ГЛАВА 1

Я сама выбрала смерть. Поэтому, падая на острые скалы и разбивающиеся об них волны, я закрыла глаза и позволила себе помечтать.

Солнечный день. Тёплый бриз колыхал мои непослушные кудри. Парень, который для меня был дороже моей собственной жизни, засмеялся, притягивая меня ближе и убирая волосы с моих глаз. Его лёгкая улыбка смягчила резкие красивые черты лица.

— Я люблю тебя, — сказала я ему.

— Я знаю, — ответил он.

Так и должно было быть.

Но мне так и не удалось сказать это, а ему — услышать.

По крайней мере, пока что. Каждой клеточкой своего тела, каждой частичкой души я буду бороться за этот миг. Битва уже началась.

— Лила, ну серьёзно, в этой драме нет необходимости, — голос Рафаэля как будто исходил из моей головы.

Огонь охватил мои руки, и я не успела ни закричать, ни даже вздохнуть. Прохладный океанский бриз, ночь, рёв воды, мой сон о лице Малачи — всё это исчезло, оглушив меня тишиной, ослепив пустотой. Я ударилась о гладкий камень и пролетела несколько метров, прежде чем врезалась в то, что ощущалось кирпичной стеной. Осколки боли пронзили мои конечности, я перекатилась на корточки и упёрлась ладонями в холодный мрамор. Моргая и задыхаясь, я подняла голову и увидела Рафаэля. Он расправил крылья, а его кожа излучала безжалостный свет.

Он выглядел... раздражённым.

Я с горечью улыбнулась.

— Я так и думала, что ты выкинешь нечто подобное.

Он закатил глаза.

— Настоятельно рекомендую не испытывать меня.

— Прыжок со скалы казался мне самым быстрым и лёгким способом покончить с этим дерьмом. Я хочу чего-то. Судья тоже чего-то хочет. И ты только что подтвердил это. Ты мог позволить разбиться мне на этих камнях. И я бы сейчас, спотыкаясь, пробиралась через Суицидальные Врата.

— Но ты могла бы обсудить это со мной, а не устраивать истерику.

Я поднялась на ноги, мои мышцы ныли, а рана от укуса на шее гудела от резких уколов боли. Подарок от Джури, злобного Мазикина, у которого теперь была самая красивая личина, какую только можно было вообразить: тело Малачи. Он обладал всей силой и знаниями Малачи. Всеми его воспоминаниями. Теперь он был на свободе и сеял хаос в мире живых. Я знала, что должна позаботиться об этом. В конце концов, это была моя работа — остановить его, защитить невинных людей, чьи жизни он готов был с радостью оборвать. Но в моём ушибленном мозгу оставалось место только для одного: для Малачи. Его души. Которая, насколько я знала, теперь была заключена в адском царстве Мазикинов. Мазикины несколько раз совершенно ясно давали понять, что они хотят только одного — заставить его страдать. И для меня не было ничего важнее, чем вытащить его оттуда.

— Извини, что я так эмоциональна, — отрезала я. — Мне вроде как нравится Малачи.

Выражение лица Рафаэля смягчилось.

— Знаю, — свет вокруг него померк, его золотые крылья потускнели, а затем и вовсе исчезли. — Ну, вот мы и на месте.

Вот мы и здесь. В Святилище. Над моей головой солнце просачивалось сквозь замысловатые витражи, которые, как я теперь поняла, изображали Элизиум. Горы, океаны, поля. Ангелы. И только по краям, их бочкообразные тела, покрытые коричневой шерстью с чёрными пятнами, их торчащие клыки из ухмыляющихся ртов... две гиены, нежданно-негаданно. Я вздрогнула и отвела взгляд.

— Судья примет меня?

Я резко обернулась на звук широко распахнувшихся массивных дверей. Рафаэль усмехнулся.

— Вот тебе и ответ.

Моё сердце забилось быстрее. Я чувствовала, как её сила течет через зияющую дверь, кружась вокруг меня. Холодная и смертоносная. Когда я сделала шаг в покои Судьи, мои ноги подкосились, и я обхватила руками ближайшую колонну, чтобы не упасть.

— Я приведу тебя в порядок, как только она решит, что с тобой делать, — сказал Рафаэль.

Я посмотрела на колонну, на пятно крови, которое оставила на блестящей мраморной поверхности.

— Звучит справедливо.

Неловкими, запинающимися шагами я переступила порог и двинулась по проходу между её покоями, давая привыкнуть глазам к постоянному яркому свету этого места. Ряд массивных не человекоподобных стражей стояли по стойке смирно по обе стороны от меня. В прошлый раз их сверкающие глаза цвета драгоценных камней не остановились на мне, но на этот раз некоторые из них смотрели прямо на меня с подозрением. И с самодовольством. Но и чем-то вроде уважения. Я сосредоточилась на том, чтобы не упасть лицом вниз. Это было трудно, потому что после укуса Джури я почти не чувствовала своей левой ноги, и такое же онемение теперь ползло вниз по обеим моим рукам. Должно быть, я выглядела как зомби, покачиваясь, пробираясь вперёд, мой левый ботинок скрипел, когда я тащила ногу за собой. Но как только я увидела фигуру, ожидавшую меня в передней части комнаты, мои шаги стали немного увереннее. Вот почему я пришла, чтобы заключить сделку с Судьёй.

Снова.

Её глаза были такими же чёрными, как и её одежда, но кожа была тёплого, насыщенно-коричневого оттенка. Она была так похожа на мою приёмную мать, Диану, что я не могла удержаться от мыслей о ней, единственной семье, которая у меня была. Я надеялась, что видела её не в последний раз. Как и надеялась, что в данный момент она в безопасности. Если Джури доберётся до Дианы, я никогда себе этого не прощу.

Судья улыбнулась, обнажив блестящие белые зубы.

— С возвращением, Лила. Я так понимаю, вы с Малачи разделяете любовь к эффектному появлению.

Я сделала глубокий вдох, и перешла к делу. Нет смысла терять время, когда она, вероятней всего, может читать мои мысли.

— Вы должны отправить меня за ним.

Её улыбка стала шире.

— И что я получу взамен? Формально, ты дезертир. Ты покинула свой полевой отряд в самое сложное для них время.

— Я дам вам всё, что пожелаете. Прошу.

Я закрыла глаза и образы Малачи заполонили мою голову, но вместо того, чтобы видеть его в солнечном свете, я увидела кошмар. Его тело выгнулось дугой, мускулы напряглись настолько, что готовы были лопнуть, глаза были крепко зажмурены, он боролся за единство души и тела.

Электрический разряд пронесся по моей коже, когда Судья приподняла мой подбородок своим фиолетовым ногтем. Она взглядом впилась в меня.

— И снова ты понятия не имеешь, с кем имеешь дело, — тихо сказала она.

Я чуть не задохнулась от страха.

— Вы ведь этого и хотели, не так ли? Это был ваш план с самого начала.

В её глазах вспыхнул хищный огонёк.

— Принятые тобой решения привели тебя сюда. А Малачи сделал свой выбор.

Ярость вспыхнула во мне, жар временно выжег оцепенение.

— Он всегда служил только вам. Он выполнял свой долг.

— Ты уверена в этом? У меня сложилось впечатление, что он служил тебе.

Я поникла, и внезапно мне показалось, что единственное, что меня удерживает — это изогнутый фиолетовый ноготь, зацепившийся за мой подбородок. Джури сам сказал, что Малачи был так сосредоточен на моей защите, что позабыл о себе. Это позволило Мазикиным заполучить самое лучшее оружие — тело и разум одного из самых опасных и успешных Стражей во всей вселенной.

— Раз уж это моя вина, позвольте мне исправить её, — сказала я.

Она рассмеялась резкой мелодией, которая завибрировала во мне.

— Это не так просто. Присядь.

Она отдёрнула руку, оставив меня падать.

Позади меня возник стул, и он стал единственным препятствием между моей задницей и полом.

— Так уж вышло, — медленно сказала она, отступая от меня, и её бархатные тёмные одежды закружились вокруг неё, — что я хочу, чтобы ты кое-что сделала.

Облегчение нахлынуло на меня; она была готова торговаться. Но в то же время во рту у меня появилась горечь. Малачи был прав, мы всего лишь пешки в игре. Но сейчас бороться с этим не стоило, потому что он значил больше.

— Я сделаю всё, что угодно.

— Я позволю тебе уйти со своего поста в мире смертных. Ты можешь отправиться в город Мазикинов и попытаться спасти своего лейтенанта. Рафаэль и Михаил снарядят и вооружат тебя для выполнения задания, позаботятся, чтобы у тебя были наилучшие шансы на успех. Но даже если ты выживешь и сможешь добраться до Малачи, ты не сможешь покинуть город, пока не выполнишь второстепенную миссию.

Я пальцами впилась в края стула.

Судья указала на дальнюю стену её покоев, и перед нами предстала пустыня. Огромное серое море песка. Единственное, что нарушало бесплодный ландшафт, это огромный отражающий купол, под которым я смогла разглядеть ряд дымовых труб и зданий, торчащих, слово кривые зубы, и окружённых тёмной стеной.

— Я хочу, чтобы ты пошла туда, — сказала она, её палец задрожал, когда она посмотрела на далёкий город с истинным отвращением, — и уничтожила портал. Именно он позволяет им покидать своё царство и овладевать человеческими телами. Они никогда не должны были получить к нему доступ.

Город Мазикинов не казался таким большим, как тёмный город, и здания не были такими высокими, но всё равно он был огромен.

— Где находится портал?

Она опустила руку, но не свой взгляд.

— Мазикины не подчиняются мне.

Я догадалась, что это был способ сказать мне, что она не знает.

— Значит, я должна уничтожить портал, а потом уйти?

— И убить Королеву. Если этого не сделать, она сразу же восстановит его, — Судья уставилась на далёкий купол. — Она была одной из первых. Она носит знания в своей голове.

Я стиснула зубы.

— Хорошо. Уничтожить портал. Убить Королеву. Что-нибудь ещё?

Она перевела взгляд с города на меня, и её губы искривились от увеселения.

— Тебе мало?

Я подняла глаза к потолку, потому что при виде её лица мне хотелось плакать, смеяться и кричать одновременно.

— Значит, если у меня всё получится, вы вытащите нас?

— Нет, — она удивилась, что я задала подобный вопрос. — Если тебе это удастся, у тебя появится шанс выбраться оттуда. Я же сказала, Мазикины не подчиняются мне. Мои ангелы не могут иметь с ними дело напрямую.

— Что же тогда могут сделать Рафаэль и Михаил?