Элис Винтерс Рождественская бомба

Перевод: A.stone

Редактура: Yeden Hall

Обложка: Настена

Перевод выполнен в 2021 году для группы https://vk.com/beautiful_translation.

Внимание! Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчиков и редакторов строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Переводчики не несут ответственность за неправомерное использование текста третьими лицами.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Если вам понравился ознакомительный перевод, купите оригинал книги.

— Что это за херня? — восклицаю я, стоит маме открыть багажник.

— Это — твоя рождественская елка.

Чудовищных размеров коробка занимает весь салон маминого внедорожника. Заднее сидение сложено, как и переднее, но она всё равно упирается в лобовое стекло. Ошарашенно глядя на этого монстра, я пытаюсь понять, как втиснуть его в крошечную квартирку.

— Ты точно тот заказ забрала? Моя тридцатисантиметровая елочка что, в такой коробище лежит? Сколько ж там наполнителя? — спрашиваю я.

Мама смотрит так, словно жалеет о моем появлении на свет, и, как по мне, в данной ситуации могла бы и воздержаться.

— Чейз… солнышко… умоляю, скажи, что это твоя очередная глупая шутка.

По моим вытаращенным глазам, видимо, всё понятно, потому что мама вздыхает. И так громко, что проходящий мимо сосед оглядывается на нас. Он пока далеко и не слышит, о чем мы говорим, но я, как обычно, не могу отвести от него глаз.

— Ты не отличаешь сантиметры от метров? Здесь трехметровая елка.

Я мотаю головой, отказываясь поверить в это хоть на секунду.

— Она стоила копейки на распродаже… и в уголке была такая крошечная пометка: «30 см».

— Может, ты нолик просмотрел? — Теперь мама поглядывает на соседа, который едва заметно машет нам, а у меня сердце колотится. — Ты же с этим парнем мечтаешь переспать?

Мимолетная радость от того, что он наконец меня заметил, буквально растоптана.

— Мама, ради бога, ни слова больше.

Она улыбается.

— Какой симпатичный. Поздравляю, зайка. Талант привлекать красавчиков достался тебе от меня.

— Тогда почему с папой он не сработал? И с чем меня поздравлять? Я ничего не делал. Он снимает соседнюю квартиру, а я временами лишь глупо на него пялюсь.

Мама толкает меня локтем.

— Попроси его помочь с монстроелкой. Скажи, что тебе нужен большой и сильный мужчина, потому что одному ой как тяжело, а его крепкие руки будут очень кстати.

Я игнорирую ее слова, кроме той части, где она мне помогать не собирается.

— Ты что, бросишь меня?

— Естественно. Думаю, тебе пора расправить крылышки и набраться опыта. Но знай, я бы на твоем месте проверила колокольчики у этого симпатяжки.

Я таращусь на нее во все глаза. Ну точно, с этой женщиной нас никакая ДНК не связывает.

— Нет.

Мама с улыбкой хватается за коробку и выдергивает ее прямо мне в руки… Ну вот, а говорит, помочь не сможет.

— Пока, малыш. — Чмокнув меня в щеку, она захлопывает дверцу багажника.

Я твердо решаю доволочь эту трехметровую штуковину в одиночку. Но мама, худший помощник на свете, неожиданно выкрикивает:

— Эй, сосед, не поможешь моему сыну донести его непростительную ошибку до квартиры?

Дикон — тот самый сосед — улыбается и спешит к нам.

— Конечно.

Он красивый мужчина немного за тридцать, но больше всего цепляет не его сексуальная привлекательность, а улыбка. С первого же взгляда она будто околдовала меня и не отпускает. Улыбка всегда заставляет его темно-карие глаза сиять.

Дикон переехал сюда месяц назад, но в основном всё наше общение сводилось к неловким «приветам» и бестолковой болтовне с моей стороны, более уверенным приветствиям и разговорам поинтереснее — с его.

Дикон помогает поднять коробку, практически придавившую меня к земле. Мама быстро запрыгивает в машину и срывается с места, а мне остается только гадать: ангел она или посланница дьявола.

— Несем к тебе?

— Ага… Это елка. Мама настаивала, что в этом году я просто обязан ее купить, потому что в прошлом, видите ли, нарядил свою ящерицу елкой, а «это же ненормально».

Дикон смеется, поднимает коробку повыше и идет к лестнице.

— Забавно. А почему трехметровая? Впечатляющие размеры, конечно. Но под наши потолки влезет? Мне казалось, они у нас не больше двух с половиной метров, — говорит он.

— Ну, вообще-то я заказывал тридцатисантиметровую, а на складе, видимо, перепутали. Но Рождество же через… пару дней, поэтому, наверное, придется что-нибудь придумать.

— Да-да, конечно. — Дикон торопливо входит в дом вместе со мной, повисшим на другом конце коробки.

Бросив на соседа мимолетный взгляд, стараюсь не обращать внимания на то, как от усилия напрягаются его мышцы.

— Спасибо большое. Мы же тебя не отвлекли? — спрашиваю я на пути к третьему этажу.

— Нет. Я собирался на пробежку. А ты любишь бегать?

Он-то наверняка очень любит, а вот я далеко не фанат.

— Я… ну, иногда к холодильнику бегаю. Или в туалет. Это считается?

Дикон улыбается в ответ.

— Еще как.

Наконец затащив чудовище от мира растений на нужный этаж, мы подходим к моей квартире. Я отпираю замок, и мы вносим елку в крохотную комнатушку, где мне еще нужно как-то вместить эту громадину.

— Тебе помочь ее достать? — с улыбкой спрашивает сосед, когда мы опускаем коробку на пол.

В глубине души я в полном восторге от того, что Дикон останется еще ненадолго.

— Да, спасибо огромное, — отвечаю я и бросаюсь на поиски ножниц. Далеко бежать не приходится, потому что в маленькой однушке всё под рукой. Когда я возвращаюсь, Дикон стоит у террариума в углу комнаты, где живет и сейчас загорает под лампочкой мой бородатый дракон (агама, конечно же).

— Это Его Величество Синяя Борода, — торжественно объявляю я. — Но когда не сильно выделывается, я зову его Синячком.

Дикон улыбается ящерице.

— Он очень изящный.

— Хочешь подержать? — Мне показалось, что если вручить ему Синячка, Дикон не успеет быстро сбежать.

— Не кусается?

— Нет, он приличный мальчик. Ленивый до невозможности: будет просто сидеть у тебя на ладони, ну максимум высосет костный мозг через палец, но не больше. Клянусь! — тараторю я, пока достаю ящерицу.

— О, ну раз не больше, — отвечает Дикон с одной из этих своих ухмылок, которые вызывают во мне желание самому разулыбаться. Он осторожно протягивает руку, куда я аккуратно устраиваю Синячка. — А если он попытается спрыгнуть?

— Нет, этот ленивец не суицидник. Клянусь, он вряд ли даже шевельнется. Когда наиграешься с ним, скажи — я его заберу.

Дикон улыбается Синячку. Не понимаю, почему вся моя семья относится к дракончику настороженно. И странно, что мама всегда спрашивает, чем мне собака или кошка не угодили. А еще непонятно, откуда такая радость, что Его Величество понравился Дикону.

— Как дела, малыш? — Он начинает разговаривать с Синячком, и я вдруг осознаю, что с неприлично огромной улыбкой пялюсь на соседа, а про елку совсем забыл. Поэтому быстро возвращаюсь к коробке и открываю. — Почему ты дал ему такое имя?

— Когда я первый раз принес его домой, он тут же побежал к миске с маминой голубой глазурью и весь в ней измазался. Мама не обрадовалась, — добавляю я, вынимая части елки.

— Погоди, я помогу. — Дикон аккуратно убирает агаму в террариум и спешит на выручку. — Эта штуковина будет впечатляющей. Надеюсь, в следующий раз ты ноль не проглядишь.

Я хихикаю.

— Ты прям как моя мама. Клянусь, там было указано тридцать сантиметров.

Дикон лишь улыбается, вытаскивая основание, и ставит его на пол. В коробке осталось еще две части, но одна только нижняя занимает всю гостиную.

— Уверен, что не хочешь ее вернуть?

— Она уцененная и возврату не подлежит. Да и о чем ты вообще? Я ведь мечтал жить не в квартире, а в дупле, — шучу я.

Мне еще никто и никогда не помогал с чем-то таким домашним, поэтому мысли сами несутся в ненужном направлении, будто у нас может получиться что-то большее. Знаю, что всё это глупые мечты, но приятно иметь рядом доброго и веселого человека.

Я ставлю на основание среднюю часть, фиксируя ее, и в этот момент понимаю, что елка уже касается потолка.

— Хм-м…

— Надо просто наклонить вот так. — Дикон сгибает ствол и впихивает верхушку. Теперь она идеально расплющена по потолку.

— Красота. О моей елке будут слагать легенды, — заявляю я, осматривая конструкцию. Очень даже неплохо для двадцати баксов.

— А украшения есть?

— Мама привезла. — Никак не могу отвести глаз от моей несчастной косой елки. Но она кажется вполне симпатичной, и я решаю оставить как есть. Захватив еще одну коробку, ставлю ее рядом с елкой и открываю: внутри лежат абсолютно уродливые украшения со времен моего детства. Самые лучшие — те, что связаны с едой, особенно гениальна игрушка из полурастаявшей жвачки и надкусанного нашей собакой сладкого «ангела».

— Они… ты сам их сделал? — спрашивает Дикон, вынимая пряничных человечков, которых мы слепили вместе с братом. Два года назад мама очень «рекомендовала» их смастерить, но в итоге выяснилось, что ее дети — извращенцы. Брат приделал своему человечку огромные сиськи, а я — член размером со всё тельце.

Я в ужасе при мысли о том, что это выставляет напоказ мои предпочтения и что Дикон посчитает меня психом.

— Нет. Понятия не имею, откуда они взялись. Не-а.

Сосед смеется и вешает человечка на многострадальное дерево.

— Вот. Смотрится роскошно. Я бы остался и помог еще, но мне пора бежать. Увидимся. Позже, наверное, — говорит он и подмигивает. А это можно расшифровать и как «Увидимся, было приятно пообщаться», и как банальное «Хочу содрать с тебя одежду и оттрахать прямо у елки». Я всеми руками за второй вариант, поэтому улыбаюсь и тоже подмигиваю. Хотя это больше смахивает на нервный тик, но Дикон никак не комментирует.