При всех своих странностях бабушка прожила еще пять лет, дедушка — семь. Когда они умерли, Рут Кинг было уже за сорок, и она нашла себе работу экономки в пансионе для неопасных психов в соседнем городке Нью-Глостер. Там она работала почти до самой смерти, и Кинг не раз винил своих родных в том, что они заперли мать в клетку, из которой она так и не нашла выхода. И все же теперь у семьи была крыша над головой, и бесконечные переезды прекратились. Тогда же в их доме появился первый черно-белый телевизор. Позже Кинг очень радовался тому, что это случилось так поздно — все же книги гораздо полезнее для развития писательского дара, чем дурацкие шоу и рекламные ролики. Но тогда он с увлечением смотрел вестерны и фантастические сериалы. В те годы все бредили фантастикой, особенно после того, как в небо взлетел первый спутник — к разочарованию многих, советский.
В конце того же знаменательного 1958 года Стивен отыскал в чулане тети Этелин старый сундук с журналами и книгами. Роль этого сундучка в кинговской мифологии весьма велика — считается, что он едва ли не целиком сформировал литературные пристрастия будущего писателя. Кому принадлежал сундучок, осталось загадкой — тетя Этелин, как и большинство американцев, не отличалась любовью к чтению. Стиву нравилось думать, что журналы достались ему от фантазера-отца. В том же чулане лежали его вещи, позже описанные в рассказе «Обезьяна»: «множество морских карт, некоторые из них были с аккуратно нанесенными окружностями. И косоглазый бинокль: если в него долго смотреть, то кружилась голова, и ломило глаза. И конверты с ворохом аккуратно вложенных диковинных марок, и чужеземные монеты, и черные блестящие камешки с гавайского острова Мауи, увесистые и зловещие, и пластинки в ярких конвертах с надписями на иностранных языках».[9]
В сундучке нашлись фантастические журналы 40-х годов и книжки издательства «Эйвон» с рассказами Говарда Лавкрафта и Рэя Брэдбери. Прочитав их от корки до корки, мальчик отправился в городскую библиотеку за новыми, а в его произведениях Белого Кролика вытеснили покорители космоса вперемешку с вампирами и прочими монстрами. Чуть позже, в 1960-м, он послал в журнал «Космонавт», издаваемый Форрестом Аккерманом, рассказ, ни названия, ни содержания которого уже не помнит. Аккерман не напечатал рассказ, но сохранил его, и много лет спустя Кинг, уже ставший знаменитым, поставил на рукописи свой автограф.
Этот рассказ был уже не написан вручную, а напечатан на подержанной машинке «Ройял» — ее за десять долларов купила Стивену мать, первой поверившая в его писательское будущее. На той же машинке он печатал рассказы, которые восемь лет подряд рассылал в разные журналы, прежде всего в любимый детьми журнал Альфреда Хичкока «Хичкок мистери мэгэзин». Это уважаемое издание только однажды соизволило прислать ему ответ, который гласил: «Не сшивайте рукописи степлером. Пользуйтесь скрепками». Эту рекомендацию Кинг выполнил. А отказ нацепил на гвоздь, вбитый у него над кроватью, где уже висела охапка предыдущих. Постепенно отказов скопилось столько, что гвоздь их не выдержал, и его пришлось заменить плотницким костылем. Тогда Стивен жил в маленькой комнатке под самой крышей, где едва помещались его сокровища — пишущая машинка, груда фантастических книжек и проигрыватель «Вебкор». В моду уже вошел рок-н-ролл, и он с увлечением слушал Чака Берри, Джерри Ли Льюиса и Фэтса Домино вместе с Элвисом. В этой музыке бурлила энергия, которой были переполнены Стив и миллионы его сверстников.
В 1961 году президентом стал Кеннеди, которого семья Пиллсбери недолюбливала вдвойне — как демократа и католика. Сами они, как и большинство жителей Мэна, были республиканцами и методистами — приверженцами предельно упрощенного протестантского обряда, изобретенного в Англии в начале 19 века. Мать Кинга иногда посещала методистскую церковь, но сам он полностью отказался от веры предков. Вероятно, это случилось именно в краткую эпоху Кеннеди, когда Америка начала стремительно меняться. Молодежь укорачивала юбки и удлиняла волосы, с мыса Канаверал отправился в космос первый астронавт, а соседняя Куба перешла под власть коммунистов, что едва не привело к мировой ядерной войне. Пока происходили все эти судьбоносные события, Стивен с братом затеяли выпуск собственной газеты, без затей названной «Горчичник Дэйва» (Dave’s Rag). В ней писалось обо всех новостях семьи Кингов и их соседей, были разделы погоды, рецептов и юмора. Братья выпускали газету в подвале даремского дома — вначале на гектографе, потом на купленном у старьевщика ротапринте. Постепенно тираж газеты вырос с пяти до пятидесяти экземпляров — родне они раздавались бесплатно, а прочим продавались за пять центов, что кое-как окупало типографские расходы.
Осенью 1962-го Стивен перешел в среднюю школу, которая располагалась в соседнем городке Лисбон-Фоллс. Учился он хорошо, но без всякого удовольствия и писал позже: «Что вообще в школе хорошего? Когда нас туда швыряют как заложников в турецкую баню (странные у Кинга представления о турецкой бане!), школа кажется нам самым важным делом на свете. Только после третьего или четвертого класса мы начинаем понимать, какой это вообще идиотизм».[10] У новой школы было только одно достоинство — она располагалась недалеко до Льюистона, где, в отличие от крошечного Дарема, имелись целых два кинотеатра. Стивен с приятелями ездили туда по субботам на законных основаниях и в другие дни — если удавалось сбежать с уроков, отыскав при этом сорок центов на билет.
Кинг и его лучший друг Крис Чесли особенно любили фильмы ужасов — вольные вариации Роджера Кормена на тему рассказов Эдгара По. По одному из таких фильмов — «Колодец и маятник» — Стивен написал повесть, которую напечатал на семейном гектографе в количестве сорока экземпляров. Повесть стала первым бестселлером Кинга — в первый же день он распродал весь тираж по четвертаку за штуку. Правда, по окончании уроков его вызвали к завучу миссис Хислер, которая велела ему отдать обратно все полученные деньги и впредь не торговать в стенах школы всякой ерундой. Неудача не обескуражила Стивена — перед летними каникулами он успешно загнал соученикам новую повесть «Вторжение со звезд».
В апреле 1963 года они с Крисом уже отпечатали на том же гектографе тиражом 50 экземпляров сборник из восемнадцати коротких рассказов, известный под названием «Люди, места и вещи». Похоже, это имя было присвоено гораздо позже коллекционерами, которые сегодня готовы отдать любые деньги за эту бумажную тетрадку. Но напрасно — по всей вероятности, ни одного целого экземпляра сборника не сохранилось. Часть рассказов вообще оказалась утрачена, включая те пять, что были написаны Чесли. Впоследствии друг детства Стивена стал рабочим в Портленде и разбился на машине, не дожив до тридцати лет. Он стал прототипом Криса Чамберса, одного из героев ностальгической повести «Тело». Уцелели десять рассказов Кинга — коротенькие, наивные и написанные под впечатлением от книг и фильмов. «Отель у конца дороги» — про хозяина гостиницы, набивающего чучела из постояльцев (явный «Психопат» Хичкока). «Тварь на дне колодца» — про мальчика, которого странный голос заманил в колодец («Нездешний цвет» Лавкрафта). «Проклятая экспедиция» — про жителей Венеры, обманувших космонавтов ложным сходством их планеты с Землей («Марс — этой рай» Брэдбери).
В школе Стивена больше не дразнили. Он заметно похудел, вытянулся и подлечил зрение — надевал очки, только когда читал. Но сильнее всего его репутацию упрочила писательская слава, с которой смирилась даже миссис Хислер. В предпоследнем классе его назначили редактором школьной газеты под названием «Барабан». Работать там было скучно, и однажды Кинг для развлечения изготовил пародию — четырехстраничную «Сельскую отрыжку», полную издевок над педагогами. Газета была найдена, автора вызвали на расправу и грозили исключением, но ввиду отсутствия проблем с учебой и поведением он отделался выговором. Правда, через год учительница стенографии миссис Грамизан, особенно обиженная Кингом (в газете он переименовал ее в Грымзу), помешала ему получить медаль, облегчающую право на поступление в колледж. С тех пор Стивен не увлекался сатирой, но всегда любил пошутить — правда, в чисто американском грубоватом стиле.