Рафаэль сидел между девушками и Шван его обнимала одной рукой, а другой переплела свои пальцы с пальцами Дафны. Она наконец-то почти пришла в себя. Наверное, алкоголь сделал своё дело. Но сейчас она начала чувствовать ответственность за девушку и её брата. Она помогла им спастись, а значит теперь на ней лежит ответственность за их жизни.

- Куда ты нас везёшь? – спросил она.

- К одному моему другу. У него ферма в нескольких километрах в стороне от дороги.  Переночуем там, а уже завтра будем думать, как перебраться в Мюнхен. На этой машине это вряд ли получится. Но в Мюнхене у меня товарищи. Они нам помогут.

Катрин смотрела в тёмное окно, за которым мелькали силуэты деревьев, когда почувствовала, как как девушка сжала её пальцы. Она посмотрела на брюнетку, лицо которой бледным пятном выделялось в темноте и улыбнулась:

- Всё закончилось. Я обещала, что не оставлю вас, - она наклонилась и коснулась губами макушки Рафи и тот ещё крепче прижался к девушке.

Машина свернула на просёлочную дорогу и спустя минут двадцать показался силуэт дома.

Иоганн каким-то условным стуком постучал в дверь и спустя некоторое время в окне появился огонёк и небольшое окошко на двери открылось, откуда выглянула заспанная небритая морда, которая проворчала:

- Кого принесла нелёгкая?

- Кантор, твою мать, открывай, шельма! – негромко крикнул парень.

- Иоганн?

Через пять минут они уже сидели за столом. Перед каждым стояла тарелка с баварскими сосисками, а ещё хозяин достал «Егермейстер».

Единственный, кого не было за столом, это Рафи. Мальчика сморил сон и его укутав пледом, уложили на софу.

Кантору Ланге было уже под шестьдесят, он прошёл первую мировую, в которой потерял ногу. Сейчас жил в одиночестве на ферме, где держал кур, пару свиней и корову с бычком. Жил на пенсию и на то, что давало ему хозяйство. А также помогал таким вот молодым людям, как Иоганн. Он не во всём поддерживал действия «Пиратов Эдельвейса», считая, что борьбу с Гитлером нужно вести, не подстрекая Гитлерюгенцев и не нанося антигитлеровские надписи на стенах. Часто поступки «пиратов» были безумны и даже глупы. Но что с них было взять, ведь средний возраст их был шестнадцать-восемнадцать лет. К тому же они были разрознены. Основные члены организации находились в Кёльне, остальные мелкими группками раскиданы по всей Германии.

Но вот убийство коменданта «Дахау» - это уже было серьёзно! Хотя, даже его совершил не Иоганн, а Катрин, которая не являлась членом «пиратов», а была женой фон Гинсбурга.

- Хорошо же он тебя допёк, - усмехнулся пожилой мужчина, опрокидывая в себя очередную порцию ликёра. – Что вы собираетесь делать, ребятки? Вы же знаете, что ваши рожи теперь будут висеть на каждом углу?

- Я хочу утром поехать в Мюнхен. Мне кажется, что у нас ещё есть время. Посоветуюсь с товарищами. Думаю, они помогут укрыть Катрин, - парень посмотрел на девушку и улыбнулся, - и Дафну с Рафаэлем.

- Первым делом вам как-то нужно поменять внешность и сделать новые документы. Вы об этом подумали?

Катрин подумала о Лили. Но та была в Берлине. Она откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Она почувствовала, как парень погладил её по плечу.

- Думаю, что мы что-нибудь придумаем.

- Дай сигарету, - Шван открыла глаза и посмотрела на шофёра. Она знала, что тот курит, а сигарета ей сейчас была просто необходима. Иоганн достал портсигар, - Дафна? – блондинка посмотрела на девушку, но та покачала головой, отказываясь. Девушка взяла сигарету и, встав из-за стола, пошла на улицу. Парень вышел вслед за ней.

Он поднёс зажигалку Катрин, а потом закурил сам. Катрин выпустила тонкую струйку дыма и посмотрела в звёздное небо. Она была свободной. Сейчас. Но что ждёт её завтра?

Ланге был прав: нужны новые документы и нужно менять внешность. Если товарищи Иоганна не смогут помочь, то можно считать, что всё было напрасно. Не могут же они всю жизнь просидеть в каком-нибудь подвале, скрываясь от фашистов. Она надеялась, что Ангела и Роберт добрались до Кельбра. Всё же, это был небольшой городок и там должно было быть спокойнее, чем в крупных городах. В доме должны были оставаться какие-то припасы. К тому же у Шмидов были деньги, у Ангелы – серый паспорт. Они должны выжить!

Девушка оперлась предплечьями о перила крыльца. Она курила и смотрела в небо. Рано или поздно это всё должно закончиться. Война. Ей с трудом верилось, что власть фюрера будет рано или поздно свергнута.  Его армия победоносно шла по Европе. Это была «странная война»: практически никаких боевых действий, Гитлер уверенно шагает по Европе и страны в сущности сразу же сдаются немецкой армии. Не сегодня-завтра падут Дания и Норвегия. Почему Европа не противостояла Гитлеру? Лишь изредка союзники бомбили какие-то промышленные центры Германии. Не более того.

Она почувствовала, как ладонь парня опустилась ей на спину, опустилась ниже, и Иоганн приобнял девушку за талию. Она напряглась, подняла голову и покачала ей.

- Прости, Катрин, - улыбнулся Иоганн. – Я…

- Нет, - ответила она.

- Но почему? Ты мне нравишься. И ты стала, наконец, свободной. Почему мы не можем попытаться?

- Потому что ты мне не нравишься, Иоганн, - она не лгала. Вернее, не говорила всей правды.  

- Ты же меня не знаешь, - парень попытался взять девушку за руку, но та вырвала её. – Катрин…

Шван затушила окурок в консервной банке, стоящей на табуретке и посмотрела на парня.

- Прости, но у тебя нет шансов.