— Данте попросил передать флешку тебе.

Он протянул свою, и их пальцы соприкоснулись. Покалывание пробежало по ее рукам и спине от единственного места контакта.

Он не убрал руку. А она свою. Через несколько секунд это превратилось в другую игру, в которой никто не отступал. Ощущения пробежали по ее телу, скапливались в животе и распространялись по крови, делая ее немного пьянящей, пока она не сводила глаз с его острых синих глаз, не в силах прочитать в них ни слова.

Если бы она не чувствовала, как его плоть и кровь прижимаются к ее собственному телу, она бы поверила, что он киборг. Бесчувственный. Холодный. В стороне.

И это облило ее колотящееся сердце льдом.

— Почему ты меня ненавидишь? — она задала ему единственный вопрос, на который не могла найти ответа, тот вопрос, который беспокоил ее больше, чем она хотела признаться.

Его губы сжались в бесконечность, его глаза в мерцающую ночь. И внезапно он замер, его глаза оторвались от ее взгляда и скользнули по парковке.

Морана моргнула, прочистив голову, и огляделась, пытаясь что-то увидеть. Она видела только машины, а слышала только гром и дождь. Рука, которая касалась кончиками ее руки, внезапно толкнула ее вперед, а другая его рука сжала ее рот, заглушая приглушенный крик, который в противном случае вырвался бы из нее.

В одну секунду она стояла рядом со своей машиной, в следующую она была за колонной, прижатая к ней с очень мускулистым мужчиной напротив нее, одна его рука лежала на колонне рядом с ее головой, а другая все еще прижималась к ее рту.

Морана попыталась укусить его, и он мельком взглянул на нее, его глаза насторожились и велели ей замолчать. Морана почувствовала, как ее наполняет гнев, но кивнула. Он убрал руку и склонился над колонной, его глаза осматривали всю территорию. Его грудь коснулась ее, когда они оба вдыхали. И хотя она заметила это, она не сосредотачивалась на этом, сохраняя свои чувства открытыми, поскольку адреналин наполнял ее дважды за полчаса. Ее сердце колотилось, живот сжался, когда она смотрела и пыталась ...

Движение.

Она слегка сдвинулась, чтобы лучше увидеть, и мужчина, прижатый к ней, проследил за ее взглядом. Трое мужчин, трое здоровенных мужчин, выскочили из-за машины, за которой она наблюдала, и атаковали, подняв руки с ножами.

Сердце билось у нее в груди, Морана ошеломленно наблюдала. Прежде, чем она смогла сделать шаг, Тристан Кейн повалил одного человека на землю и плавно двинулся навстречу другому. Один из них оторвался от группы и направился к ней. Морана никогда не обманывала себя, считая себя крутой из-за своей силы. Неа.

Она была одной из них из-за своего мозга, и, используя этот самый мозг, она вынула пистолет, тем же движением выключив предохранитель, и, не мигая, выстрелила мужчине прямо в колено.

Он с криком упал, хныкая от боли, схватившись за ногу, и Морана повернулась и увидела двух мужчин, лежащих на земле, без сознания или мертвых, которых она не знала, и Тристана Кейна, лежащего на спине, а последний мужчина стоял сверху, на нем. Морана инстинктивно подняла пистолет, прежде чем остановить себя. Она не собиралась его спасать. Ни за что. Если он не мог спастись, значит, кто-то другой сделает за нее свою работу.

Но она смотрела, с сердцем в горле, как двое мужчин обменивались ударами и быстрыми движениями быстрее, чем ее глаза могли уловить, прежде чем мужчина ударил Тристана Кейна об землю с такой силой, что ребра Мораны сломались бы. Но Тристан Кейн поднял ноги тем же движением, используя инерцию, и обернул лодыжками шею мужчины, прежде чем перевернуть его и заключить в удушающий захват.

— На кого ты работаешь? — спросил он задыхающегося мужчину холодным голосом, который не страховал никакого напряжения, хотя его грудь вздымалась от быстрых вдохов. — Кто тебя послал? — спросил он снова, те же вопросы, которые он задал ей в первый раз, когда прижал ее к стене, направив ее собственные ножи.

Другой мужчина плюнул на землю, качая головой. И Тристан Кейн свернул ему шею.

Морана видела смерть и убийства. Это был такой же образ их мира, как и женщины, находящиеся под контролем мужчин. Так что она не вздрогнула, не задохнулась и не выдала никаких эмоций. Но ее живот упал на землю, руки слегка задрожали, пистолет трясся в руке.

Тристан Кейн встал и подошел к мужчине, которого она пристрелила, его глаза один раз осмотрели ее тело, возможно, на предмет травм, прежде чем вернуться к этому мужчине.

— Говори или умрешь.

Мужчина скривился.

— Я все равно умру.

Тристан Кейн склонил голову.

— Но это может быть болезненно или безболезненно. Твой выбор.

Мужчина потерял сознание. Moрана стояла в нескольких футах вдали от него, ее глаза были прикованы к его лицу, когда он повернулся к ней.

— Тебе следует уехать, — тихо сказал он ей.

Морана кивнула, ее внутренности прибывали в шоке. Она повернулась к своей машине, не сводя глаз с любых других прыгунов с ножами, ее пистолет находился свободен в руке.

Она подошла к своей машине, ее глаза поднялись над землей, и она полностью остановилась.

Там, посреди парковки, стоял ее «мустанг» на том месте, где она его припарковала, со всеми разорванными шинами. Морана стояла в шоке, глядя на автомобиль. Она купила эту машину на свои деньги. Ее первая машина. Это был ее единственный друг, понимавший ее жажду свободы. Это был ее спутник во многих авантюрах и соучастник преступления. Она сама чинила его, заботилась о нем по выходным. Она любила это. И вот он стоял со всеми разорванными шинами.

Морана только что видела, как убили человека, сама пристрелила человека, но теперь она чувствовала себя оскорбленной, теперь ее глаза увлажнились.

Но она не могла дрожать, не могла плакать, не могла показать ни дюйма своей уязвимости.

Он стоял позади нее.

Морана напряглась и очистила лицо.

— У тебя есть еще одна машина, которую я могу одолжить? — спросила она совершенно естественным тоном.

— Да, но шторм на улице не подходит для вождения.

Это заставило Морану обернуться, ее глаза встретились с его голубыми, и на его щеке, пока он бился на земле, образовалась полоска грязи.

— Ты беспокоишься о моей безопасности? — спросила она с глухим недоверием.

Он поднял брови.

— Я беспокоюсь о своей машине.

Конечно. Кто она такая, чтобы сравнится с его машиной.

Она кивнула.

— Тогда я просто вызову такси.

Его брови слегка нахмурились.

— Такси не приближаются к этой области ни на дюйм.

Конечно, нет. Морана с удвоенной силой посмотрела на воду, льющуюся у въезда на стоянку, ее живот сжались, и она прикусила губу, пытаясь найти выход. Она не могла позвонить отцу, иначе все обернулось бы катастрофой. Поехать на любой из машин невозможно, потому что видимость нулевая, а расстояние большое. Такси не ездят. Какой вариант ей оставался?

Ее сердце забилось, когда пришло осознание.

Она этого не сделает.

Ее взгляд поднялся и встретился с ним. Его голубые голубые глаза остановили ее, их интенсивность прожигала ее, гудела в ее крови, а пульс бился в ушах.

Он склонил голову набок, почти рассматривая ее, прежде чем заговорить, и ее сердце выпрыгнуло из груди.

— Похоже, ты остаёшься, Мисс Виталио.