Если попытаешься что-нибудь сделать, я убью тебя, — говорю я ему, когда он проходит мимо меня.

Он усмехается, проходя мимо и сразу поднимаясь по лестнице.

Я внимательно наблюдаю за ним, а затем сама поднимаюсь по лестнице. Он осматривает одну из полок у стены, прищурив глаза. Я подхожу к кушетке и достаю из-под подушки перочинный нож Драко. Я взяла его со стены с оружием несколько дней назад... на всякий случай. Он был слишком занят, чтобы заметить его отсутствие.

Я держу руку под подушкой, мои пальцы сжимаются вокруг широкой рукоятки. Я притворяюсь, что расслабляюсь, когда Тьяго наконец находит нужную книгу в кожаном переплете.

— Ах, вот она, — вздыхает он. — Вот.

Тьяго пролистывает страницы и, полагая, что нашел то, что искал, он кивает.

— Что это? — настороженно спрашиваю я.

— Координаты.

— Координаты чего?

— Где я закопал часть своих американских денег. — Он подходит ближе, и я сжимаю нож еще крепче. Почувствовав мое напряжение, Тьяго издает тихий смешок, прислоняясь поясницей к ограждению. Он всего в шести шагах от меня.

— Зачем тебе это нужно? — Я прищуриваю глаза.

— Это мои деньги.

— Почему ты хранишь координаты в книге в этой библиотеке? Не говоря уже о том, что позволил мне узнать, в какой книге ты их хранишь? — Я изучаю обложку книги, слово «Биология» написано на обложке потертыми серебристыми буквами.

Он смеется.

— Что, черт возьми, ты собираешься делать с деньгами? Я уверена, Драко даст достаточно денег, если тебе это понадобится. — Я приподнимаю бровь.

— Никогда не знаешь, когда может понадобиться что-то свое, чтобы убежать.

Он оглядывает меня с ног до головы. На мне все еще рубашка Драко. Она достигает середины моих бедер. Я смотрю вниз, замечая красные отметины на своих лодыжках. Я пытаюсь скрыть их, но они все еще видны.

— Я уверен, что ты никуда не убежишь. — Тьяго отталкивается от перил, и я замираю, когда он подходит ближе. — Можно мне сесть? — спрашивает он, все равно садясь.

Я напрягаюсь, но отпускаю зажатую в ладони рукоять ножа и медленно вытаскиваю руку из-под подушки.

— Знаю, ты думаешь, что я какой-то предатель. Черт, Драко тоже так думает. Я не знаю, почему он ни с того ни с сего перестал мне доверять. Раньше я был его правой рукой. А сейчас? Ну, я больше похож на его мальчика на побегушках.

Я хмурюсь, когда он откладывает книгу.

— Я хочу, чтобы он понял, что я — не мой отец. Честно говоря, мне никогда не нравился этот сукин сын. Он был высокомерным и получил от Драко то, что заслужил. Я уверен, что ты знаешь эту историю. — Он машет рукой, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. — Я бы никогда не предал Драко. Может, он так не думает, но он все равно мне как брат. В детстве он был для меня всем, и он спасал мою жизнь больше раз, чем я могу сосчитать. Мне нет нужды быть здесь гребаным Шефом или королем. Меня волнуют только деньги. Когда дело касается моей жизни, семья стоит на первом месте. Власть? Для меня это ничего не значит. Но для Драко это значит все, и иногда это его слабость. Я сказал ему, что, позволив этой силе проникнуть в голову, он однажды может умереть. Он всегда говорит мне, что не боится смерти. Я уверен, что это правда. Ублюдок ничего не боится.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — спрашиваю я, подозрительно глядя на него.

Он пожимает плечами, уставившись на книгу.

— Ты ему нравишься. Слишком сильно. Это не похоже на Драко.

Тьяго смотрит мне в глаза, и я вижу в его глазах искренность.

— Не знаю, как ты проникла ему под кожу, или как так обвела его вокруг пальца, но на твоем месте я бы не профукал это. Ты знаешь, как трудно получить его расположение? Заставить Драко делать то, что ты от него хочешь? Это чертовски сложно, поверь мне. Если только ты не его мать, этого не произойдет. Но даже с ней он не всегда так снисходителен. Если бы я размазал этот бутерброд о его дорогой стол, он бы отрезал мне за это несколько пальцев. Но не Джианне Никотера. Нет. — Он качает головой с легким смешком. — Только не тебе, маленькая бунтарка.

Я с трудом сглатываю, не зная, что сказать.

Он пристально смотрит на меня несколько секунд, прежде чем положить книгу рядом с собой. Его взгляд опускается к моим губам, и я хмурюсь. Его глаза все еще прикованы к моим губам, руками он сжимает край кушетки, когда придвигается ближе.

Я выхватываю нож из-под подушки и открываю его, прежде чем Тьяго сможет придвинуться слишком близко. Острие лезвия оказывается прямо возле центра его горла, прямо под кадыком, и он замирает, но это не останавливает его тихий смешок.

Обнажив зубы, я наклоняюсь ближе.

— Отвали. Мне бы не хотелось убивать тебя, а потом объяснять это твоему кузену или, что еще хуже, миссис Молина.

Он поднимает руки вверх, изображая невинность. Я держу нож у его шеи, готовая в любой момент нанести удар, если понадобится.

— Эй, успокойся, Никотера. Это была просто проверка. — Он полностью отстраняется, но я держу острие ножа направленным на него. — Он тебе нравится так же сильно. Жаждешь его, не так ли?

У меня нет ответа на этот вопрос, поэтому я ничего не говорю. Ничего не делаю.

— Да, — говорит Тьяго, ухмыляясь. — Я вижу ответ в твоих глазах. Ты не можешь этого скрыть. Тебе нравится этот извращенный ублюдок, возможно, даже слишком сильно. Даже после всей боли, которую он тебе причинил. Я думаю, это хорошо. Хорошо, что есть тот, кто может справиться с хаосом, который он причиняет. Если бы ты позволила мне поцеловать тебя, мне пришлось бы сказать ему. Или пришлось бы убить тебя самому. — Он сверкает самодовольной улыбкой.

Я хмурюсь, в глубине души задаваясь вопросом, сказал ли ему Драко сделать это? Но зачем ему это? Он не хочет, чтобы Тьяго был рядом со мной. Драко слишком эгоистичен, чтобы даже думать о том, чтобы делить меня с кем-то.

Тьяго просто придурок. Он уверен в себе, и я уверена, что он, вероятно, сказал бы Драко, если бы я что-то сделала. Он также боится меня, как и все остальные. Хорошо.

Я думаю, что лучше попытаться избавиться от меня совсем, чем постоянно сталкиваться со мной лицом к лицу.

— Иди, Тьяго, — требую я низким голосом.

Он невинно поднимает руки вверх. Затем встает и идет назад, к винтовой лестнице.

— Я ухожу. Без проблем. — Он вздыхает, опуская руки. — Но прежде чем уйду, я должен спросить... ты собираешься рассказать ему об этом? О моем маленьком тесте?

— А я должна? — Я приподнимаю бровь, складывая руки на груди.

— Только если ты хочешь, чтобы я умер. — Его верхняя губа приподнимается. — Ты думаешь, это он послал меня сюда. Но нет, он этого не делал. Даже если бы ты что-то сделала, Драко надрал бы мне задницу за это, но он бы мне поверил. Я всегда приношу доказательства. — Тьяго ухмыляется.

Я закатываю глаза.

— Ради сохранения твоей жизни, нет, я не скажу ему. В этом нет смысла. Это был глупый тест. И я уже с этим смирилась.

Тьяго снова ухмыляется, указывая на меня пальцем.

— Мне нравится ход твоих мыслей.

Я встаю.

— Убирайся.

Он смеется тем раздражающим смехом, который может вывести из себя кого угодно, берет свою книгу и затем уходит. Я наблюдаю за ним с перил наверху, когда он направляется к двери. Прежде чем он успевает уйти, я кричу ему вслед.

Он оглядывается, встречаясь со мной взглядом.

— Почему Патанса ненавидит тебя? — спрашиваю я.

Тьяго полностью поворачивается, на этот раз с широкой, развратной ухмылкой.

— Она ненавидит меня, да?

Я едва заметно киваю.

— Короче говоря... Она напилась во время одной из своих первых ночей здесь, приставала ко мне на вечеринке и не выполняла свою работу. Драко сказал мне, что быть с ней нормально, пока я пользуюсь презервативом. Он не хотел, чтобы одна из его лучших охранниц забеременела. Так что, конечно, я трахнул ее. Вон у того грязного сарая на заднем дворе. Черт, она была такой чертовски громкой. Она тоже хорошо трахалась. Скакала на мне, как на гребаном быке.

Я слегка морщусь.

— На следующее утро она увидела, где мы находимся, и сказала мне, что я воспользовался ею. Она сказала, что никогда бы со мной не трахалась. Она сказала, что собирается рассказать Драко, что я изнасиловал ее. — Тьяго усмехается. — Хорошо, что я это записал. В ту ночь я был с фотоаппаратом. Я всегда так делаю на вечеринках и во время своих отгрузок. Иногда просто ради удовольствия. — Мои глаза широко распахиваются. Я понимаю, что он, должно быть, тоже был с камерой в ту ночь, когда я освободила Генри. Вот как Драко точно узнал, что это был не он. Он все снимал. У него были доказательства. Фотоаппарат, наверное, и сейчас с ним. — Она увидела запись, умоляла меня удалить ее, но я сказал «нет». Это было мое доказательство, на случай, если Драко мне не поверит или подумает, что она передумала. С тех пор она ненавидит меня, и все потому, что ей стыдно, что я, надоедливый двоюродный брат, трахнул ее, как животное, которым она является, и все остальные охранники узнали. Хотя я надеюсь, что однажды она это переживет. Было бы неплохо снова заполучить ее киску. Патанса чертовски агрессивна. Осушила мои яйца хорошенько той ночью своим ртом и киской. — Он громко смеется, и это больше похоже на хихиканье. — Что тебе следует знать обо мне, так это то, что у меня всегда, всегда есть доказательства, Никотера. У тебя должно быть это, когда ты работаешь на Шефа. — Он показывает в воздухе кавычки свободной рукой. — Запомни это.