– Он его принял?

– Да. Его дала ему сестра.

– Это означает, что он оставался в палате?

– Да. Думаю, да, – сказал Дрейк. – К тому же, дежурная по этажу три или четыре раза заглядывала в палату в течение ночи.

– Где-то отмечено время, когда она к нему заглядывала?

– Нет, но сестра утверждает, что один раз заходила до полуночи, пару раз после полуночи и один раз под утро. Личная сиделка заступила в восемь утра. Операция планировалась на десять.

– Ему о смерти Вентворта сообщили врачи?

– Они не собирались, но он потребовал переговорить по телефону с Вентвортом перед тем, как ему сделают наркоз. Он заявил, что должен дать партнеру несколько указаний и кое-что уточнить. Они пытались скрыть от него, но не смогли.

– А как насчет жены Вентворта? – спросил Мейсон.

– Находилась в Сан-Диего. Вроде бы у нее с Вентвортом была назначена встреча на сегодняшнее утро.

– Где?

– В Сан-Диего.

– А приятель жены?

– Пока не знаю. Кстати, у него тоже есть яхта.

– Где она стоит?

– В передней части гавани, сразу за волнорезом.

Мейсон с детективом переглянулись.

– Проверь-ка его хорошенько, – попросил Мейсон.

– Уже занимаюсь этим вопросом. Он отличный спортсмен, играет в поло, любит яхты и самолеты.

– Самолеты?

– Дав. У него самолет-амфибия.

– Где он его держит?

– В ангаре у своего особняка.

– А особняк где расположен?

– Примерно в десяти милях от гавани, на скалистом мысе, с видом на океан.

– Ты в состоянии узнать, путешествовал ли он на самолете в последнее время?

– Собираюсь просмотреть бортовой журнал, – сообщил Дрейк.

– Но там будет далеко не вся интересующая меня информация.

– За исключением несчастных случаев, мы не можем выяснить, что тебя волнует.

Мейсон постучал пальцами по столу.

– А к его особняку ты сумеешь подобраться, Пол?

– Это трудно, – признался Дрейк. – Но у меня есть один оперативник, который подойдет для подобного задания.

– Прошлой ночью шел дождь. Какое-то время лило просто, как из ведра. Если самолет выруливал с грунтового поля, то обязательно должны остаться следы, особенно если он медленно разбегался.

– Понял, Перри, – кивнул Дрейк.

– А как насчет слуг? Они ведь могли слышать шум мотора?

– На этот вопрос я готов ответить прямо сейчас – нет.

– Почему?

– Вчера в особняке никого из них не было. Эверсел дал им выходной и велел шоферу предоставить машину в их распоряжение.

Мейсон в удивлении приподнял брови.

– Я тоже поразился, – сообщил Дрейк, – но здесь нет ничего необычного. У Эверсела слуги не задерживаются. Особняк стоит изолированно. Ни кино, ни парикмахерских, никаких развлечений поблизости. Естественно, нельзя ожидать от слуг, что они семь дней в неделю пятьдесят две недели в году согласятся оставаться на подобной работе. В выходные дни Эверселу приходится обеспечивать транспорт, чтобы они могли куда-то съездить. Он обычно отправляет их куда-нибудь отдыхать, если не планирует быть дома.

– Понятно, – медленно отозвался Мейсон.

Он в задумчивости прищурил глаза.

– Пуля вошла под углом сверху вниз, – продолжал отчет Дрейк. Очевидно, стреляли из люка или когда Вентворт склонился вперед. Возможно, даже из иллюминатора. Они открываются изнутри. В теплую погоду, когда яхта стояла на причале или шла по спокойной воде, Вентворт оставлял открытыми и иллюминаторы, и верхний люк. Таким образом, каюта вентилировалась.

– Вчера было тепло, – заметил Мейсон.

– Верхний люк вчера был определенно открыт, по крайней мере, когда Андерс поднялся на борт. Андерс признает это в своем заявлении полиции. Он утверждает, что именно благодаря открытому люку до него доносились звуки борьбы и крики Мэй Фарр.

– А кто-то еще ее слышал?

– Нет. Очевидно, она не очень громко кричала. Да и, в любом случае, яхтсмены на них особого внимания не обращают – иногда люди на яхтах здорово расходятся. Один из газетных репортеров обещал передать мне несколько фотографий, показывающих внутреннюю часть каюты сразу же после того, как яхту вернули в гавань. Между прочим, Перри, Вентворт, скорее всего, был мертв перед тем, как начался дождь.

– Почему ты так решил?

– Он не закрыл люк. Он бы...

Дверь из приемной тихо открылась и вошла Делла Стрит. Она проследовала к столу Мейсона и подала ему сложенный листок бумаги. Он развернул его и прочитал:

«Фрэнк Марли, партнер Вентворта, ждет в приемной. Хочет немедленно встретиться с тобой по важному вопросу.»

Мейсон подумал с минутку, а потом протянул лист через стол Полу Дрейку.

Детектив прочитал написанное Деллой и воскликнул:

– Ого!

– Приглашай его, Делла, – попросил Мейсон.

Двое мужчин сидели молча, пока Делла Стрит не привела в кабинет Фрэнка Марли и тихо удалилась, закрыв за сбой дверь.

Марли оказался худым, невысоким темноволосым мужчиной лет сорока. Его лицо ничего не выражало, когда он смотрел на Мейсона и Пола Дрейка.

– Проходите и садитесь, пригласил адвокат. – Я – Мейсон. Это Пол Дрейк, который для меня занимается сыскной работой.

Марли переводил огромные темные глаза цвета спелых маслин с одного на другого. Потом он улыбнулся, сделал несколько шагов вперед и протянул Мейсону руку.

– Рад познакомиться с вами, господин адвокат, – сказал он вместо приветствия.

Огромная кисть Мейсона полностью поглотила маленькие, хрупкие пальчики, которые на удивление сильно пожали руку адвоката. Крупный бриллиант на галстуке Марли блеснул, когда посетитель повернулся, чтобы пожать руку детективу.

Его рука опустилась в карман и достала портсигар. На безымянном пальце сверкал еще один бриллиант. Марли взял сигарету и многозначительно заявил:

– У меня всего несколько минут, мистер Мейсон.

– Так не теряйте их.

Марли улыбнулся. Его глаза ничего не выражали. Он заговорил тихим, хорошо поставленным голосом:

– Моя информация – строго конфиденциальна.

Дрейк встретился взглядом с Мейсоном и приподнял брови в немом вопросе. Адвокат кивнул.

– Ладно, Перри. Я зайду попозже.

Детектив с минуту молча осматривал Марли, а потом обратился к нему: