По какой-то причине, слушая разговоры об этом воображаемом дерьме, мне стало ещё тяжелее.

— Почему они враги?

— Они уже такими родились. Она человек, живущий в одном из самых охраняемых городов королевства. Он из расы изгоев, где-то между человеком и зверем, на которых смотрят как на угрозу. — Сэйлор потерялась взглядом где-то вдали, словно старательно рисовала в воображении оживших персонажей. — А иногда они и правда представляют угрозу. — Она сделала паузу и указала на мою руку. — Вроде как тот.

Я посмотрел на татуировку, которая покрывала мой правый бицепс.

— Кентавр?

— Да. В мифологии их обычно считали дикарями. Дикие и похотливые.

— И сильные, — напомнил ей, вспомнив, что Чейз рассказывал мне об этом во время одной из своих фаз увлечения мифологией. — Иногда даже мудрые.

— Иногда да.

Сэйлор была очень увлечена своей работой. Это можно было услышать в её голосе. И я поймал себя на том, что завидую ей по этой причине. Ещё я хотел к чему-то почувствовать такую же страсть.

Я прочистил горло.

— Хочу прочитать твою книгу.

Она на это не купилась.

— Нет, не станешь. И в любом случае в данный момент она томится в незавершённой стадии. — Сэйлор уныло смотрела на своё отражение в воде. — Я не знаю, чем закончится.

— А разве всё не кончится так, как ты, чёрт возьми, решишь?

— Да. Но трудно писать о любви, когда жизнь подсказывает, что это чувство может быть ненастоящим.

Ненадолго я задумался об этом.

— Думаю, для многих людей любовь существует.

Похоже, Сэй не хотела останавливаться на этой теме.

— Наверное. Посмотри на Милли и Брея. Они красивая пара. Раньше я думала, что все отношения такие.

Сэйлор погрузилась в воду до пупка.

— Ты до сих пор не сказал мне, чем занимаешься.

«Я выбиваю дерьмо из парней за деньги и надеюсь, что меня не убьют».

Почему-то я не думал, что девушка, которую использовали в качестве боксёрской груши, оценит по достоинству мою профессию.

— Всего понемногу. Справляюсь.

Сэйлор поняла намёк и больше ни о чём не спрашивала. Я прыгнул обратно в воду, молясь, чтобы было достаточно темно, и она не заметила сквозь боксеры очертания массивного стояка. Мне хотелось зубами сорвать с неё это тонкое зелёное бикини.

— Ты уже побывала в Эмблеме?

В ответ Сэй покачала головой.

— Не-а. Только мимоходом поговорила с отцом. Мне кажется, папа что-то подозревает, но он не из тех, кто задаёт слишком много вопросов. — Она вздохнула. — Что неплохо, так как у меня нет для него всех нужных ответов. — Сэйлор подплыла к краю бассейна и прислонилась к стенке, чтобы отдохнуть. — Ты часто туда возвращаешься?

— Нет, если я, чёрт возьми, могу избежать этого, так лучше, — ответил я, горько думая о своей матери, которая до сих пор живёт с этим больным ублюдком. Ей там комфортно, и она никогда не проявляла интереса к переезду. Или к чему-нибудь другому, кроме очередной дозы. В последний раз мы ездили к ней в гости около года назад, во время очередного месячного отпуска у отца. Мать, которая когда-то была красивой женщиной, ухватилась за деньги, которые Крид предложил ей, и одарила нас отвратительной беззубой улыбкой. Затем она побежала обратно в трейлер, оставив нас, чтобы мы смотрели на неё с торжественностью, зная, что она уже забыла о нашем присутствии.

— Я там не бываю.

— Понятно, — ответила она, положив локти на бетон и разглядывая небо. — Он всё время звонит, — добавила тихо.

— Твой отец?

— Нет. — Молниеносным движением она нырнула под воду и проплыла весь бассейн.

Итак, она говорила о нём: об этом куске дерьма, который был в восторге от избиения своей девушки. И непросто от избиения. Меня охватила волна тошноты, когда вспомнил, как Сэйлор рассказывала, через что ей пришлось пройти. Это заставило меня почувствовать себя паршивым ублюдком, особенно из-за грязных мыслей в моей голове.

Сэйлор коснулась дальнего конца бассейна, ненадолго вынырнула и поплыла обратно.

— Ты хорошо плаваешь, — заметил я, когда она снова вынырнула. — Лучше, чем я.

— Благодаря океану, — ответила она, кивая. — Раньше я ездила туда при любой возможности. Попытка поплавать в бушующих волнах повышает выносливость.

— Как в жизни.

Она рассмеялась.

— Значит, теперь Кордеро Джентри — философ?

— Кордеро Джентри — это много чего.

— Расскажи мне, — предложила она, встряхивая волосами.

Стало совсем темно. Я слышал шум людей, входящих и выходящих из жилого комплекса, но у бассейна мы до сих пор оставались одни. Я приблизился к ней.

— Хочешь услышать, как я научился плавать?

— Конечно.

— Однажды ночью, когда нам было восемь лет, отец решил, что мы должны научиться плавать, даже ценой нашей жизни. — Я остановился, вспомнив о жестоких руках Бентона Джентри, которые вытащили меня из постели. — Ты помнишь общественный бассейн, на Мейн?

Сэйлор кивнула.

— Была почти полночь, и заведение было закрыто. Но такое дерьмо никогда не останавливало моего отца. Он вскрыл висячий замок на воротах и втащил нас внутрь. Помню, я обоссался от страха. К тому времени мы знали, что когда у отца появляется одна из его идей, кто-то страдает. Чейз даже немного заплакал. И мы никогда не были в бассейне.

— А где была ваша мама? — мягко спросила Сэйлор.

— Валялась в отключке на кровати, — пожал я плечами. — Кто знает? Как бы то ни было, свет был выключен. Я смотрел вниз в черноту и знал, где-то впереди меня ждёт вода. Мне было интересно, не умру ли я. — От воспоминаний голос охрип. Никто не знал этой истории, кроме моих братьев. Я прочистил горло. — Бентон бросил нас в воду по одному. Крид всегда был самым быстрым и сильным. Ему первым удалось добраться до борта и выбраться наружу. Я слышал, как отец кричал на нас, чтобы мы вытащили свои задницы из воды. Позади меня метался Чейз, пытаясь удержаться на плаву, а старик смеялся как сумасшедший. Я погружался под воду, и каждый раз снизу подталкивал брата к краю. Крид сверху протягивал нам руку и кричал, что мы почти достигли цели. Затем я снова погрузился в воду, но вытолкнуть себя уже не мог. Я открыл глаза, но ничего не увидел. Ничего. Я понимал, что не могу задерживать дыхание более чем на несколько секунд, и я также знал, что если открою рот — умру. Когда меня схватила пара рук, я подумал, что всё уже кончено. И я всплыл, увлекаемый моими братьями. Крид цеплялся за край бассейна и держал Чейза, который поймал меня и тянул к себе.

— Боже мой, — покачала головой Сэйлор. В её голосе звучала боль. — Корд.

— Эй, — я толкнул её локтем. — Нет, я рассказал это не для того, чтобы тебе было грустно за меня. Просто хотел сказать тебе, что случается много плохого. Дерьмо происходит, и даже если ты выживешь, это может так тебя скрутить, что потом исправить становится трудно. Сэйлор, мне жаль, что с тобой случилось такое ужасное дерьмо. — Следующие слова мне дались с большим трудом. — Я чертовски сожалею о том, что причинил тебе боль.

Она громко вздохнула.

— Ты думаешь, я оказалась с парнем, который избивал меня из-за тебя?

Я не совсем правильно объяснял.

— Не совсем так, — ответил я. — Но то, что с нами происходит, в конечном счёте влияет на наш выбор в будущем.

Её лицо было грустным.

— Тогда ты разбил меня на части. Не хочу тебе делать таблетку слаще. Знаешь, до того дня меня даже ни разу по-настоящему не целовали. И скажу, что ненавидела тебя до чёртиков. — Она вновь вздохнула и сложила перед собой руки. — Но то, что случилось потом, с Дэвином, это позволила я. Сама находила всё больше и больше изобретательных отговорок, чтобы оставаться с ним. Так что, Корд, я не могу возложить это на тебя. Вина моя.

Я хотел обнять её больше, чем мне хотелось, чтобы моё сердце продолжало биться. Сэй положила голову мне на плечо, и я инстинктивно поцеловал её в лоб. Прямо сейчас я мог сделать лишь это. Сэйлор опустила взгляд и легчайшим прикосновением провела пальцами по тёмным буквам надписи, вытатуированной на груди.

— Vincit qui se vincit, — прочитала она вслух.

— Ты знаешь, что это значит?

Пытаясь придумать ответ, она наморщила нос.

— Что-то насчёт победы, — предположила она.

— Вроде того. «Побеждает тот, кто победит себя». Чейз всегда любил латынь.

Наши лица разделяли несколько сантиметров.

— А ты? Победил себя?

— Иногда, — искренне ответил я. Кажется, она приняла это.

Не разговаривая, мы пробыли в бассейне ещё некоторое время. С ней мне было хорошо и так. Наблюдая, как Сэй обматывает своё тело полотенцем, я перестал чувствовать себя виноватым из-за того, как сильно её хотел. Я перетрахал кучу девушек, но редко думал о них. Даже те, с кем продержался некоторое время, никогда не были чем-то серьёзным. Я не мог найти ни одной, которая имела для меня значение. Но Сэйлор удалось прикоснуться ко мне изнутри так, что это почти вызывало боль.

— Я провожу тебя обратно.

— Хорошо. — Она кивнула, и мы двинулись в путь. — Мне бы этого хотелось.

То тут, то там слышались крики, пьяный смех. Ночь была тёплой. Люди, которые не жили в пустыне, часто не понимали, какая резкая разница температур может существовать между ночью и днём.

— О чём ты думаешь? — спросил, немного опасаясь её потенциальной реакции, воображая, что она вспоминает, как в первый раз шла рядом со мной, и что произошло потом.

Она поморщилась.

— Мне нужно вернуться в Калифорнию.

Я напрягся.

— Зачем?

— Потому что там все мои вещи. Не могу же вечно жить за счёт гардероба Милли.

— Я достану тебе денег, чтобы купить ещё грёбаную одежду.

Ей это предложение показалось забавным.

— Что? Нет. Корд, брось. Дэвин не станет ничего предпринимать. Он поклялся мне, что ищет помощь. Я сказала ему, что это хорошо, потому что помощь ему нужна. Он предложил мне приехать и забрать свои вещи, когда захочу. Брей поедет со мной.

В голове сработал сигнал тревоги.

— Ты не должна туда ехать.

Она посмотрела на меня с сомнением.

— И почему?

— У меня не так много талантов, но обычно могу предугадать, когда что-то пойдёт к чёрту.