В ее квартире каждый уголок, каждая полочка были заполнены какими-то вещицами: книжками, вазочками, всякими мелочами. Все это она соорудила сама.

Но в целом его квартира была потрясающей.

Огромное окно занимало почти всю стену в гостиной. Оттуда открывался вид на озеро Мичиган. Горящие огни домов напоминали звездное небо, и было видно, как луна отражается в гладкой поверхности воды.

– Я и сам люблю независимость, – продолжил Берк их разговор. Он посадил ее в кресло, стоящее недалеко от мягкого дивана, и накрыл пледом. Но у меня еще и очень сильное чувство ответственности, и следующие семь месяцев я буду ответственен за тебя. И перестань называть меня на «вы». То, что у нас будет общий ребенок, позволяет нам перейти на «ты».

Она задумалась и через несколько секунд кивнула в знак согласия.

Берк опустился на колени перед ней и аккуратно поправил плед.

– Так постарайся расслабиться и позволь мне позаботиться о тебе, пожалуйста, мне будет очень приятно.

– Я думаю, что ты и так сделал много хорошего в жизни.

Он рассмеялся.

– Возможно, ты права. Но сейчас я хочу сделать приятное именно тебе.

Берк взял ее на руки, понес в спальню для гостей и положил на кровать. Он поправил ей подушки, укрыл теплыми одеялами. Эта кровать показалась ей необъятной по сравнению с тем диванчиком, на котором она спала дома. Берк отошел от кровати и снова посмотрел на нее.

– Тебе нужно еще что-нибудь?

– Спасибо, я чувствую себя хорошо.

– Это не правда. И у меня есть справки из больницы, что это не так. Тебе может показаться неуютно в незнакомом месте, где нет ни одной твоей вещи.

Он снял свое длинное пальто, пиджак, повесил их на плечики и стал развязывать галстук.

– Но это будет недолго. Я приказал привезти твои вещи сюда.

Неужели он думает, что она останется здесь надолго? Почему хочет привезти ее вещи, ведь она пробудет здесь всего пару дней?

– Не надо этого делать, – возразила она, облизывая сухие губы.

– Но я хочу это сделать. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя как дома.

Ее охватила дрожь, а сердце забилось с удвоенной силой.

Похоже, Берк не собирается отпускать ее в ближайшее время. Весь день он был исключительно заботлив и внимателен, ведь она вынашивала его ребенка. Она позволила Берку войти в свою жизнь, когда согласилась стать суррогатной матерью.

Но у нее есть своя квартира, своя работа и своя жизнь. И она рассчитывала вернуться ко всему этому сразу же, как только поправится. Шеннон считала, что вряд ли будет удобно оставаться в квартире Берка после болезни.

Она не хотела жить в его квартире когда бы то ни было. И сейчас чувствовала себя довольно неуютно в этой комнате для гостей.

Они всего лишь разговаривали, а Шеннон не могла оторвать взгляда от мускулистой груди под белой шелковой рубашкой. Она смотрела на его сильные руки, покрытые темными волосами, и задавала себе вопросы.

Как она сможет спать под одной с ним крышей и хоть на минуту расслабиться? Она всю ночь будет крутиться на кровати, представляя его рядом.

Шеннон снова закашляла, и щеки ее запылали, но уже не от болезни. Кровь быстрее побежала по венам, и она почувствовала мелкую дрожь. Она винила себя за эти мысли, пыталась объяснить их болезненным жаром, но ведь они появлялись у нее и раньше. Полуобнаженный Берк Эллисон Бишоп уже не раз возникал перед ее мысленным взором.

Нет, она не могла долго оставаться рядом с человеком, который заставлял ее так волноваться.

– Но я не собираюсь здесь оставаться, – попробовала возразить она. – Врач сказал, что через несколько дней я буду чувствовать себя хорошо и тогда смогу вернуться домой. Не хочу злоупотреблять твоим гостеприимством.

– Ты нисколько не стеснишь меня, – сказал он, снимая галстук и расстегивая верхние пуговицы на рубашке. – Я хочу, чтобы ты осталась здесь дольше. Надеюсь, ты останешься до конца беременности.

Берк внимательно посмотрел на Шеннон и увидел, как она насторожилась. Ее лоб покрылся мелкими капельками пота.

Берк хотел, чтобы она осталась у него хотя бы на несколько дней, пока не почувствует себя лучше. Он может и должен быть рядом. Конечно, Шеннон станет сопротивляться. Но ему хотелось сделать ее жизнь комфортнее, хотя бы до того времени, пока не появится ребенок. Весь вопрос в том, позволит ли она ему сделать это.

Берк видел, что она готова снова возражать ему, и решил схитрить.

– Давай не будем говорить об этом сейчас. Я сделаю тебе чай и тосты, а затем ты поспишь. – И пока она не начала вновь возражать ему, быстро вышел из комнаты и плотно закрыл за собой дверь.

Берк редко готовил, чаще всего он обедал и ужинал в офисе или отправлялся в один из ресторанов.

Он вскипятил воду, заварил травяной чай, положил два ломтика хлеба в тостер, а потом пошел в свою комнату. Его спальня находилась по соседству со спальней Шеннон. Это очень удобно: вдруг ей ночью понадобится помощь?

Он скинул туфли, снял костюм и надел домашние джинсы и любимую футболку. Дома он предпочитал ходить босиком. Вернувшись на кухню, Берк взял тосты и чай. Сам он предпочитал кофе, но Маргарет всегда заботилась о том, чтобы в квартире были продукты на разные вкусы. С горячими тостами и кружкой чая он отправился к Шеннон и тихо постучал в дверь перед тем, как войти.

Она сидела на кровати в той же позе, в какой он ее оставил, – вся обложенная подушками и укрытая теплым одеялом.

– Чай и тосты, – объявил он. Он поставил тарелку ей на колени и протянул чашку. – Аккуратно, чай горячий.

Она поднесла керамическую кружку к губам и подула.

– Чай с ромашкой. Надеюсь, ты не против. Он без кофеина. Во всех книгах пишут, что беременным женщинам следует избегать кофеина.

Она слегка улыбнулась и снова подула на чай.

– Спасибо.

Берк наблюдал, как Шеннон откусывает тост и пьет чай. Она уже не была такой бледной. Он решил сделать для нее еще что-нибудь.

– Может, ты хочешь бульона? Или сэндвич?

Или… я даже не знаю… чего-нибудь еще?

– Нет, спасибо, мне хватит и этого, – сказала она, качнув головой и взяв еще один тост.

Берк посмотрел на часы и решил, что ей нужно поспать.

Не сказав ни слова, он вышел из комнаты и начал собирать все, что могло ей понадобиться: леденцы от кашля, спрей для горла, воду в бутылочке, сироп и апельсиновый сок. Вернувшись, поставил все эти вещи на прикроватный столик.

От тостов остались одни крошки, а кружка была пуста.

– Если тебе что-нибудь понадобится ночью, не стесняйся, бери все, что нужно, или позови меня, я в соседней комнате. – На секунду Берк нахмурил брови и добавил:

– Или в кабинете, это с другой стороны коридора. Иногда я работаю допоздна, поэтому если я не в кровати, то наверняка там. Ну, хорошо, если больше ничего… – он не закончил фразу, пытаясь понять, почему так волнуется.

– Нет, спасибо, больше ничего не нужно, – она посмотрела на него со смущением. – Ты и так все продумал. Я ценю это. Спасибо.

Он наклонил голову и медленно вышел из комнаты.

– Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

По дороге в кабинет он зашел на кухню, налил себе стакан вина и приготовил бутерброд с сыром.

Для Берка все это было в новинку – забота о ком-то. Он подумал, что неплохо бы привыкнуть к этому, ведь он собирается стать отцом. Ему придется заботиться о детском питании, смене подгузников, купании малыша, обо всем, с чем связано рождение и воспитание ребенка.

Но это не пугало его так, как женщина, спящая в соседней комнате. Он начинал чувствовать к ней то, чего не должен был чувствовать.

Он не хотел испытывать никаких чувств к той, что вынашивала его ребенка. А вот как раз с этим становилось все сложнее и сложнее. Что, черт возьми, происходит? Он не хотел никаких глубоких отношений. Ведь именно по этой причине он и нанял суррогатную мать.

Но именно она заставила его понять, что значит иметь ребенка от женщины, в которую влюблен.