Джекс скривил лицо то ли в ухмылке, то ли в недовольстве. У него есть просто чудесная способность не позволять мыслям отражаться на лице.

— Да, я понял это.

— Ну вот, — пробормотал я. — Вся история. Скучная, как и рассказчик, по-видимому.

Я ждал, что Джекс не согласится, скажет, что я неправ, но он молчал. Неприятно. Я опустил глаза и начал заламывать пальцы, жалея, что не держал рот на замке.

— Ты думаешь, это правда? — наконец спросил Джекс. — Думаешь, ты скучный, не возбуждающий и не вдохновляющий?

— Я... — Этот вопрос удивил меня. Я не знал, что сказать. Чувствовал ли я себя таковым? — Я не знаю, — подумав прошептал я.

— Саймон.

Это был первый раз, когда он произнес мое имя. Звучало как ласка. Мурашки побежали по рукам.

Он заметил. Джекс, казалось, замечал во мне все.

— Тебе холодно?

Я помотал головой. Это не имело значения. Он полез в сумку и достал футболку. Огромную. Что не удивительно, учитывая его размеры.

— Иди сюда, — позвал он, широко раскинув руки. Я придвинулся ближе, позволяя Джексу прижать меня к своей груди. Он накрыл меня футболкой как одеялом. Задрожав от его тепла, я прижался ближе.

Я почувствовал, как губы коснулись моей макушки.

— Поговори со мной, — выдохнул он.

— О чем? — Наши голоса были еле слышны в полумраке.

— Расскажи мне, как ты видишь себя. Чего хочешь от жизни.

На такой вопрос можно ответить правдиво, только если ты уверен, что никогда больше не увидишь этого человека. Если знаешь, что тебе нечего терять. Не нужно притворяться, не нужно надевать маску.

Когда я задержался с ответом, он добавил:

— Будь честен. Я хочу знать.

Я не привык так говорить о себе, но решил попробовать.

— Я думаю, что я нормальный. Доверчивый, хоть возможно это моя ошибка. Всегда даю людям второй шанс, заслуживают они того или нет.

— Почему? — Казалось, он искренне удивился, как будто сама идея была ему чужда.

Хороший вопрос, я задавался им каждый раз, когда кто-то причинял мне боль.

— Наверное, просто хочу верить в людей.

— Даже если это тебе во вред?

Я пожал плечами.

— Мы все просто живем. Я не верю, что люди намеренно стремятся быть жестокими.

Он фыркнул. Очевидно, не соглашаясь.

Я повернулся, глядя на него снизу вверх.

— А что? Разве ты жесток?