Я покачал головой.

— Регулярно? Нет, нет, определенно нет. Это последний раз, когда я ставлю себя в потенциальную опасность от рыси для тебя, — я провел рукой по волосам. — Обычно я занимаюсь в школе так долго, как только могу. Я хожу домой ночью. Сегодня было просто совпадение.

Она наклонила голову.

— Ох, я понимаю. Почему ты остаешься заниматься в школе?

— Там не так одиноко, — я не знал, что заставило эти слова выпасть из моих уст. Я даже не понимал, что я сказал, пока они не вышли.

Тенли посмотрела на меня с любопытством.

— Разве ты живешь не с мамой?

— Моя мама не сильна в разговорах.

Тенли минуту изучала меня.

— Хм... ну, это действительно последний раз, когда ты можешь защищать меня от возможной рысьей угрозы. Сегодня я добираюсь домой в это время, потому что спрашивала о работе у Эла.

— У Эла? Ты же слишком молода, чтобы работать в баре.

Она пожала плечами.

— Эл, кажется, не возражает. Моя сестра работает там, он сказал, что я могу забрать дополнительные смены. Так что видишь, — улыбнулась она мне, — ты не должен чувствовать себя виноватым, что меня уволили. У меня уже есть новая работа. Хоть только и на подмене.

Я нахмурился, что-то странное обосновалось в моей груди. Бар «У Эла» был сраной дырой, и известным местом пикапа. Тем не менее, было хорошо, что она получила работу. Здесь это было нелегко сделать.

Через минуту она повернулась ко мне.

— Прекрасный вид, да?

Я посмотрел на небо.

— Самый лучший в городе.

На лице Тенли появилось выражение покоя. Когда она посмотрела на меня, ее губы приоткрылись, и на секунду я почти не мог дышать. Я думал, что эта девушка красивая? Я ошибался. Она — потрясающая.

В моей груди появилась паника.

— Значит, ты хочешь узнать мою историю? — спросила она через мгновение.

— Что? — спросил я, возвращаясь к реальности. — Нет, я не хочу слышать твою историю. Я же говорил...

— Правильно. Ты не хочешь носить с собой бесполезную информацию, когда уедешь отсюда, но, видишь ли, у меня есть одна очень интересная.

Я подозрительно поднял одну бровь.

— В этих краях нет интересных историй, просто усталые, бесконечные рассказы о трагедии и горе. И нехватке зубов.

Она рассмеялась и покачала головой, ее светло-зеленые глаза засияли. Ее кожа светилась в лучах заката, блики золота, исходили от ее темных волос. Когда она отвернулась, я позволил своим глазам бродить по ее груди. Мой член ожил в джинсах, и я неуверенно переместился.

— Это не моя история. И, наверное, я не должна говорить тебе об этом, но хорошо... — она продолжала смотреть на горизонт, и я изучал ее профиль. — На самом деле, мой отец — это русский принц, — она подняла брови и огляделась, словно проверяя, чтобы никого не было вокруг. — Была какая-то ссора по поводу титула моего отца и собственности на землю, — она махнула рукой. — Все это очень сложно и включает в себя всевозможные законы российской аристократии, которые ты не поймешь, но тем временем мой отец прячет нас здесь, где он считает, что мы в безопасность до тех пор, пока его права на имущество не будет урегулированы, — она наклонилась ко мне. — Я знаю, что мой трейлер выглядит скромным, но все это уловка. Внутри, хотя и маленькая, но роскошь от стены до стены. И, — ее глаза расширились, — там скрыты королевские семейные драгоценности, — она подмигнула мне, и я расхохотался.

Она была нелепой. И мне это понравилось. Сколько времени прошло с тех пор, как я был таким... бесхитростным? Ее глаза расширились, когда она увидела мое выражение, а затем она ухмыльнулась.

Мы смотрели друг на друга минуту, что-то в воздухе происходило между нами. Я отвел взгляд, снова выбитый из колеи.

— Королевские семейные драгоценности, да? Ты так уверена, что можешь мне доверять эту информацию? Я ведь известный бутербродный бандит.

Она наклонила голову.

— Да, — тихо и серьезно сказала она. — У меня такое чувство, что в основном ты заслуживаешь доверия.

Мы снова смотрели друг на друга, и что-то оживлялось во мне. Что-то опасное, что точно я не знаю, но то, что мне точно не понравится. Мне нужно было разрушить проклятое наваждение.

— Я тоже доверяю тебе свои семейные драгоценности, — наконец сказал я, подмигивая, пытаясь облегчить внезапное странное настроение между нами. — Я хотел бы показать их тебе когда-нибудь.

Тенли откинулась назад и засмеялась. Я задавался вопросом, как звучит ее смех, теперь я знал. И вдруг я понял, что было бы лучше, если бы я этого не знал. Намного лучше. Потому что я хотел потеряться в этом смехе. Меня это насторожило, и это чувство снова пришло в мою грудь, только теперь оно увеличилось. Я выпрямился, инстинкт говорил мне, что мне нужно бежать.

Ее выражение, казалось, изменилось, как будто она почувствовала мой внутренний хаос. Нелепо. Она встала, и я прищурился.

— Иди сюда, — сказала она, повернувшись ко мне спиной. — Я хочу показать тебе кое-что.

Я встал и направился за ней к большой скале. Я смотрел, как она подошла к ней, спустилась и куда-то исчезла. Я осторожно наклонился и увидел крошечную темную пещеру. Тревога охватила мое тело, и я отступил назад. Тенли выглянула, и на ее лице появилась улыбка.

— Входи. Она достаточно большая для нас обоих. Я хочу тебе кое-что показать.

— Нет, — сказал я чуть жестче, чем хотел.

Улыбка исчезла с ее лица, и она «вышла», почти приседая на корточки. Она встала и с беспокойством посмотрела на меня. Я понял, что мои руки сжаты по бокам, и мое тело напряглось. Я расслабился, засунув руки в карманы.

— Прости, — прошептала она. — Тебе не нравятся небольшие пространства?

— Это неважно, — сказал я, небрежно.

Она робко положила руку мне на плечо, и я вздрогнул от контакта, закрыв глаза на секунду, а затем открыл их. Я отстранился.

Она очень внимательно смотрела на меня.

— Там есть несколько рисунков на стене, — наконец сказала она и пожала плечами. — Правда они очень тусклые и, скорее всего, кто-то их недавно нарисовал, но кто знает. Может быть, там жила пещерная семья тысячи лет назад.

— Сотни тысяч.

— Что?

— Пещерные люди, они жили сотни тысяч лет назад, а не тысячи.

Она положила руки на бедра.

— Хорошо, как скажешь, профессор, — она изогнула одну нежную бровь, и я издал небольшой смешок.

— Пойдем, принцесса Тенли, нам лучше вернуться на дорогу, пока не стало слишком темно, — я старался придать голосу непринужденный тон.

Очевидно, Тенли заметила мое странное поведение, когда дело дошло до небольшой пещеры.

Солнце уже почти зашло, и сгустились сумерки, в темно-синем небе только появлялись первые звезды. Через несколько минут мы вернулись на дорогу и шли молча. Я снова почувствовал себя комфортно, и Тенли улыбнулась мне маленькой улыбкой, слегка наклонив голову в мою сторону.

Она поправила свой рюкзак, и книга выпала из дыры, той, которую она закрыла, насколько возможно, с помощью булавки. Гребаной булавки. Эта булавка наполнила меня гневом.

— Ой, — она наклонилась, чтобы поднять ее так же, как и я, и мы оба засмеялись, когда наши головы столкнулись.

— Не говори, что я тебя не предупреждал, — я взял книгу и поднял ее. — Ткач из Райвлоу?

Глаза Тенли встретились с моими, и она кивнула, взяв у меня книгу.

— Я много читаю, — сказала она, засовывая книгу в рюкзак и по какой-то причине смутившись. — В библиотеке Деннвилла нет большого выбора, поэтому я читаю по нескольку раз...

— Как эту?

Я кивнул головой в сторону рюкзака.

Мы снова начали идти.

— Да, я читала её раньше.

— О чем она?

Она помолчала, и я подумал, что она мне не ответит. Честно говоря, мне все равно не хотелось слышать про ткача. Она могла мне сказать все что угодно. То, что я хотел, это услышать ее голос, прорезающий холодный горный воздух, и мне бы понравились то, что она сказала. Она была другая. Она всегда удивляла меня тем, что выходило из её уст, и мне это нравилось. Мне это очень нравилось.

— Она о Сайласе Марнере, который...

Я остановился.

— Сайласе?

Тенли тоже остановилась, и с любопытством посмотрела на меня.

— Да, а что такое?

Я покачал головой, и мы оба снова пошли.

— Ничего. Так звали моего брата.

Тенли закусила губу и посмотрела на меня, сочувственным взглядом. Она, должно быть, знала, что мой брат был в шахте в тот день.

— Да, я помню это, — она улыбнулась. — Может быть, твоя мама читала эту книгу, и ей понравилось имя.

Я покачал головой.

— Моя мама не... не умеет читать.

— Ой, — она взглянула на меня, а затем помолчала. — Я знаю, что это случилось много лет назад, но... — она коснулась моей руки, и я слегка дернулся. Она отдернула руку. — Я очень сожалею о твоей потере, Кайленд.

— Спасибо, я это ценю, — сказал я, прочистив горло.

Мы шли в неловком молчании несколько минут, проходя мимо моего темного дома.

— Так что насчет этого Сайласа Марнера?

— Хм... ну, он жил в трущобах в Англии, и его лучший друг ложно обвинил его в краже, он был осужден, а девушка, с которой он был помолвлен, оставила его и вышла замуж за его лучшего друга.

— Иисус, звучит как настоящая сказка. Я рад, что ты нашла способ избежать суровости Деннвилла.

Легкий смех Тенли заставил мое сердце прыгать в груди, и я посмотрел на нее. Каким-то образом смех этой девушки наполнил меня какой-то гордостью. Это было плохо. Очень, очень плохо.

Мы подошли к трейлеру Тенли, и она остановилась, прислонившись к дереву рядом с дорогой.

— Ну, затем он покидает город и поселяется в маленькой деревушке недалеко от Райвлоу. Он вроде как отшельник, чувствуя, что спрятан, даже от Бога.

Я бессознательно наклонился, чтобы не пропустить ни слова. Она наклонила голову, глядя вдаль. Затем оглянулась на меня, и ее глаза расширились.

— Но одна зимняя ночь меняет всю его жизнь, когда...

— Тенли! — позвал кто-то выглядывая из трейлера, женщина с длинными коричневыми волосами того же цвета, что и у Тенли. — Там холодно, заходи.

— Ладно, мама, — отозвалась Тенли, прежде чем оглянуться на меня, с озабоченным выражением на лице.