— Он живет своей жизнью, и ты должна поступать так же. Не то чтобы у тебя была большая часть жизни, к которой можно вернуться, — Морин покачала головой, стыдясь того, что когда-то направила эту умственно отсталую девушку к своему сыну. Она повернулась на каблуках и пошла прочь.
— Не забывай, что я знаю, что на самом деле случилось с Винсом, — крикнула Ким, уперев руки в бока.
Эти слова заставили Морин резко остановиться. Она оглянулась через плечо, и все следы ее прежней бравады сменились страхом.
— Ты не посмеешь, — в ужасе прорычала Морин.
— Посмею, Морин, потому что мне нечего терять, кроме свободы. И ты должна быть уверена, что этого не случится.
Морин повернулась к ней, ее тело физически дрожало от серьезной угрозы, стоящей вне пределов досягаемости.
— Не забывай, кому ты позвонила после того, как нашла Винса без сознания. Или кто помог тебе скрыть тот факт, что его смерть была самоубийством, — насмешливо добавила Ким. Она наслаждалась эмоциями, бурлящими на лице Морин, наконец-то имея что-то на «королеву», чтобы заставить подчинить ее своей воле, для разнообразия. — Я знаю все твои скелеты, Морин, потому что помогала тебе зарыть кости. И на этот раз ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы помочь мне.
Эти слова вылетали из ее рта и ударяли Морин так, словно она попала под обстрел. Ее лицо было багровым, а вена на лбу выступала так сильно, что Ким казалось, она вот-вот лопнет. Морин посмотрела на нее с таким сожалением, какого и представить себе не могла. Впервые за долгое время она оказалась в опасной ситуации и должна была быть очень осторожной, когда имела дело с Ким. Это была уже не та девушка, которую она знала раньше, или, возможно, она просто хорошо скрывала это. Морин повернулась на каблуках и вышла из коридора, когда охранник открыл дверь и выпустил ее.
Ким села на койку и улыбнулась про себя. Она никогда не понимала, почему Винс покончил с собой, но знала, почему Морин держала это в секрете, и гордилась тем, что сохранила улики на черный день.
***
Джошуа Хартвелл сидел, закинув ноги на стол, в городском кабинете по принудительному исполнению закона (сотрудники прокуратуры и следственных органов) и читал газету так, словно это был журнал сплетен. В последнее время все заголовки были о Кейдене Кэпшоу и его невесте, которую сбила его сумасшедшая бывшая подружка. Он отложил газету и покачал головой. Сколько он себя помнил, этот парень всегда был в центре внимания в городе Хэмби. Проект, который он закончил с закусочной, возможно, обманул всех остальных, но последний драматический инцидент был слишком знаком, и Джошуа знал, что это только вопрос времени, когда что-то еще произойдет.
Он не одобрил планы с закусочной, но что он мог поделать, когда на его столе лежали бумаги? Отрицать это без всякой видимой причины значило бы только выставить его плохим парнем, а он слишком много работал, чтобы заслужить одобрение отца, чтобы иметь еще одну причину относиться к нему как к гражданину второго сорта. Судья Томас Хартвелл был его отцом и близким другом Морин, и она всегда нуждалась в «одолжении». Он мог только гадать, какие услуги будут запрошены в связи с этим недавним событием. Прежде чем он успел подумать о чем-то еще, на его компьютере появилось электронное письмо.
Он наклонился ближе к экрану, щелкнул, чтобы открыть его, и нашел электронное письмо от KDN Properties, через Taylor and Associates. Очевидно, они были заинтересованы в некоторой реконструкции отеля «Спенс». Джош фыркнул. «Итак, началось», — подумал он. Он нажал на кнопку «Удалить» и снова взял газету. «Не в этот раз, Кэпшоу, не в этот раз».
***
Все сидели вокруг роскошного обеденного стола Паулы, пока нанятый ею персонал приносил ужин. У Ланы не было аппетита, но все выглядело прекрасно. Бараньи отбивные с мятным желе и жареным чесночным картофелем с петрушкой и печеньем чеддер-бей. Кейден сидел рядом с Ланой, потирая ее руку и потягивая чай со льдом.
— Ну и как все прошло? — громко спросила Морин. Никто не произнес ни слова. — Что ж, не говорите все сразу.
— Прием… — начала Лана.
— Как закончилась терапия, дорогой? — грубо перебила ее Морин.
Кейден пристально посмотрел на нее, затем кивнул Лане, чтобы она закончила. Она улыбнулась, но не из благодарности. Она видела, что что-то в Морин действительно изменилось с того утра, и, честно говоря, слишком устала, чтобы вступать с ней в битву умов.
— Все прошло хорошо, — ответила Лана.
— Ну, вот и хорошо, — прощебетала Морин, откусывая лакомый кусочек ягненка и улыбаясь Кейдену.
— Мама, я думаю, тебе следует остаться в отеле «Спенс» до конца твоего пребывания в Хэмби, — заявил Кейден.
Паула усмехнулась, когда улыбка исчезла с лица матери.
— Для чего? — ахнула Морин, удивленная неожиданной просьбой.
— Ты вмешиваешься в мою физиотерапию, продолжаешь грубить Лане, и я думаю, что это поможет всем лучше расслабиться, не заставляя бороться с тобой целыми днями, — ответил он на одном дыхании.
Кейден чувствовал, как боль возвращается к ноге, этот медленный пульсирующий огонь боли, постепенно достигающий бедра.
— Это никогда не входило в мои намерения, Кейден, — ответила она.
— Кейден, все в порядке. Ты не должен делать это из-за меня. Пожалуйста, — ответила Лана.
— Нет, это для меня, — он повернулся к Морин, — Тео не чувствует себя комфортно с тобой, и ты заставляешь меня нервничать во время моих процедур, — невозмутимо ответил Кейден.
— Ладно. Я могу это понять, — соврала Морин, ее лицо стало чуть-чуть краснее.
Все продолжили есть, и Лана помогла Кейдену с едой. Он не мог использовать свою руку, чтобы разрезать ягненка, но продолжал пытаться, несмотря на свой недостаток. Морин смотрела на Лану, наблюдая, как та заботится о сыне, но только потому, что хотела показать Кейдену, что ей не все равно и она хочет быть рядом с ним. В некотором смысле, она почувствовала крошечную часть того, что Ким объяснила ей ранее, и это задело. Как бы то ни было, правда заключалась в том, что ее сын был мужчиной, и она должна была позволить ему им стать.
— Итак, когда назначена дата суда для предъявления обвинения Ким? — выпалила Паула, меняя тему разговора.
— Через три недели. Где она останется в тюрьме, поскольку у нее нет никаких связей, — ответила Морин.
— Где же она будет сидеть в тюрьме? Здесь или в Нью-Йорке? — с любопытством спросила Лана, поскольку понятия не имела, как работает этот процесс.
— В конечном счете, это будет решать судья, но я не удивлюсь, если они разрешат ей вернуться в Нью-Йорк. В Хэмби нет никаких тюрем, — вмешался Хитклиф.
— Думаю, это понятно. В любом случае, тюрьма там будет намного тяжелее, чем в Хэмби, — размышлял Кейден.
— Я все еще не могу поверить, что она была настолько сумасшедшей, чтобы сделать то, что сделала, — призналась Лана вслух, глядя на свою тарелку с недоеденной едой, после чего все замолчали.
— Я тоже, — согласилась Морин и сделала большой глоток вина. До сегодняшнего дня Морин не очень-то верила в Ким, но теперь она была уверена, что Ким способна на все.
***
После ужина персонал убрал остатки еды, Паула поднялась наверх, а Морин с багажом прошла в коридор, чтобы зарегистрироваться в отеле. Пока Кейден и Морин обменивались словами на крыльце, Лана медленно вышла на веранду на своих костылях и посмотрела вниз на город. На мгновение она забыла о постоянной боли в ноге и о том, что Кейден выглядел так, словно только что вернулся из зоны боевых действий.
Воздух был сладким и свежим, пахло сиренью, когда солнце скрылось за верхушками деревьев. Мелькание огней внизу начало усиливаться, когда один за другим зажглись уличные фонари, напомнив ей о городах в маленьких снежных шарах, запертых под стеклянными куполами. Медленное открывание французской двери за ее спиной прервало ее мысли, и Кейден выкатился наружу рядом с ней.
— Эй, привет, — сказал он, схватив ее за руку.
— Привет, — ответила она.
— С тобой все в порядке?
Она пожала плечами в ответ на его вопрос. Все было не в порядке. Ее тело болело, ее сердце болело, и она действительно начала скучать по своей семье дома.
— Я просто устала, — только наполовину ложь. Он притянул ее к себе и усадил к себе на колени.
— Кейден, нет, — запротестовала она.
— Я в порядке, вот, сядь на здоровую ногу, — он похлопал себя по правому колену. Она ухмыльнулась и немного опустилась, но потеряла равновесие, слишком сильно приземлившись ему на колени.
— Прости, — извинилась она, пытаясь встать, но он удержал ее.
— Перестань, ты в порядке, и я в порядке, — ответил он.
Она немного расслабилась и позволила ему обнять себя, пока они смотрели на город внизу.
— Я боюсь, Кейден, — призналась она через несколько мгновений.
— Из-за ребенка?
— Даже не знаю. У меня просто плохое предчувствие.
Он повернул ее голову к себе и посмотрел прямо в глаза.
— Тебе нечего бояться, слышишь? Я никогда больше не впущу кого-то или что-то подобное в нашу жизнь.
Из ее глаз брызнули слезы, и она поверила ему. Но это все еще не избавляло ее от ощущения, которое она испытывала внизу живота.
— Я знаю, — сказала она и поцеловала его в губы.
— Мы, то еще зрелище, да? — пошутил он, морщась от боли в разбитой губе.
— Я знаю, — улыбнулась она в ответ, — но мы пройдем через это лучше и решительнее, чем раньше, верно?
— Чертовски верно, Миссис Кэпшоу, — ответил он.
На мгновение слова Миссис Кэпшоу застали ее врасплох, поскольку она не думала об их свадьбе с тех пор, как все произошло. Она снова повернула голову к городу и пожалела, что не может перемотать время на полгода вперед, чтобы посмотреть, что ждет ее в будущем.
— Знаешь что, я последовал твоему совету, — прошептал он ей на ухо.
— Какому совету? — она была искренне смущена.
— Я попросил Кирка прислать мне планы реконструкции отеля «Спенс».
— Почему?