Эмрис вздрогнул от слов названного брата. Он боялся неудачи. После разъяснений Ламорака он поверил в свое королевское происхождение. Но в конце концов - боятся поражения не к лицу будущему рыцарю. Даже если он бастард и приемный сын сэра Отлак, а не наследник верховного короля, он все равно будущий рыцарь.

Но Эмрис боялся испытания.

- Графиня не отпустит нас к озеру Трех Дев, - сказал он, пытаясь ухватиться за возможность отвертеться от испытания. - И сэр Отлак не одобрит, если узнает. Сказано же - обман зрения и колдовство.

- Люди говорят, что меч существует в действительности, - веско возразил Ламорак. - И если кто и возьмет его, то скорее всего сейчас, когда приближается освободительная война с саксами. Предание говорит: слава взявшего Экскалибурн превысит славу самого Артура. А ведь Артур успешно защищал страну и от римлян, и от саксов. Это потом ее почти всю захватили. Разве освободивший страну от саксов не заслужит большей славы, нежели король Артур? Разве, если ты наследник, не суждено тебе выступить вместе с верховным королем в первых рядах?

- А матушке моей мы и не скажем, что отправляемся к озеру Трех Дев, - добавил Уррий. - Скажем, что Ламорак забыл что-нибудь в своем замке и поедем. Никто и не узнает где мы были.

- Но ведь с нами поедет и Триан, он всегда с нами, попробовал возразить Эмрис и сам понял собственную глупость.

- Триан-то уж точно никому ничего не расскажет, - рассмеялся Уррий. - Тем более, если мы попросим.

Юноши оглянулись на Триана. Он со скучающим видом сидел на лошади, на почтительном расстоянии ожидая когда юноши поедут дальше, и разглядывал буйные кроны деревьев. Лошадь мирно пощипывала траву.

- Хорошо, - согласился Эмрис и направил послушного коня вперед. - Завтра утром выезжаем. Только тогда уж и сами потом не отказывайтесь.

- Не откажемся, - заверил Ламорак. - А у кого точную дорогу до озера Трех Дев расспросить, я знаю. Поехали быстрее, мне не терпится на хваленую черноволоску Уррия взглянуть.

- Да не моя она черноволоска! - обиделся Уррий. - К тому же, я сейчас домой не поеду. - Он похлопал по туго набитому серому мешку, притороченному к седлу. - Мне надо отвезти провизию Фраксу. Может, вы со мной?

- Нет, - покачал головой Эмрис. - Ты же знаешь, он нас с Ламораком терпеть не может, это ты умудрился найти с ним общий язык. Если опекун наследника и сидит в одной из трех часовен, вряд он сидит в Красной.

- Да, наверное, ты прав, - согласился Уррий. - Тогда до вечера. Разузнайте дорогу к Экскалибурну.

Он развернул коня и поехал обратно - к тропе. Когда Уррий поравнялся с Трианом, тот вопросительно поднял брови.

- Я в Красную часовню, - пояснил Уррий немому. - Навещу Фракса. Езжай домой с Эмрисом.

Немой в нерешительности покачал головой. Уррий видел: Триан колеблется.

- Следуй за Эмрисом, - весело сказал юноша. - Что со мной может случиться? День отличный, солнечный, тропа знакомая... А в случае чего, я сумею за себя постоять.

Уррий положил ладонь на рукоять меча - меньшей длины чем обычно, специально для него выкованного несколько лет назад. "Пора бы уже обзаводиться и боевым мечом, пора," - подумал он.

Видно, Триан вспомнил тренировки Уррия и Эмриса с сэром Баном, и согласно кивнул.

Глава вторая. ДЕВУШКА ИЗ РЭДВЭЛЛА

"Очень мне хочется

Сказать тебе кой-что тихонько,

Только не смею: мне стыд мешает."

Алкей

Кусая ноготь, Уррий в задумчивости смотрел, как Триан отправился вслед за Эмрисом и Ламораком, потом тряхнул головой и пришпорил коня. Похоже, что Ламорак прав. Только сейчас Уррию пришла в голову мысль - а чей же телохранитель Триан? Если бы Эмрис не был наследником верховного короля, вряд ли за ним все время по пятам следовал сильный, хорошо обученный воин, не донимавший присутствием, но и ни на миг не сводящий внимательных глаз...

Так или иначе, Уррий был рад, что получил возможность побыть один и обдумать свалившиеся на него новости. До обиталища Фракса около часа пути - достаточно времени, чтобы привести сумбурные мысли в порядок.

Уррий любил быструю скачку - чтобы ветер завывал в ушах, чтобы грива коня трепетала пред глазами, чтобы придорожные деревья сливались в сплошную коричнево-зеленую стену...

Он промчался мимо медленно двигающейся повозки с пожитками Ламорака; сидящий на телеге слуга королевского сына даже не проснулся.

Значит, Эмрис - не бастард с незавидной судьбой, которому предстояло бы выгрызать из когтей жизни свои куски счастья, а любимец судьбы, отмеченный благословением свыше и лишь до поры до времени пребывающий в тени безвестности? Как правильно отметил Ламорак - в строгом соответствии с традицией верховных королей бриттов, берущей начало из славной и удивительной жизни короля Артура.

Как к этому ему, Уррию, относиться?

Уррий прислушался к своим ощущениям. Нет, и следов зависти он не ощущал, лишь радость за Эмриса. С которым он порой ссорился случалось до драки, до синяков, но без которого не представлял себя. Вечное соревнование между названными братьями, разница в возрасте которых была всего неделя, постоянно заставляли Уррия стремиться быть лучше Эмриса, либо хотя бы не отставать. Он лучше Эмриса сражался на мечах, но в седле сидел менее твердо - Эмрис вышибал его ударом тупого деревянного копья, что Уррию в ответ удавалось сделать крайне редко. Уррий лучше стрелял из лука, зато Эмрис ловчее метал кинжалы. Эмрис научился играть на арфе, которая так и не далась Уррию, но тот лучше разбирался в истории страны и даже интересовался событиями, происшедшими до Великой Потери Памяти.

Нет, зависти не было - Эмрис, без сомнения достоин, он с честью справится с обязанностями верховного короля, когда унаследует корону. Вот только тогда, по той же традиции, ему, Уррию, придется стать сенешалем короля. А уж этого Уррий точно не хотел. Звук боевой трубы и блеск мечей, смертельные поединки во славу короля или прекрасной дамы сердца и сама дама сердца в его жадных и ласковых руках в награду - вот что грезилось ему в горячечные душные ночи, а не спокойная почетная (и прибыльная) должность.

Дама сердца... Любимая... Желанная... Желанной, может быть, оказывается, не только та, за которую готов отдать жизнь... И здесь, чего никак Уррий не ожидал, Эмрис перегнал его. Если верить, конечно, словам самого Эмриса. А как не поверить, если Эмрис точно заметил то, в чем сам себе Уррий упорно не желал признаваться - что он страстно желает Сарлузу...