Тут же раздался второй крик, более громкий и жуткий, напугавший не только птиц, но и полёвок. Самка прикрыла лицо руками, самец ещё больше припал к земле, вздрогнул и Бай. Нечеловечески дико орал Филин. На кульминации, правда, закашлялся. Эффекту это нисколько не помешало.

— Аплодирую, — сказал Амарилль в наставшей тишине.

— Иди-нх! — кашлянул Дбалин.

— Нет. Серьёзно.

Пришедшей в себя тролль наконец-то поднялся, не считая его опавшее достоинство, сгорбленный, медленно закосолапил. Уже не улыбаясь. Самка не шевелилась.

— Иди как он! — приказал Дбалин. — Это не конец. Далеко не конец.

Бай направил взволнованного Дестриэ, зеркально повторяя передвижение тролля, заставляя неторопливо идти полубоком. Одной рукой — дрожащей — до сих пор натягивал ткань плаща. Дбалин, Филин и Амарилль не отставали. Дистанция незаметно сокращалась, а напряжение ощутимо возрастало. В один момент враждебный самец замер, напружинился, словно готовый к прыжку. И, чего никто не ожидал, развернулся. Тяжело помчался в лес, сияя измазанным в кале задом.

Филин хрипло захохотал, Дбалин разочарованно выдохнул, видимо, ожидавший продолжения ритуальной схватки. Но Бай не расслаблялся, наблюдая за самкой. Та, однако же, нападать не собиралась, совершенно растерянная потерей кавалера, испуганно шагнула в сторону, пригнувшись, словно ожидая удара. Шагнула ещё, уже увереннее. Снова шагнула. Выпрямилась, огромная и толстенная, странно посмотрела на Бая. И шагнула теперь в его сторону.

— Ты ей, видать, понравился, — усмехнулся эльф.

— Всё как в той самой балладе, один-в-один, — прохрипел Филин, кашлянул. — Сейчас она запрыгнет на твой меч.

Троллиха шла медленно, плавно, выпятив зад, уже успокоившаяся, уверенная в себе. Набухшие в эструсе прелести колыхались в такт движениям. Чтобы отбить сомнения у «рыцаря», троллиха коротко огладила себя, надула и так немаленькие губки. Вся она, как говорится, была почти в полном excitatio. Филин хрипло присвистнул:

— Какая цыпа в два с половиной локтя ростом! Возьмём её с собой?

Бай не ответил. Он чувствовал странную, не объяснимую разумом тягу к самке, животное возбуждение, но не всепоглощающее. Страстным движениям и дурманящему аромату было не суждено пробить брешь в защите. Внутренне Бай понимал, как отказать, а потому с показным равнодушием отвернулся и недвузначно посмотрел на Амарилля. Троллиха заметила это, остановилась, сгорбилась. Коротко проскулила, но, недолго пострадав, понуро заковыляла за убежавшим кавалером. Признаки эструса печально колыхались при ходьбе.

— Какой чудесный пример брачного обряда горных троллей, а именно ритуального сражения за самца! — подытожил Дбалин. — Несмотря на все ухищрения, самка пренебрегаемая так и не смогла возвыситься над самкой избранной.

— Здесь где-то была самка избранная? — спросил эльф.

— А ты разве не заметил, что?..

— Преследование! — прервал разговор Дбалин и оглушительно, с рыком, кашлянул. — В жопу все ваши беседы! Братишка, топай открывать треклятую дверь, а я приведу коней. Чтоб, как из зарослей покажусь, проход уже зиял, будто щель той троллихи!

— За щель не ручаюсь, но зиять будет.

Дбалин побежал к двери, перепрыгнул через узкий родник. Следом пошли Амарилль и Бай, ведущий Дестриэ. Последним двум даже не пришлось перепрыгивать — просто перешагнуть.

Вблизи дверь походила, скорее, на громадную арку, что случайным образом сложили трещины в отвесном камне горы. Столетиями размываемые водой, они углубились и стали узорно ветвиться. Если бы не самоцветы под дугой, можно было сказать, что это и в самом деле случайная прихоть природы.

Дбалин, задумчиво поглаживая подбородок, рассмотрел дверь со стороны, почесал затылок. Подошёл ближе, ощупал трещины, закручивающиеся в симметричные ветви. Почесал шею за воротом робы. Снова отошёл, напряжённо разглядывая. Хотел ковырнуть в носу, но удержался, вместо этого поправил очки. К осмотру приступил эльф, заинтересованный, однако, одними лишь самоцветами. Отколоть не смог.

— Амарилль?

— Дерьмо, — кратко ответил Амарилль.

— Что такое? — спросил Бай.

— Может, есть какое-либо заклинание? — обратился Дбалин к эльфу. — Запасное кодовое слово? Способ проявки стёртого текста?

— Ничего такого нет.

— Ох, какая ж незадача.

— Да что не так? Сломалась?

— Почти. — Амарилль подошёл к двери, огладил щербатую поверхность между трещинами-колоннами. — Здесь должна была быть загадка, лишь ответ на неё способен открыть проход. Вот только текста больше нет — время беспощадно даже для камня.

— Кто додумался до такого ненадёжного замка? — спросил Бай

— Эльфы, — улыбнулся Амарилль. — Ещё тысячелетия назад, пока с юга не пришли люди.

— Система так-то вполне надёжная, от зверей точно защищает, — Дбалин фыркнул. — Просто, насколько мне известно, до того, как наши предки подчистую вырезали эльфийские цеха, подобные двери обновляли каждые сто лет. Амарилль, а можно ли её выбить?

— Она минимум в сажень толщиной.

— Мда, задача непростая. Будем подбирать слова, вариантов больше нет.

— На эльфийском.

— Становится всё сложнее и сложнее.

Зашелестели листья, из кустов жимолости вынырнул Филин, мчась к горе и крича: «Бегут!.. Прямо… За мной!». Дбалин впервые за всё путешествие выругался. Развернулся к двери и начал быстро проговаривать слова на эльфийском:

— Nandelle, Ainu, avamarwa, varna, tirne, teretm, corne. Ai, telle!

Филин перепрыгнул через родник, задыхаясь, опёрся о камень:

— Сука, быстрее, быстрее!

Послышались крики, ругань. Амарилль присоединился к речитативу, но Бай отвлёк его, тронул за плечо.

— Кажется, я знаю. Не уверен… но в одной сказке было что-то подобное.

Показались преследователи, они пробивались сквозь растительную преграду, срубая ветки жимолости, топча полынь. Кто-то выстрелил. Наконечник звонко ударился об камень, арбалетный болт упал в воду. Вышедший десятник заметил Филина и, засмеявшись, провёл большим пальцем у горла — жест вполне однозначный.

— Скажи «друг», так было в сказке, — договорил Бай.

Амарилль перевёл:

— Mellon.

Преследователи остановились, оглушенные невероятным грохотом, взвинчивающимся в мозги. Камень, скрежеща, дрожа, поднялся вверх, ушёл за трещины, словно решётка на воротах. Дбалин, не выжидая, забежал внутрь, за ним последовали Амарилль и Бай, торопливо ведущий сопротивляющегося Дестриэ. Филин скрылся в кромешной тьме только после того, как показал десятнику ответный жест, согнув руку в локте.

Испещрённый трещинами камень опустился до того, как полицейские Трёхликого и дружинники местного сеньора успели пересечь родник.