Ночь была хмурой, искусственного освещения не было, а затянутое облаками небо не пропускало свет и служило одеялом, которое удерживало дневной жар. Вдалеке грохотал гром и сверкали молнии – но неярко, потому что гроза была слишком далеко. Хорошо бы прошёл небольшой дождик – он бы здесь всё освежил.

Нова засёк время от вспышки молнии до раската грома, чтобы понять, как далеко гроза. Получалось, что в пятнадцати или шестнадцати километрах и движется в его сторону. Наверно, дождь закончится, пока она доберётся до нас, подумал он. Плохо.

Яркой лужицей света сиял ангар, где до сих пор разгружался прилетевший грузовик. Там работали заключённые: дроиды при тропической жаре и влажности ломались и выходили из строя так часто, что их не успевали чинить. Конечно, заключённых охраняли, чтобы никто не решил спрятаться на корабле и бежать – хотя бежать им было некуда, поскольку грузовой транспорт обладал ограниченной дальностью полёта и не мог делать сверхсветовые прыжки.

Нова сделал упражнение на растяжку: опустился на прогалину посреди прохладной травы, перекатился на спину, сделал стойку на лопатках и прогнулся так, что колени почти коснулись ушей. Он задержался в таком положении несколько минут, потом распрямился и вскочил без помощи рук.

После этого он почувствовал себя немного лучше. Смена начиналась рано, так что Нова решил вернуться в постель. Может, вентиляторы опять заработали.

Слева он уловил тень движения и бросил взгляд в сторону южных ворот.

Ничего. Мгновение Нова стоял неподвижно, наблюдая, выжидая...

Он не заметил ничего необычного.

Может, показалось?

Возможно, это флит, одна из ядовитых летающих рептилий, какие иногда проникали за ограждение – никто не знал, как им это удаётся. Если это флит, лучше идти в казарму – это существо почти невозможно различить в темноте, а один укол его ядовитых спинных шипов может свалить даже бугая.

И Нова отправился спать.

"Звезда Смерти", сектор Н-1

– Где заключённые?

Таркин оглянулся на Вейдера.

– Не хотите сперва закончить осмотр?

Мановением руки Вейдер отмёл этот вопрос.

– Думаю, вы в состоянии завершить строительство и без моей помощи. Где заключённые?

Вейдер видел, как напряглись мускулы на тощем лице губернатора.

– Сюда, – сказал Таркин. Он был раздражён, но не позволил этому отразиться на лице. Возможно, его ум не столь гибкий, каким мог быть, но и дураком его назвать нельзя. Вейдер удивлялся, сколь многие высокопоставленные флотские офицеры обладают слабой волей. Они превосходно следуют приказам, но в их душах легко читать, даже не прибегая к Силе. Язык тела ясно выдаёт их тайные мысли.

Однако не все здесь слабовольны. Одна из архитекторов, мириаланка, его удивила. Она соорудила прочный щит для своих мыслей, хотя её этому явно не учили. Вейдер не чувствовал в ней движения Силы – мириаланка не была джедаем – но ум её был сильным. Сильнее, чем у любой из женщин, с которыми он сталкивался на протяжении долгого времени, с тех пор как...

Вейдер задавил грозившие нахлынуть воспоминания. Он больше не позволит себе таких мыслей. Два последних десятилетия боль была его союзницей; он позволил физическим и духовным страданиям сделать себя сильнее. Но даже его стойкость имела пределы.

Он изучил секцию – огромный изогнутый клин, который постепенно заполнялся балками, колоннами и большими плитами из дюралюминия. Обзорный мостик и небольшое пространство вокруг него были защищены полем и обеспечены гравитацией, как и множество других палуб и платформ. Вейдер видел одну из таких платформ на противоположной стороне секции – там что-то обсуждали несколько человек, одетых в традиционные белые халаты и серые комбинезоны учёных и инженеров. Из-за локального гравитационного поля казалось, что они стоят вверх ногами.

Но большая часть сектора всё ещё не имела ни атмосферы, ни гравитации. Вейдер видел, как строительные рабочие – судя по росту, в основном это были вуки – переплывали с уровня на уровень и сваривали стойки и распорки каркаса. Также всюду сновали дроиды различных типов и моделей. Короче говоря, имитация бурной деятельности… Попытка убедить его, что работа идёт по плану и без сбоев. Без сомнения, тут постарался сам Таркин, но это не имело никакого значения. Вейдер знал, что у Таркина имеются достаточно грамотные сотрудники, чтобы создать хотя бы видимость примерной работы.

Он вернётся к императору с благоприятным отчётом. Таркин и его бригады рабочих должны справиться со строительством станции. Нельзя потакать вредителям. Он познакомится с теми, кого подозревают в саботаже. Если их ментальная защита слаба, он узнает все их мысли и будет действовать в соответствии с тем, что обнаружит. Все, кто причастен к взрыву, должны заплатить за это сполна. Один, десять, тысяча – неважно, сколько. Все они об этом пожалеют.

Все они за это заплатят.

"Звезда Смерти", палуба № 5, тюремный блок АА, камера для допросов

– На кого ты работаешь?

Вейдер допрашивал лейтенанта, дежурившего в ночную смену на заводе по производству воздуха на Безнадёге, выясняя подробности вечера, когда загружался взорвавшийся корабль. Таркин наблюдал.

– Н-на им-имперский флот, – с трудом выговорил тот.

– Ошибаешься. – В глубоком, искажённом вокодером голосе Вейдера была такая угроза, что Таркину захотелось сделать шаг назад. Некоторые из стоявших у него за спиной офицеров так и поступили. Лейтенант, старый для своего ранга, обернулся и взглянул на Таркина. В его глазах ясно читались страх и отчаяние. Должно быть, он действительно отчаялся, если думал, что губернатор станет ему помогать. Взгляд Таркина остался твёрд и невозмутим. Теперь этот человек принадлежал Вейдеру.

– Смотри на меня, – приказал Вейдер. Лейтенант вновь уставился на него. – Это твой последний шанс.

Он поднял руку, широко разведя пальцы.

– Повелитель, пожалуйста! Я ничего не знаю!

Вейдер сжал пальцы в кулак.

Голос лейтенанта перешёл в приглушённый шёпот. Было заметно, как напряглись мускулы на горле, пытаясь сопротивляться незримому захвату, который так внезапно сдавил его.

– Аггххх...

Лицо военного стало лиловым, глаза выкатились, язык вывалился, и через секунду он пошатнулся и рухнул на дюрастальной пол. Не нужно иметь медицинское образование, чтобы понять: он больше никогда ничего не расскажет.

Таркин промолчал. Он и раньше видел, как тёмный повелитель проделывает нечто подобное, и, как и раньше, даже не представлял, как Вейдеру это удаётся. Была ли эта Сила какой-то формой телекинеза, или гипноза, или ещё чем-то, но действовала она впечатляюще.

Вейдер повернулся к Таркину.

– Он не имел никакого отношения к саботажу.

Таркин нахмурился.

– Вы точно знаете?

– У него слабая воля. Легко читать.

– Тогда зачем вы его убили?

– Это будет хорошим уроком для тех, кто придёт на его место.

Таркин поднял бровь.

– Слишком сурово.

– Инцидент произошёл во время его дежурства. Он за него отвечает. Ему следовало это знать.

Такой вывод не выдержал бы серьёзного анализа, подумал Таркин. Согласно этой логике, всех, кто был в тот момент на дежурстве в любом месте строящегося объекта, можно посчитать виновными. А если доходить до крайности, можно посчитать виновным и самого Таркина. И каким-то образом Таркин знал, что тёмный повелитель именно так и считает.

– Остальных заключённых я допрошу через некоторое время, – продолжил Вейдер, – пусть они узнают о судьбе этого человека. Проследите, чтобы они услышали об этом "случайно".

Таркин кивнул. Такая жестокость, без сомнения, имела смысл. В конце концов, разве не сама эта боевая станция являлась ярким примером того, что страх – самое могучее оружие?