Глава 2

Далила

Певец кантри, голос которого доносится из колонок в машине, обещает сделать меня королевой своего замка. С таким именем, как Далила Сесилия Элизабет Рей Уортингтон, я должна была родиться принцессой, как минимум. Но ближе всего к этому я оказалась, когда росла в Царском Голливуде — трейлерном парке. И в продолжение клише, отец ушёл, когда я была ещё в подгузниках, и с тех пор мама встречалась с одним плохим парнем за другим.

Мама хотела стать актрисой, и приехала в Калифорнию за своей мечтой, но вместо того, чтобы усердно работать и ходить на прослушивания, попала к тусовщикам и увлеклась выпивкой и наркотиками. А потом забеременела мной. Я не говорю о ней отрицательно, она сама рассказала свою историю, говоря, что это поучительное повествование о том, как оставаться сосредоточенным. Она всегда напоминала мне об этом, когда я оканчивала школу, а затем, когда училась в колледже и получала бакалавр в области сестринского дела.

«Никто никогда не отнимет у тебя образование, Далила. — Она тыкала в меня рукой с сигаретой. — Не поступай, как я. Не высовывайся и много работай. Не поддавайся соблазнам».

Она говорила так, словно существовал официальный список соблазнов, которых следовало избегать. Может, так и было.

В общем, я поступала правильно — окончила колледж и работаю медсестрой. Я много не пью, не курю и никогда не употребляла наркотики. А в области бойфрендов… ну, яблоко от яблони недалеко падает.

Мой парень Эрл — тоже не королевских кровей — не намного лучше, чем многие из парней моей матери. Неудивительно. Ну, я имею в виду, если посмотреть потенциальные примеры для подражания из детства — на скамейке не так уж много вариантов.

Прошлой ночью он ударил меня так сильно, что я развернулась. А когда открыла глаза, оказалась лицом к лицу с двумя урнами, в которых лежал прах моей матери и её жениха Кливленда. Что-то во мне сломалось, когда я уставилась на мамину урну. Я услышал её голос у себя в голове:

«Прекрати. Уйди. Ты не должна так жить, дорогая Дали!»

И этого хватило. В тот момент я решила изменить свою жизнь.

Я никогда не мучилась выбором, а всегда принимала решение и действовала. Так что, я подождала, пока Эрл успокоится, а когда подавала ужин, бросила в его пиво снотворное. Когда он отключился, я забрала свои вещи из трейлера, набила машину всем, что в ней могло поместиться, и отправилась в путь. Плана у меня не было, и я была без понятия, куда ехала и где окажусь, но плевать.

— Теперь всё позади, — говорю я своему отражению в зеркале заднего вида и дотрагиваюсь кончиком пальца до синяка, который всю ночь расцветал на щеке. Чёрт побери, большой. Нужно будет остановиться и затонировать его.

Я протягиваю руку и постукиваю по ближайшей из урн, которые пристегнула к пассажирскому сиденью.

— Ты бы так гордилась мной, мама.

Слеза скатывается по щеке, и я утираю её. Ей нравился Эрл, но она знала, какой он, хотя никогда не говорила бросить его, когда ещё была жива.

О парнях она всегда говорила:

«Сердце хочет того, чего хочет, и ты ничего не можешь с этим поделать. Просто надейся, что тебе повезёт, и сердце выберет того, кто будет добр».

Последний бойфренд, Кливленд, стал её женихом. Однажды вечером, пять лет назад, она привела его домой, они пили и пили… Он так и не ушёл. Она любила его самым ужасным образом, и эти двое не могли быть ядовитее друг для друга. Они так одержимо следили друг за другом, что ничего не видели кроме. Они сводили друг друга с ума и, в конечном счёте, уничтожили взаимной одержимостью. Они всегда пили. Когда копы нашли пикап Кливленда за валуном на Малхолланд Драйв, я поняла, что они были пьяными до самого конца. Наверно, стоит быть благодарной за то, что он хотя бы не бил её.

Я в пути уже почти восемь часов, когда, наконец, замечаю указатели на озеро Тахо. Я хотела развеять прах мамы и Кливленда над водой и закрыть дверь в эту часть моей жизни.

Мама часто говорила:

«Нет смысла убегать от судьбы, дорогая Дали. Судьба следует за тобой, как луна за солнцем».

Солнце выглядывает из-за гор, стоящих прямо передо мной. Я включаю поворотник и сворачиваю к югу от озера Тахо. Я не настолько глупа, чтобы позволить Иисусу управлять моей жизнью, но чувствую что-то глубоко внутри, что говорит — пришло время прекратить борьбу и посмотреть, что судьба посылает мне.