Я чувствую себя словно кость, за которую дерутся две собаки. Мне это очень не нравится.

‒ Остановитесь. Оба. Просто… прекращайте это.

Я поворачиваюсь к тебе.

‒ Как ты нашел меня, Калеб? ‒ спрашиваю я.

‒ Ты моя. Я всегда смогу тебя найти.

‒ Она не твоя, придурок, ‒ рычит Логан. ‒ Она своя собственная.

В следующее мгновение Лен выходит из машины. Высокий, широкоплечий мужчина, его глаза выглядят бездушными, по ним видно, что ему приходилось ранее сталкиваться со смертью. Из-под пиджака Лена появляется пистолет, он черный, большой и выглядит пугающе. Ствол касается головы Логана.

‒ Отойди. Немедленно.

Голос Лена холоднее льда, категорический, лишенный каких-либо эмоций.

‒ Пошел ты. Ты не будешь стрелять в меня средь бела дня.

Он до боли сжал мои руки.

‒ Подумай еще раз, ‒ говорит Лен. Он оттягивает верхнюю часть пистолета, щелкая затвором. ‒ Непременно буду. Я ничего не забыл, Райдер.

Я вспоминаю пентхаус, мою ванну, связанного Лена с кляпом во рту и под прицелом. Я вижу в глазах Лена желание убивать, и я знаю, что Логан может умереть за долю секунды. Между двумя вздохами.

‒ Оставь это, Логан, ‒ прошептала я, ‒ не надо. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня.

‒ У тебя есть выбор, ‒ отвечает он. Его глаза умоляюще смотрят на меня. ‒ У тебя есть выбор. Выбор здесь, выбор имени. Выбор будущего.

‒ Я ‒ ее будущее, ‒ отрезаешь ты.

Эта фраза адресована Логану, не мне.

‒ А так же прошлое и настоящее. А ты ‒ никто. Просто временное развлечение.

‒ Пусть он застрелит меня. Мне наплевать, Икс. Сделай для себя выбор.

Я чувствую себя задушенной, задыхающейся из-за необходимости выбирать.

Я смотрю на Логана, и его глаза вспыхивают от ярости, тают… некоторые эмоции я не понимаю: мягкие и мощные, кипящие и острые, словно бритва ‒ все сразу, все на меня, для меня, адресованы мне. Его светлые волосы длинные, уже очень длинные, волнистые и вьющиеся на концах, свисают ниже плеч, светлые локоны развиваются над глазами. Я вижу его шрамы, два круглых отверстия в правом плече, белые тонкие линии на его предплечии и правом бицепсе, и я знаю, что ниже справа есть еще один круглый загрубевший шрам, чуть дальше ребер, и я вижу его татуировки, покрывающие его плечо в беспорядке изображений. Я вижу все это словно на картине, застывшей виньетке, его глаза цвета индиго и светлые волосы, и шрамы, и татуировки, и огрубевшие от работы руки, и его квадратную челюсть, высокие скулы и выразительные губы, которые целовали меня и не требовали большего, не заявляли о большем, нуждаясь в этом, желая большего, но ожидая, пока я буду готова дать это. Буду ли я вообще когда-либо готова? Смогу ли я когда-нибудь обладать свободой, чтобы выбрать его? Способна ли я на это?

Я не знаю.

Я отталкиваю себя от него ради его же блага. Я не могу позволить ему пострадать из-за меня.

Однако ему уже больно. Это написано в его глазах, и это, в свою очередь, ранит мое сердце словно нож.

Я отхожу, и это похоже на дежавю. Логан передо мной, ты позади меня, ждешь. Машина. Лен. Моя сердечная боль, моя печаль и замешательство. Я хочу его, но я не доверяю себе. Я не доверяю своему видению будущего с ним. Доверяю ли я ему? Я не знаю.

Ты позади меня, в Майбахе. Ты не вышел. Твои глаза ‒ воплощение темноты. Непостижимые. Загадочные. Ты идеальный, как обычно идеальный, неприкасаемый, будто высеченный из живого мрамора.

Лен открывает дверь одной рукой, держа в другой пистолет, скрытый из виду. Ты не придвигаешься ко мне. Ты даже не смотришь на меня. Ты сверлишь глазами Логана, но я не знаю, о чем ты думаешь. Что ты чувствуешь.

Я знаю, о чем думает и что чувствует Логан, потому что все эмоции написаны у него на лице, ему наплевать, что кто-либо увидит или подумает.

Он существует. Он просто есть.

Но я в движении, и тело в движении остается в движении. Я не могу остановить это. Я не могу сбежать к Логану, не сейчас. Возможно, никогда. Он слишком хорош для меня, слишком настоящий, чересчур.

Слишком реальный.

А я...?

Я призрак.

Призрак по имени Изабель.