Глава 6

Мэделин

После моей личной сессии мечтаний, включающей мужчину, имя которого даже не знаю, я полна наслаждения и сладкого чувства удовлетворения, поэтому готова перезапустить этот день. Затем слышу, как открывается дверь уборной, и звук смеха входящих сюда женщин.

Черт.

Я могу сказать, смотря через щелку между петель двери кабинки, что они собрались напротив зеркала. Они, должно быть, только пришли на работу и решили закончить прихорашиваться здесь, в уборной.

Я задаюсь вопросом, могли ли они услышать мое «времяпрепровождение». Но, по крайней мере, они не могли находится достаточно близко, чтобы слышать мой разговор с Джимми. Не знаю, что было бы более смущающим.

Я решила, что они выглядят безразличными и даже не знают, что я здесь. И быстро подняла ноги, чтобы в том случае, если они что-то слышали, то не смогли бы увидеть мою обувь и позднее опознать меня как ту бедолагу в уборной, которая пыталась порвать с парнем в ее первый рабочий день. Или озабоченную девушку, что не могла дождаться конца первого рабочего дня, думая о парне, которого даже не знала.

— Я не была уверена, когда нужно прийти на работу до начала знакомства сотрудников, — говорит одна из девушек.

Я щурюсь в щелку между дверью и кабинкой, чтобы понять, кто это. Расплывчато узнаю ее и другую женщину с вечеринки фирмы на прошлой неделе для того, чтобы новые сотрудники моги познакомиться.

Большинство из них были на летней стажировке здесь, в этой фирме в прошлом году, поэтому я единственный новичок, и я не очень хороша в новых знакомствах.

Думаю, ее зовут Тара, и у нее такие же светлые волосы и длинные ноги, как у Барби. На самом деле, все трое выглядят, как версии кукол Барби или ее друзей.

Я знаю вторую женщину немного лучше, потому что она была в моей группе в школе права. Но это не значит, что мы друзья.

Я считала, что эра дрянных девчонок закончилась в старшей школе. Однако в школе права выяснила, что мы как класс, очевидно, регрессировали обратно до средней школы.

Были шайки, вечеринки после финала, которые соперничали с вечеринками студенческих братств и определенно имелись дрянные девчонки. Я пыталась избегать их и прятать голову за книгами, пока они устраивали студенческие вечеринки или мероприятия по налаживанию контактов.

Но сейчас, в мой первый день в юридической фирме «Маркс, Санчес и Рид», я понимаю, что дрянные девчонки не только все еще живут и здравствуют, но и собираются вместе как шайка. Плохие новости, кажется, в порядке вещей в мой первый день на новой работе, в моей новой карьере, в моем новом всегда.

Точно так же, как была удивлена, что дрянные девчонки рулят фирмой, как они это делали в кафетерии средней школы, так же была удивлена и тем, сколько молодых, привлекательных женщин стали успешными помощниками юриста в больших фирмах.

Знаю, я должна считать себя одной из них, но уверена, они так не считают. Хотя я молода, с хорошей фигурой и мой объем груди больше, чем у большинства из них, и я не забочусь о том, чтобы нанести тонны косметики на лицо или сделать стрижку по последней моде.

— Я слышала, что эта знакомство скучно, — говорит Кэндэс, та, с которой я была в школе права — Поэтому я загрузила несколько последних выпусков «Вог» на айпад. Что еще мы узнали из школы права, как не то, что всегда надо быть готовым?

Все трое смеются, и затем третья — уверена, ее имя Мэнди, потому что раньше видела Мэнди и Кэндэс на вечеринке и не могла побороть тот факт, что их имена звучали как «Мэнди» и «Кэнди» — произносит:

— Единственная причина, по которой я жду с нетерпением этого знакомства, — это потому что слышала, что Эшер Маркс должен быть там.

— Я знаю, — отвечает Тара, ее глаза расширяются, и она смотрит на идеально накрашенную бровь в зеркало. — Не могу поверить, что мы наконец встретимся с фантомным основателем фирмы.

— Он провел все лето в поездке в горы в Катманду или Непале, или на Тибете, или что-то такое, — вставляет Кэндэс. — Не могу поверить, что он вообще хочет встретиться с летними стажерами.

Она саркастически фыркает.

— Я не могу поверить, что спускают с рук партнеру то, что он не работает все лето, — заявляет Мэнди. — Хотя он же не просто партнер. Он основал эту фирму целиком, и он чертовски богат. Я слышала, что он летает частным самолетом во все эти горные поездки. Каждые несколько месяцев он в новой экспедиции.

— Джен Харрис, старший юрист с плохой кожей? Она работала над делом «Саймон Технолоджи» прошлой весной и рассказала мне, что Эшер выиграл огромное дело, — говорит Тара.

— Я слышала, что это не единственное, что у Эшера огромное, — добавляет Кэндэс. — И да, Джен действительно стоит прикрыть чем-то этот блестящий лоб, бедняжка.

— Дело «Саймон Технолоджи» принесло достаточно денег, чтобы каждый в фирме мог спокойно уйти на пенсию, если бы захотел, — пояснила Мэнди.

Через щель между дверью и кабинкой я могла видеть других двух девушек, которые посмотрели на нее.

— Что? — восклицает Мэнди, невинно хлопая глазами. — Я добросовестно читаю сводку новостей фирмы. А вы? Только выигрышный гонорар составил больше двух миллиардов.

Двое ее подруг свистят от удивления, и я бы присоединилась к ним, если бы не пряталась. Мои колени начали трястись, а нога затекла.

Я надеюсь, они скоро уйдут. Но, кстати, их косметика лежит по всей раковине, и не похоже, что они собираются ретироваться. На самом деле, выглядело так, как будто они пришли в офис и сделали уборную на пятнадцатом этаже своей собственностью.

— Вот почему Эшер Маркс может делать, что хочет, — говорит Тара. — Он держит всю фирму на плаву. Делает огромную прибыть и потом вальсирует в сторону новой горной поездки.

— Я слышала, что он делает, что хочет в личной жизни, точно также, как и в профессиональной, — добавляет Кэндэс и смеется.

— Да, хорошо известно, что он всегда берет под крылышко новую девушку-помощника, — соглашается Мэнди.

— И под его стол, — уточняет Кэндэс.

Фу.

Три женщины смеются, но я чувствую тошноту. В какой фирме я так хотела работать? Место, где главный партнер — полнейший засранец, и новые помощники смеются над этим?

— Ну, не знаю, как вы, леди, — произносит Тара, — но я определенно позволю ему взять меня, когда бы и где бы он ни захотел.

— Чертовски, да, — соглашается Кэндэс, и три девушки кивают в счастливом предвкушении.

Думаю, они будут соперничать за внимание этого отвратительного типа.

— Он не просто использует и избавляется от них, — продолжает Кэндэс. — Я имею в виду, конечно, он двигается дальше к кому-то еще, спустя какое-то время, но во всяком случае выбранная помощница действительно получает хороший опыт наставничества, как в офисе, так и в постели. И она всегда проходит и получает больше, либо в этой фирме, либо в другой, зависит от того, насколько мирно они расстались, когда Эшер, в конце концов, бросает ее.

— Ну раз мы знаем, чего ждать, это звучит как хорошая сделка для меня, — говорит Тара, как будто взвесив все за и против большой покупки.

— Да, и я слышала, он сейчас в поиске новой добычи, так что это идеальное время. Просто не привязывайтесь, — предупреждает Кэндэс. — Знайте, это только временно, и просто повеселитесь, потому что он действительно знает многое в правовом мире и многое о вагине.

— Хватит, — протестует Мэнди.

Да, пожалуйста, я молчаливо соглашалась с ней, но потом она добавляет:

— Ты заставляешь меня возбуждаться. Мне нужно сконцентрироваться на привлечении симпатии Эшера, и моя голова не может кружиться в фантазийном мире.

Отвратительно.

— Как думаешь, кого он выберет в этот раз? — спрашивает Тара, тряся грудью перед зеркалом, как будто они соревновались как ценный скот на фермерском шоу.

— Я думаю, это определенно должна быть одна из нас, — почти шепчет Мэнди.

— Да, большинство новых помощников — парни, а среди других женщин только та старая леди, Меган, и невинная леди, Марго и, как там ее имя, та пышка Мэделин.

Я стараюсь не позволить ужасному «Хмм» сорваться с губ и также пытаюсь не разрыдаться.

Прямо в тот момент как подумала, что не может быть ничего хуже, чем слушать, как обсуждают придурка-сексиста, каким казался Эшер Маркс, они заставили меня понять, насколько я ошибалась. Девушки начала говорить обо мне.

— Я не знаю об этой Мэделин, — начала Мэнди. — Она милая и будет в порядке, если сбросит несколько фунтов и обратит немного внимания на свои волосы и гардероб.

Из моего укрытия в кабинке уборной я не знаю, радоваться ли, что она «защищает» меня, или расстраиваться, что они говорят обо мне за моей спиной. Тем не менее, если быть справедливой, они даже не имеют понятия, что я подслушиваю.

— Я сомневаюсь, что он в ее вкусе, — возражает Тара с самодовольным выражением на лице.

— У Мэделин определенно есть хватка, — говорит Кэндэс. — Она была в моей группе.

— Что? — Выражение лица Тары сменяется на неверие. — Разве она не была стажером летом в «Ройбал, Вилсон и Мэйн»? Я не думаю, что она получила предложение летней стажировки в «Маркс» или любой другой фирме.

— Да, но она участвовала в «Обзоре судебной практики», и это повысило ее средний балл, когда все остальные из нас устраивали вечеринки.

Это правда, хотела вмешаться я. И спасибо.

Однажды я помогла ей, одолжив мои конспекты по Уголовному процессу до итогового экзамена. Она уверяла, что болела слишком много в течение семестра, чтобы сделать хорошие, полные конспекты.

Я слышала это о Кэндэс, хотя «болезнь» равнялась «похмелью». Большинство наших одноклассников отказались удовлетворить ее просьбу одолжить конспекты, отвечая, что она сама должна проводить больше времени в классе и меньше времени на вечеринках.

Но отдавая ей конспект, который занял у меня часы времени каждый день, — сверху к времени регулярных занятий, которые я добросовестно посещала — я будто отдирала его с кожей, и, видимо, результатом стало ее хорошее мнение обо мне. Или, по крайней мере, лучшее, чем мнение, которые остальные две девушки имели обо мне.