Глава 4
Рун не двигался, наслаждаясь ощущением податливого тела Карлинг в своих руках.
Карлинг заставляла трепетать все его чувства. Мягкость изгибов и шелковистость ее кожи, касающейся его обветренной щеки. От Вампирессы пахло пряностями, которые вызывали в его воображении образы далеких мест, а еще изумительным, сексуальным ароматом возбуждения. Очевидная опасность непостоянства этой женщины обострила его бдительность, ее Сила, словно дымок, окутала его, — как лоснящийся черный кот иногда касается ваших щиколоток. Его когти зачесались от необходимости появиться. Он хотел вцепиться зубами в нежную мочку ее уха и пососать, хотел полоснуть когтями по стене.
Рун знал, что должен обуздать восхищение, растущее в нем. Займется этим, как только в плотном графике появится свободное время. Так много причин опасаться Карлинг, что просто мысль об этом делала его больным. Театральность Вампирессы, когда та указывала на разницу между светом и тенью, возможно, разозлила Вера, но символичность подчеркнула весь комплекс различий между ними: с точки зрения рас, образа жизни и политической приверженности.
И все же Грифон был уверен в своей правоте. Он всё ещё ощущал её руки, обвитые вокруг его шеи. Карлинг поцеловала его в ответ, и ей это очень понравилось. Именно поцелуй стал причиной потрясения, отразившегося в глазах, и именно поэтому женщина ударила его.
И она умирала. Всё внутри него восставало против этого факта. Просто невозможно. Все указывало на идеальное здоровье. Её сила была слишком яркой, слишком жизнеутверждающей.
Не только это, — она слишком долго существовала где-то на периферии его жизни. Сначала Карлинг была просто смутным слухом о пустынной королеве в Северной Сахаре. Затем она стала завоевывать имя, получив высокое положение в сообществе Вампиров древнего Средиземноморья. В течение последних столетий, пока разные представители Древних рас делили политические ниши и географические границы Северной Америки, она стала реальностью для Руна — важным посредником в межвотчинных отношениях.
Вер почувствовал намерения Карлинг, когда она зашевелилась. Мужчина отпустил ее, прежде чем Вампиресса решила бы, что он держал ее дольше положенного.
Грифон полностью сконцентрировался на текущей проблеме.
— Я хотел бы знать, насколько ты продвинулась в своих исследованиях. Нет смысла повторять уже пройденное.
— Конечно, — кивнула Карлинг. Нахмурившись, она смерила его взглядом и, видимо, пришла к какому-то решению. — Следуй за мной.
Вер пошел рядом с ней. Женщина повела его в другую сторону дома. Розвен исчезла вместе с собакой, наверное, чтобы отдохнуть. Хотя Вампиры могли бодрствовать в течение дня, что часто и делали, для них это было так же утомительно, как для большинства людей не спать ночью.
Карлинг повела его через залитый ярким светом огород, где разрослись перезрелые помидоры, зеленые перцы и огурцы. Она шла по дорожке, ведущей к каменному коттеджу, расположенному в рощице из эвкалиптов и пальм. По мере приближения к строению Рун ощутил на доме отпечаток женственной Силы.
Остановившись перед сводчатой деревянной дверью, Вампиресса взялась за дверную ручку, и произнесла какое-то слово. Послышался тихий металлический щелчок. Карлинг толкнула дверь.
— У меня есть офис в городском доме, но я предпочитаю заниматься магией и исследованиями Силы здесь, где не так много других людей, и я могу лучше контролировать любые непредвиденные последствия, — Вампиресса жестом пригласила Руна войти первым.
Грифон ступил внутрь и с живым интересом огляделся. Коттедж оказался больше, чем он думал сначала, — чистый и просторный, с полированными дубовыми полами. Стены главного зала и небольшого коридора были выкрашены в насыщенный серо-зеленый цвет с кремовыми панелями. Возле камина разместились два кресла, в комнате стояли еще деревянный стол и скамейки, пустые столешницы, дровяная печь, раковины и шкафчики.
Карлинг пошла по небольшому коридору, и он последовал за ней, мимо современно выглядящей ванной, отделанной голубой плиткой, и двух других комнат, одна из которых была выкрашена теплой оранжевой краской, а другая — насыщенной золотой. Обе комнаты заполняли высокие деревянные стеллажи, заставленные книгами. Рун мельком заметил отсек в закутке, заполненный, похоже, свитками папируса. Он был уверен, что видит сейчас одну из самых редких коллекций магических знаний в мире, накопленную, без сомнения, на протяжении многих веков терпеливых исследований и трудов.
Карлинг вошла в третью комнату, где возле французских дверей стратегически выгодно стояли стол из красного дерева и кожаное кресло. Комната была оформлена в нейтральных тонах, поэтому в глаза сразу бросался небольшой огороженный дворик снаружи, в котором прямо у дверей начиналось буйство цветущих растений. Остальную часть комнаты занимала картотека и большой старинный деревянный шкаф с поблескивающими на нём резными символами. Двери запирал металлический замок, потускневший от времени.
Когда он посмотрел на резной шкаф, какие-то шепотки скользнули вдоль кромки его разума. Это было темное маслянистое ощущение чего-то. Губа приподнялась в инстинктивном предостерегающем рыке.
Проходя мимо шкафа, Карлинг стукнула кулаком по дереву и приказала тому заткнуться.
Шёпот резко прекратился.
Это уже слишком, чтобы оставить без комментариев. Да он и не собирался.
— Что в шкафу? — спросил Вер.
Карлинг бросила на мужчину мимолётный взгляд.
— Книги, которые плохо себя ведут.
Хулиганящие книги?
— Угу, — не скрывая скептицизма, промычал Страж.
Карлинг сузила глаза и вернулась к шкафу, чтобы отпереть его другим наполненным Силой словом. Широко распахнув двери, Чародейка шагнула в сторону и щёлкнула пальцами.
— Смотри сам.
Внутри шкаф был заполнен полками, и там точно стояли книги. Рун подошёл ближе, склоняя набок голову, чтобы прочитать названия на корешках. Но не было никаких названий. Это были вручную переплетенные тома, очень древние.
Но опять — что это..? Снова появился шёпот, очень слабый, на краю сознания. Страж протянул руку, но Карлинг схватила его за запястье. И хотя сжала она его жестко, в сторону оттолкнула очень мягко.
— До них можно дотрагиваться только в перчатках, — пояснила женщина. — Эта магия слишком темная и заразная.
— Будто вирус какой-то, — произнес Рун и глянул на Карлинг. — Вон та сделана не из кожи.
— Ну, это определенно была чья-то кожа, — возразила женщина.
Рун нахмурился.
— Твоя магия не ощущается такой же темной, как эта.
— Потому что она не темная. — Карлинг снова закрыла и заперла двери. — За эти века я совершила свою долю ошибок, но, рада сказать, что никогда не обращалась к столь черным Силам. Они требуют слишком сильного самопожертвования, пожирают всё, что даешь, а затем забирают и душу.
— Тогда почему ты хранишь здесь это?
Насмешливо взглянув на Вера, Карлинг прошла к своему столу.
— Разве ты не изучаешь оружие, которое используют твои враги?
Мужчина скрестил руки на груди и нахмурился.
— Да, но в основном такое оружие не… заразно.
— Где были бы методы лечения вируса Эболы, если бы он не изучался? Это примерно то же самое, и, поверь мне, я принимаю все меры предосторожности. К счастью, необходимость в этих книгах возникает редко, поэтому они иногда становятся беспокойными. Вещи, созданные с помощью черной магии вечно голодны, и их никогда не удовлетворить.
— Ты говоришь так, будто они разумные существа. — Рун с ненавистью зыркнул на шкаф, волоски на его загривке стояли дыбом.
— Я думаю что да, по крайней мере, наполовину. Что-то остается от их создателей, что-то — от душ несчастных, принесенных в жертву для их сотворения. — Вампиресса села за стол и открыла нижний ящик, который не был заперт. Вер заметил там папки, помеченные аккуратным почерком. Карлинг достала несколько блокнотов. — Это квинтэссенция последних нескольких столетий работы над попыткой найти способ остановки прогрессирования Вампиризма.
Страж посмотрел на женщину проницательным взглядом.
— И остановка прогрессирования болезни предпочтительнее, чем поиск лекарства, потому что оно может сделать тебя снова человеком?
— Теоретически. К несчастью, слишком много вещей остаётся лишь в теории, потому что, на самом деле, способа излечения нет. И возникает серьезный вопрос — должно ли вообще это «лекарство» быть найденным? — Карлинг передала блокноты Руну.
Он открыл верхний и посмотрел на первую страницу. Лист был исписан тем же аккуратным почерком, что и пометки на папках.
— Я хотел бы знать, как будет протестировано лекарство, — высказался он. — Где и кем?
Карлинг пожала плечами.
— Возможно, большое медицинское учреждение, сосредоточенное на исследованиях могло бы взяться за такое, например, Университет Джонса Хопкинса (Университет Джонса Хопкинса (иногда Гопкинса, англ
.
Johns Hopkins University) — частный
исследовательский университет, основанный Джонсом
Хопкинсом
в городе Балтимор
(штат Мэриленд
, США
). Филиалы университета расположены также в Нанкине
) и в Болонье
). В 2013 году вуз занял 17-е место в Академическом
рейтинге
университетов
мира
15-е место в рейтинге THE
, 11-е место в рейтинге CSIS
D
крупнейших подрядчиков военных заказов (и 7-е место в 2014 году), с ним связана научная и исследовательская деятельность 36 лауреатов Нобелевской
премии
, работавших здесь в разное время, университет Хопкинса один из самых цитируемых в мире — прим. ред.). Наверняка существует достаточно Вампиров, которые несчастны настолько, чтобы пойти на такой риск, но для подобных клинических испытаний нет кодекса этики, поскольку, собственно, пока не было создано ничего, что было бы пригодно для тестов.