Детектив оторвал взгляд от экрана и посмотрел на ухмыляющуюся девушку.

— Я...

— Там уже больше трехсот тысяч просмотров. Леви, это же круто!

— Нет, — ответил он. — Послушай, очень важно уметь постоять за себя, и я сделал должное, но не хочу, чтобы ты считала подобное... крутым, гламурным или чем-то еще.

Адриана пожала плечом.

— Почему нет? Вы же были в «Хард-Роке»? Вчера в новостях рассказывали об этом. Тот парень стрелял в полицейского и, возможно, застрелил бы любого, кто попытался сбежать. Ты же его не убил. — Она замолчала, а потом добавила: — Нет же?

— Нет. Сегодня утром его выписали из больницы и уже перевели в изолятор. — Леви вернул телефон и сел на скамейку. — Но суть не в этом. Я мог его убить. И готов был на это пойти, ведь на кону стояли жизни. И все же я не хотел такого исхода. Мне это не доставляет удовольствия.

— Правда? — Адриана помахала телефоном. — А так и не скажешь.

Детектив вздохнул. Первым делом инструкторы крав-мага вдалбливают в головы учеников, что полученные навыки должны применяться, только когда мирное разрешение конфликта невозможно. Первый и лучший способ — отступление, ответные действия приемлемы в случае, если агрессор продолжает атаку. Для военных и сотрудников правоохранительных органов силовые приемы допускаются, когда нужно предотвратить разрушительные последствия. Насилие — необходимое зло, но оно не должно вызывать восхищение. И уж точно не может доставлять удовольствие.

И все же на видео Леви не выглядел человеком, который испытывал тягость жестокого, но неизбежного бремени. Он любил драться, любил побеждать. И когда Брайс рухнул без сознания, возбужденный схваткой детектив бросился к Доминику, даже не подумав, что тот будет занят. Он отчаянно хотел избавиться от бури кровожадных эмоций.

Слова Леви, что ему не понравилось бить Брайса, — ложь, и даже не сильно убедительная.

— Я обязана переслать это видео всем своим друзьям. — Адриана застучала пальцами по экрану. — Они все офигеют. Ты такой крутой.

Леви открыл рот, но затем промолчал. Честно говоря, он обрадовался, что у девушки появились друзья, с которыми она хотела поделиться, и не нашел в себе сил сопротивляться.

Но он никак не мог выкинуть из головы мысль, насколько тонка грань между «крутой» и «психопат».

***

После обеда Леви отвез Адриану к Андерсонам на ранчо. Он возвращался в Вегас на автопилоте и в итоге обнаружил себя у окружного изолятора, хотя и не собирался туда ехать.

У него был выходной. Однако Доминик запланировал две смены в ЛГБТ-клубе «Скат», а у Мартины череда соревнований — по бегу у Макейлы и по футболу у Симоны. Как бы жалко ни звучало, больше Леви заняться было не чем. Вся его жизнь вращалась вокруг работы.

А еще оказалось сложно сосредоточиться на чем-то, когда Брайс наконец-то арестован. Поэтому Леви припарковал машину и вошел в здание, где большинство сотрудников знало его в лицо.

— Я хотел бы пообщаться с заключенным. — Абрамс расписался в журнале на стойке регистрации. — Николас Брайс. Его перевели сегодня утром из больницы.

Охранники переглянулись.

— Простите, детектив, — сказал один из них. — Нам приказано не пускать вас к этому заключенному.

Леви замер.

— Что? Кем?

— Сержантом Веном, сэр.

Леви в замешательстве уставился на охранника. Тот нервно переступил и тревожно покосился на напарника.

— Сейчас вернусь. — Абрамс вылетел из здания, достал телефон и нажал быстрый набор Вена. И плевать он хотел, что сегодня суббота.

— Абрамс, — сказал Вен вместо приветствия. — Я ждал твоего звонка. По правде говоря, даже удивлен, что ты не позвонил мне в минуту, когда Брайс переступил порог изолятора.

— Вы что, серьезно не позволите мне с ним говорить?

— С чего бы? Во-первых, ты вообще не должен с ним общаться. Это просто совпадение, что ты оказался причастным к делу...

— Точно, и это блестящий пример разумной тактики. — Леви мерил шагами тротуар перед зданием. — Какого черта вы вообще решили провести такую операцию в отеле, где полно потенциальных заложников?!

Вен раздраженно фыркнул.

— В мои планы подобное не входило. Над этим аспектом расследования у меня не было контроля. Но все заверяли, что людное место — единственный способ заставить Брайса прийти на встречу.

— И теперь один полицейский мертв, а второй — в коме. Я должен был присутствовать там с самого начала. Неизвестно, на что способен Брайс, а я самый опытный боец ближнего боя во всем отделе.

— Не спорю, но Брайс тебя узнал бы. Ради бога, ты стоял рядом с Бартоном, когда того пристрелили. И к тому же... — Вен замолчал. Леви замер.

— Что? — напряженно спросил он.

— Меня беспокоит, какое эмоциональное давление оказывает на тебя это дело. Вообще-то, я подумываю снять тебя с него. Агент Чаудхари советовал обратное, он считает, что это станет опасной провокацией для «Семерки пик». Но я не слепой и вижу, в каком ты состоянии.

Вероятность того, что Леви вовсе снимут с дела «Семерки пик», была подобна удару молота. На секунду он даже перестал дышать, все мышцы задеревенели. Если ему не позволят поймать убийцу... Этот провал будет грызть его до конца жизни.

Даже думая об этом, Абрамс прекрасно понимал, чем грозил Вен.

Стараясь говорить ровно, Леви произнес:

— Я хочу допросить Брайса.

— Нет. Не знаю, что ты там себе навыдумывал. Брайс служил в спецназе, его обучали сопротивляться пыткам, а последние три года он катался по стране и убивал людей за деньги. Полицейский допрос для него — пшик.

— Если это бессмысленно, зачем вообще его привезли сюда?

— Потому что теперь у нас есть его телефон и ноутбук. Мисс Ривера считает, что сможет взломать шифровку файлов, открыть доступ к финансовым записям и отследить платеж, полученный за убийство Бартона. Она все выходные работает сверхурочно. Если ты внезапно не превратился в компьютерного гения, нам твоя помощь не нужна.

Леви застонал.

— Тогда что мне делать все это время?

Последовала долгая пауза.

— Наслаждайся выходными, Леви, — голос Вена смягчился. — Проведи время с друзьями. Сходи на свидание со своим парнем. Живи своей жизнью. Ты не должен «Семерке пик» или департаменту больше, чем уже отдаешь.

Леви ничего не ответил.

— Увидимся в понедельник, — сказал Вен и повесил трубку.

Леви выругался, сунул телефон в карман и провел ладонями по лицу, запуская пальцы в волосы. Он стоял на тротуаре в одиночестве, потерянный и ненужный.

Ему некуда было идти.

***

Воскресным днем Доминик направился в Blueberry Hill — простую закусочную в нескольких кварталах от его дома в районе университета. Он заметил Рохана, сидевшего за дальним столиком, и поспешил присоединиться. Специальный агент поднялся при появлении собеседника.

— Простите, что опоздал, — Руссо пожал руку мужчине. — Вы получили мое сообщение?

— Да, ничего страшного. Надеюсь, все в порядке?

Они уселись за столик друг напротив друга.

— Леви плохо себя чувствует, — сказал Доминик.

Культурное определение для впечатляющего похмелья. Абрамс появился прошлой ночью в «Скате» уже пьяным, пробормотал что-то про сержанта Вена, «Семерку пик» и продолжил напиваться, не обращая внимания на возражения Доминика. Ситуация ухудшилась до такой степени, что пришлось звонить Мартине, но та оказалась на каком-то семейном празднике и приехать не могла. В итоге помог звонок Наташе — та забрала Леви домой и оставалась с ним до возвращения Доминика, который быстро заскочил к себе за Ребел, а затем сменил приятельницу у постели «больного».

Леви пролежал все утро звездочкой на полу в туалете, пережидая приступы тошноты. Доминику, конечно, нравилось заботиться о своем парне, но стоило ему упомянуть, что опаздывает на встречу с Роханом, Абрамс внезапно и необъяснимо взбесился, швырнул рулон туалетной бумаги Руссо в голову и велел убираться к черту. Тот был счастлив смыться.

Доминик болтал с Роханом ни о чем в ожидании своей чашки кофе. Заказав еду, профайлер открыл блокнот и снял колпачок с ручки.

— Как я говорил ранее, мне интересен лично ваш взгляд на дело «Семерки пик». Впервые вы столкнулись с маньяком, когда обнаружили труп Мэттью Гудвина?

— Да. Парень не оплатил залог и несколько недель скрывался, но потом его кредитка засветилась на заправке, и я отследил местонахождение преступника. — Доминик высыпал три пакетика сахара в кофе и щедро плеснул молока. — Как оказалось, Гудвин уже был мертв, а карточкой воспользовался «Семерка». Он хотел, чтобы обнаружили тело, ведь убитый слишком хорошо спрятался.

— По вашему мнению, как маньяку удалось его найти?

— Понятия не имею. Честно говоря, несколько месяцев ломаю голову... И не только над этим. Жертвы «Семерки пик» доверяли ему, отсюда и характерный почерк, но Гудвин был в бегах. Он никому не мог доверять. Так что, даже если убийце удалось его разыскать, как получилось накачать наркотиками?

— Отличный вопрос, — сказал Рохан. — На который мы, возможно, не узнаем ответа, пока «Семерка» не пойман. Можете описать ваши первые впечатления от места происшествия?

Они обсуждали дело несколько часов, проговаривая мельчайшие подробности, за обедом, а потом и во время десерта. Доминику понравился Рохан — умный, уверенный и внимательный слушатель, все его вопросы были очень проницательными. Не портила дело и внешность Рохана.

В какой-то момент Доминик взглянул на экран телефона, где высветилось сообщение — мать сетовала на то, что Джина никак не разродится — и удивился, узнав время.

— Ничего себе, не знал, что мы так долго проговорили. Пора, наверное, закругляться.

— Не обязательно, — произнес Рохан и прикусил губу. — То есть если у вас нет планов, мы можем пойти в другое место и пообщаться еще. Наверное, слишком рано для выпивки, но... Мы же в Вегасе.

Он уставился на Доминика из-под своих густых ресниц, пухлый рот изогнулся в застенчивой улыбке.