Аэропорт Лунги был погружен в полную темноту. Язычки керосиновых фонарей сражались там и сям с кромешной тьмой вокруг ДС-10. Самолет только что приземлился напротив здания старого аэровокзала. Подогнали трап, Малко вышел из самолета, и ему сразу показалось, что его закутали в мокрую горячую простыню. Дышать стало невозможно. А что же будет, когда взойдет солнце?

Невыносимо. Рядом с Малко разговаривали двое пакистанцев.

— That place is the asshole of the world[7].

Вокруг аэропорта такая же кромешная темень. Словно на Луне.

Едва Малко вступил на землю, луч электрического фонарика отыскал его в группе пассажиров, толпившихся у трапа. Темный силуэт направился прямо к нему.

— Мистер Линге? С прибытием. Я — Джим Декстер.

Малко отделился от остальных пассажиров, толпившихся у трапа, и последовал за встречавшим его Джимом Декстером.

— Авария на электростанции?

Джим Декстер рассмеялся. В его смехе звучала горечь человека, который не питает никаких иллюзий.

— Уже больше двух недель. На электростанции нет топлива. А движок в аэропорту вышел из строя. Чинить нечем, негры сперли запчасти. Взлетные полосы обозначаются керосиновыми лампами. Идемте, попробуем получить ваши чемоданы, пока их не украли.

Он вручил негру, который их сопровождал, корешок от талона на багаж Малко, и тот направился к трюму ДС-10.

Асфальт плавился под ногами. Малко и его провожатый вошли в крошечный аэровокзал, освещаемый керосиновыми лампами. Здесь царил невообразимый беспорядок, множество людей суетливо сновали во всех направлениях. Теперь Малко мог рассмотреть шефа местной резидентуры ЦРУ. Он походил на итальянца. Хитрые глаза, очень черные волнистые волосы. На них налетела стая носильщиков, таможенников, попрошаек. Декстеру удалось быстро избавиться от них, раздавая направо и налево бумажки, которые он вытягивал из пачки толщиной в десять сантиметров.

— Доллар стоит сорок леоне, а в обращении только купюры но два и двадцать леоне, — пояснил он Малко. — Чтобы купить блок сигарет, надо иметь при себе целую коробку из-под обуви этих денег...

Влажность была настолько высока, что у Малко пиджак из альпака прилип к рубашке, а рубашка — к телу... Он истекал потом. Появился помощник Джима Декстера, неся на голове чемодан Малко. Втроем они направились к выходу.

— Таможню не надо проходить? — удивился Малко.

— Мой парень дал таможеннику сто леоне. Служащие не получают зарплату уже четыре месяца...

При выходе из аэровокзала Малко обратил внимание на негра. Он стоял, опершись о прилавок, предназначенный для таможенного досмотра, и с интересом смотрел на Малко и его спутников. Животное двухметрового роста. Плечи грузчика, обтянутые голубой майкой. Яйцевидный черен, очень короткие волосы, миндалевидные глаза смотрят из-под полуопущенных век. А губы — две сложенные автомобильные шины. Связка ключей на поясе. Из кармана майки торчит пачка сигарет «555». На голубом лице застыло выражение примитивной, животной жестокости. Взяв паспорт Малко, он внимательно начал перелистывать страницы:

— Where are you staying?[8]

— В отеле «Мамми Йоко».

Служащий молча вернул ему паспорт.

— Кто это?

— Сыщик из особого отдела СИД[9], — ответил американец.

Интересно, что он здесь делает? Они никогда не приходят в аэропорт.

Теперь они шли по темному коридору аэровокзала. Джим Декстер ругался, не переставая.

— Скоро здесь все остановится. У них хватит нефти лишь на три недели. А потом все... Идемте, мы полетим на вертолете.

Вдалеке, на бетонной площадке, Малко различил три вертолета. Два советских двухмоторных и французский «Пума». Странно для страны, где нет электричества.

— Куда мы?

— Во Фритаун. Нас отделяет от города морской рукав шириной в пятнадцать километров, устье реки Сьерра-Леоне. Паром не ходит уже более трех месяцев... А последний раз он чуть было не переплыл Атлантический океан: случилось поломка, и паром понесло в открытый океан. Пассажиры обезумели от страха, стали прыгать в море, прямо в пасть акулам...

— Другого пути нет?

— Есть. Подняться вверх до Фородугу и вернуться но южному берегу. В общей сложности четыре часа...

Малко снова посмотрел на ДС-10. Сомнений не оставалось: цивилизация закончилась. Между тем вертолеты брала приступом целая свора негров. Джим Декстер направился к зеленой машине, усадил Малко в кабину, позади пилота. На задних сиденьях вместо положенных семи пассажиров втиснулись все пятнадцать со всем своим скарбом. Не обращая внимания на все это, пилот, поляк, невозмутимо возился со своими инструментами. Малко с тревогой посмотрел на приборную доску.

— Сегодня порядок, — заметив озабоченность Малко, объяснил Джим Декстер, — перегрузка всего 30%...

Все так же флегматично пилот запустил роторы. Малко не отрывал глаз от светового сигнала: красный упорно оставался на месте.

Машина медленно покатилась, как самолет. В момент, когда сигнал наконец погас, вертолет с трудом поднялся над морским рукавом, полетел низко, почти касаясь волн... Шум стоял невыносимый. Джим Декстер прокричал в ухо Малко:

— Надеюсь, вас предупредили, что операция не из легких...

Вертолет сел на цементном квадрате, сзади отеля «Мамми Йоко», стоящего вдоль залива Лумли Бич. Все отели Фритауна располагались к западу от города, в Эбердине, от собственно Фритауна их отделял морской рукав. Здесь стояла та же адская жара...

Малко испытывал необыкновенное удовольствие, очутившись наконец в номере с работающим кондиционером. Джим Декстер посмотрел на «сейко-кварц».

— Пообедаем в городе. Здесь отрава...

Малко хватило времени лишь на то, чтобы надеть рубашку... В «олдсмобпле» американца они пересекли мост, соединяющий Эбердин и Мюррей Таун, самый западный квартал Фритауна, и оказались, как показалось Малко, в городе-призраке. Ни один электрический фонарь не горел. Улица освещалась слабым светом керосиновых лампочек сотен уличных торговцев. Разложив свои лотки прямо на тротуарах, они торговали всем понемножку, фары «олдсмобиля» выхватывали из темноты облупившиеся, рассохшиеся фасады домов. Машин очень мало, и в темноте с трудом можно было встретить редких прохожих.

Малко заинтересовался.

— Что, здесь всегда так?

— Вся страна драпает. Горючего нет, электричества нет, воды тоже, не работают насосы. Ни телефона, ни иностранных газет, нет бензина... Все воруют. Даже лампочки из фонарей. Собственно, это уже не имеет значения, так как все равно нет электричества.

Они ехали теперь по такому же мрачному авеню Сиака Стивенс, затем свернули на Падемба-роуд. По обеим сторонам дороги стояли креольские дома. Когда-то их деревянные фасады были окрашены в яркие цвета, но сейчас краска облупилась и они представляли собой жалкое зрелище. Джим Декстер остановил машину напротив одноэтажного здания, окрашенного в розовый цвет. Вывеска сообщала: «Afro Dinning»[10]. То, что Малко увидел внутри, удивляло. Ресторан состоял из маленьких кабинетов, освещаемых, как в борделе, красными фонарями. Во дворе работал движок, производя адский шум.

— Лучший ресторан в городе, — объяснил Джим Декстер. — Креольская кухня, острая, просто жуть. Подготовьте свой желудок...

Навстречу гостям вышла молодая негритянка с большими миндалевидными глазами в просторном национальном платье; она шла, агрессивно выставив соблазнительную грудь и слегка покачивая роскошным, как почти у всех негритянок, задом. Негритянка проводила их в крохотный кабинет. Со стен гримасничали многочисленные африканские маски, подсвеченные изнутри. Все выглядело крайне загадочно, завораживающе...