Похоже, все бури произошли от неё.

Огромные струи релятивистской плазмы вырастали из полярных регионов черной дыры, освещая тьму щупальцами мерцающего огня. Для здравомыслящего пилота был только один курс: как можно дальше, и как можно быстрее.

Тысячелетний Сокол на полном ходу мчался ей навстречу.

Эта черная дыра была не похожа на другие.

Каждая галактика вращается вокруг сверхмассивной воронки, но эта была центром карликовой галактики известной как Лабиринт Риши. Вокруг простирались бескрайние гравитационные, энергетические и астероидные поля — своеобразный лабиринт смерти, который, возможно, и дал название этой галактике. Возможно.

Хэна это не заботило.

Что его действительно волновало, так это углы, векторы и траектории полета. А также тот факт, что перед ним была поставлена очень сложная задача, ведь только самые лучшие пилоты имели шанс пролететь сквозь Лабиринт. Вот что его волновало.

Ну и, конечно же, оплата.

Хэна по-настоящему раздражал тот факт, что эта авантюра уже стоила ему максимально возможной цены: девушки. Закутив в своем любимом баре на окраине Мос Айсли, он был уже близок к тому, чтобы заполучить эту кокетку Дженни.

Они флиртовали и порхали вокруг друг друга в течение нескольких месяцев, и только Хэн умудрился избавиться от толпы её поклонников, как к нему заявился посредник. Постоянный член гильдии Торговцев и, в прошлом, контрабандист, и перевозчик спайса Норунд Так сказал, что у него есть маршрут, для которого нужен хладнокровный пилот… тот, кто справиться не только с имперской блокадой пространства Хаттов, но и сможет попасть в самый центр Лабиринта Риши.

Так представлял группу дельцов, запустивших нелегальную энергодобывающую станцию глубоко в центре лабиринта, и которые отчаянно нуждались в поставке различных вещей: циклофазных генераторов, буровых установок, резервных щитов, мастерских.

Империя перекрыла торговые маршруты, поэтому добраться до покупателя можно было единственным путем: через радиационные поля, опасно близко от чёрной дыры этой галактики. Это было еще одной причиной запросить гораздо больший гонорар за выполнение заказа, или вообще отказаться от него.

На самом деле, Хэн отказывался до того момента, пока Так не выложил на стол половину оплаты и не пообещал небольшой бонус по прибытии в пункт назначения. К тому времени как они ударили по рукам, Дженни уже ушла с Торком Вышибалой, и еще одна ночь возможного блаженства развеялась как дым. К утру Хэн и Чуи уже были на борту "Сокола" и изо всех сил драпали от имперского крейсера, настойчиво пытавшегося помешать им совершить прыжок в пространство Хаттов. Но ускользать от имперцев было специальностью "Сокола", и даже с погоней на хвосте, он более чем оправдывал эту репутацию…если не брать во внимание несколько попаданий в кормовые щиты.

Конечно, это была самая легкая часть их задания. Теперь они должны были пробраться через лабиринт. Хэн выжидал, пока навигационный компьютер выдаст начальные параметры полета, просчитав целый ряд переменных, чтобы проложить оптимальный маршрут сквозь бесчисленное множество препятствий. Соло протянул затянутую в перчатку руку к голографической панели управления и начал вводить необходимые поправки для предстоящего полета.

Он уже давно усвоил этот урок: настрой панель управления так, как тебе нужно и никогда не блокируй изменение параметров. Главное — это управляемость, и Хэн был уверен, что Сокол — самый легкий в управлении корабль из тех, что он пилотировал.

Для большинства этот корабль был всего лишь очередным потрепанным старым фрахтовиком, едва способным перевести достаточное количество груза, чтобы окупить расходы на свое содержание. Но Хэн не променял бы "Сокол" даже на личный звёздный разрушитель. Он добавил достаточно специальных улучшений и необычных модификаций, чтобы сделать "Сокол" достойным соперником любому контрабандистскому кораблю во Внешнем кольце.

На экране росли уровни радиации, а в динамиках звучало рычание Чуи.

— Для беспокойства нет причин, — протянул Хэн.

Язвительное несогласное рычание Чуи разносилось эхом по кабине.

Он был внизу, в проходах, все еще проводя послепрыжковую проверку. Хэн надеялся, что у них будет немного времени между выходом из гиперпространства и входом в Лабиринт, но с имперскими кораблями на хвосте им пришлось забыть о такой роскоши. Но, тем не менее, Чуи не забыл проверить всё вручную. Он был сторонником предусмотрительности.

И Хэну это подходило. Учитывая его страсть к риску, они идеально уравновешивали друг друга. Великие партнерства были построены на гораздо меньшем. Хэн покрепче сжал штурвал и добавил мощности, пролетая мимо каких-то звёзд, попавших на внешнюю орбиту чёрной дыры.

У некоторых из этих звезд даже были планеты — чёрная дыра еще не вырвала их из гравитационной хватки звёзд. Это были куски скал, искореженные близостью к своим солнцам, и любая атмосфера, которой они когда-то обладали, уже давно исчезла в огромной пасти, заполнившей половину неба. На экране появилась морда Чуи — он откинул голову и зарычал, сообщая, что все послепрыжковые проверки завершены, и они могут действовать, как планировали.

— Отлично, — сказал Хэн, — потому что мы уже начали.

Вуки запротестовал, но Хэн продолжал говорить, пытаясь убедить Чуи. — Я вхожу в Лабиринт сейчас, мы больше не можем тратить время, если собираемся поймать сигнал направленного маяка, пока он не отключился.

Это было его главным аргументом, ведь Чуи тоже не устраивал тот факт, что они даже не знают точных координат тайной энергодобывающей станции. Вместо этого станция сама свяжется с ними, как только они заберутся в Лабиринт достаточно глубоко и окажутся в зоне действия передатчиков.

Даже несмотря на то, что Соло заменил стандартные сенсоры "Сокола" на комплект сенсоров военного образца, найти маячок посреди всех энергетических возмущений будет не так просто. Он вдвое снизил скорость "Сокола", облегчая управление кораблем в узких промежутках между радиоактивными полями. Эти поля смещались достаточно быстро, и компьютеру Сокола приходилось работать на пределе, чтобы вычислить оптимальные векторы полета, а также совершать дополнительные расчеты, исключая возможные искажения показаний сенсоров.

Хэн наблюдал из кабины за тем, как "Сокол" с легкостью проскальзывает между гигантских озер, состоящих из облаков высокой энергии. Корабль затрясло, когда он вошел в зону повышенной гравитации, и тут же внезапно подскочили уровни радиации. Вопросительный рев Чуи эхом разнесся из динамиков системы связи. Хэн только пожал плечами.

— Здесь становиться жарковато, — сказал он, и отправил "Сокол" в медленное вращение, подставляя под излучение днище, которое закрывали самые мощные щиты. На мгновение показатели радиации замерли, а затем снова начали расти, монотонно приближаясь к критической области. Интенсивность излучения достигла такого уровня, что оставаться в кабине стало опасно.

Хэн выругался. Он знал, что кормовые щиты просядут, но не ожидал, что это случиться так быстро. Если он останется здесь, радиация зажарит его в своем собственном корабле. Соло выключил автопилот и начал отключать наиболее уязвимые системы корабля.

— Чуи, приготовь инженерную станцию. Я собираюсь запечатать кабину.

Это заняло еще десяток секунд. Хэн опустил защитный козырёк кабины и собрался сваливать из неё ко всем ситам, задействовав вспомогательное управление кораблем с инженерной станции.

Уход из кабины оставил горький привкус во рту, потому что ему придется управлять кораблем, используя только вспомогательный пульт инженерной станции и голодисплей. В мыслях Хэн вернулся к тем временам, когда он учился летать и вспомнил слова своего старого инструктора Александра Бадура и печально известного тактика Адара Таллона: