Глава 13

Майлз

Во сне она выглядит как ангел, и впервые с тех пор, как она приехала, наши сердца бьются спокойно и уверено. Быть с ней, раствориться в ней — самое близкое к блаженству, которое мне доводилось испытывать за все свои пятьсот два года на этой земле.

Дважды во время наших любовных ласк у меня появлялись клыки, и мне приходилось заставлять себя не брать её кровь. Желание укусить её и выпить вполне реально, и мне приходится сопротивляться. Она может быть моей истинной парой, но я никогда не смогу сделать это с кем-то без разрешения. Мне встречалось немало вампиров, которых обращали против их воли или без ведома, и не хочу быть к ним причастным.

Нет, прежде чем привезти Далилу в клан, нам нужно поговорить. Возможно, и не один раз. Я должен открыться ей, объяснить, кто и что я. Должен объяснить, что бессмертие — это не только необузданная свобода, но и приговор. Мы могли бы жить вечно, но никогда не смогли бы обжиться на одном месте. Мы проведём жизнь, питаясь людьми, не убивая — хотя убийство неизбежно, особенно для новообращённого вампира. Нам придётся сражаться и защищаться от вездесущих охотников, совершенствуя навыки и убийство так, чтобы не попасться. Всё это нужно объяснить. И мысль о том, чтобы открыть правду о том, кто я, вызывает страх, с которым я не уверен, что готов встретиться.

Что, если она боится меня? Что, если оттолкнёт? Что, если потребует не приближаться к ней? А если она притворяется и всё это — уловка, чтобы заманить меня на верную смерть?

Я иду по её спальне, а затем замираю, осознание накрывает меня, как лёд. Я боюсь повернуться к Далиле спиной.

Прислонившись к стене, я смотрю на контуры её тела под простынёй. И наслаждаюсь ощущением её сердцебиения, мягко бьющегося в моей груди… впервые это не мучительно, но чудесно и чисто. Я прислушиваюсь к её дыханию, а затем глубоко вдыхаю её запах — жимолости, сахара и пота. И проклинаю Ханну за то, что погубила меня. Но опять же, что, если она защищает меня? Что, если моя осторожность сейчас вполне обоснована? Если я не могу доверять ей, как могу провести вечность с Далилой? Боже, я действительно проклят, да? Проклят и обречён. Моя душа проклята от света, а существование обречено на одиночество.

Скоро взойдёт солнце, я чувствую это всеми фибрами души. Я захожу в гостиную домика Далилы и беру листок бумаги из блокнота на столе. Я больше не могу так с собой поступать. И что важнее, я не могу так поступить с ней.

Если она пришла покончить со мной, так тому и быть. Но я не могу её убить. Больше не буду этого делать. Будь проклято жалкое сердцебиение.

Меня накрывает паника… этот страх преследовал меня двести лет, но у связи пар собственный разум. И вот он я, не знаю, что делать и не хочу снова ошибиться.

Я оставляю записку на подушке рядом с Далилой, чувствуя себя крысой, ускользая вот так. Я натягиваю рубашку, открываю дверь и выскальзываю на рассвете.