– Отец очень не хотел, чтобы я приезжала. Но я так соскучилась! И до Пасхи еще долго. Мы с отцом очень любим друг друга.

– Мисс Ровер, – Робин повернулся к девушке. – Я думаю, что вам лучше вернуться в Нью-Йорк. В Фолкстоне, мне кажется, скоро произойдут всякие опасные события…

– Вы… Вы шутите? – Молли не сразу нашлась, что ответить.

– Напротив, говорю совершенно серьезно.

– Из-за отцовской плотины? – испугалась девушка.

– Из-за какой плотины? – не понял Робин.

– А, так значит, вы не знаете, из-за чего произойдут опасные события?

– Не знаю. Про детали не знаю. Но вам лучше уехать обратно.

– Как же так, отцу угрожает опасность, а я уеду?! Вы вздор говорите.

Оба замолчали. На небе зажигались ранние звезды. Молодой человек порылся в сумке и, ничего не найдя, пробормотал:

– Увы, осветить берлогу нечем…

– Мне не страшно.

В темноте фигуры понемногу теряли очертания. Молли снова заговорила:

– Я знаю, будет скандал из-за плотины.

– Что это за плотина?

– Отец хочет осовременить эту дыру – Фолкстон. Электричество на улицах, знаете, и всякое такое. Но нужен источник энергии. Вот он и задумал построить плотину на реке. А люди не хотят. Странный там народ… Пастбищ им, видите ли, жалко.

Робин не слушал. Он вглядывался в сумерки, и непривычное, до странности болезненное чувство охватывало его: он ждет встречи с Тигром, со своим отцом!

Девушка будто почувствовала, что мучает Робина. Легкость и спокойствие, с которыми она приняла положение пленницы, улетучивались. В хижине стало совсем темно, остывали распаренные дневным солнцем бревна, дышать делалось тяжелее. «А все же я рядом с бандитом – и одна», – подумала Молли и тихо спросила:

– Он… ему время прийти?

– Далеко за полночь уже, – твердо проговорил неразличимый в темноте Робин. – Хотите есть?

– Не хочу, спасибо.

Чиркнула спичка, зарделся огонек, то вспыхивая, то вновь опадая.

– Пойду покормлю Римбоу, – сказал Робин и вышел.

Молли вконец перепугалась. Из углов поползли тихие, таинственные шорохи, еще больше сгустился мрак. В окне чернели горные отроги, над ними в холодном горном воздухе необычайно ярко горели звезды.

Скрипнула дверь. Вернулся молодой Тигр. Ни слова не говоря, уселся где-то в углу.

– А если… если он не придет?

– Ждем до трех часов.

Снова молчание. Молли с трудом выдавила еще один вопрос.

– А если до трех не придет? Совсем не придет?

Ни звука в ответ.

– Вы меня убьете?

Робин не отвечал. Он и не смог бы ответить. Он уже давно задавал себе этот вопрос: что делать, если Хантон не выполнит обещания? Убить дочь Ровера? Можно и убить, Ровер заслуживает.

В окно хлынул бледный свет. Из-за дальних вершин появилась луна. Темнота чуть отступила, и Робин мог хорошо разглядеть девушку из своего угла, сам скрытый в полумраке.

– Нет, я вас не убью, – проговорил он твердо. – Я вас увезу. Будете заложницей до тех пор, пока губернатор не выполнит мои требования.

Молли облегченно вздохнула.

– А зачем же вы пригрозили Хантону?

– Думал… Думал, что смогу.

– В другой раз, может быть, и убили бы! Но вы, наверное, не совсем Тигр…

– Просто не помню, чтобы Тигр поднимал руку на женщину.

– А куда вы меня увезете?

Робин не ответил. Не дождавшись ответа, девушка уснула. Свежий горный воздух, долгое путешествие верхом – все сказалось разом. В сонном сознании теснились бессвязные картины: она верхом спасается от преследователей… вокруг стреляют… отец в окружении возбужденных, кричащих что-то людей… стоит выстроенная плотина… молодой человек с лицом ее похитителя стреляет в кого-то… тот падает и остается лежать лицом вниз…

Девушка испуганно вздрогнула. Чья-то рука осторожно коснулась ее. В хижине было светло, и перед ней стоял молодой Тигр.

– Вы свободны, мисс Ровер. Ведут моего отца.

Снизу по тропе медленно поднимался старый человек. Его конвоир остался на месте.

Старый Тигр на свободе.

В Биркхеме губернатор Хантон пробыл недолго.

На подходе к городку он повстречал группу всадников с шерифом во главе, выехавших на поиски. Они радостно приветствовали Хантона, однако тот призвал их поторопиться обратно и предупредить машиниста, что поезд немедленно отправляется обратно в Денвер.

По пути губернатор рассказал Паттерсону о том, как какой-то сумасшедший, назвавшийся сыном Тигра, остановил поезд и похитил Молли Ровер.

– К сожалению, никак нельзя было его схватить. Пришлось покинуть поезд. Вы о нем ничего не знаете, шериф? Он что, действительно сын Тигра?

Паттерсон слушал губернатора с таким выражением, словно проглотил горькую пилюлю. Теперь бы и выложить все про глупость старого Олсена…

– Он парень со странностями, мистер Хантон. Жил тут недалеко. Тихоня, его даже трусом дразнили. И вот на тебе!

– Родился в Биркхеме?

– Нет, его привез сюда один фермер, Джеф Олсен. Парень ему приходится приемным сыном. Вчера, когда началась вся эта заварушка, Олсен срочно уехал. С сердцем стало плохо.

Паттерсон покривил душой.

Узнав о происшествии с поездом, он послал Олсену записку, посоветовав немедленно уезжать и пару месяцев вовсе не показываться в Биркхеме. «Робин совершил очередную глупость, – писал шериф. – Постараюсь сделать все, что смогу, но надежды нет никакой. Ты ему ничем не поможешь, а себе навредишь. Так что уезжай на время. Патт».

Губернатор кратко расспросил о дневных событиях и уехал. Паттерсон, проводив начальство, объявил, что уходит на розыски Робина, – предприятие, которое, весьма вероятно, затянется надолго. Утром следующего дня он без роздыху проскакал двадцать миль. В первом же поселке, где он остановился передохнуть, на глаза ему попалась денверская газета. Аршинный заголовок гласил: «Осужденный пожизненно Тигр бежал! Отец и сын вместе выходят на разбой! Десять тысяч долларов за поимку – живыми или мертвыми!»

Седой усатый человек сидел напротив Хантона в рабочем кабинете губернатора. Коренастый, лет пятидесяти на вид, в костюме, который явно не один год пролежал на складе, – отметил про себя Хантон, – но смотрится неплохо.

– Ваш срок кончается через две недели, Баркер, – начал он. – Однако ваше примерное поведение позволяет мне освободить вас прямо сегодня.

– Покорнейше благодарю, господин губернатор.

– Но освобождаю я вас с одним условием. Вы необходимы нам для исполнения крайне важной миссии.

– Можете рассчитывать на меня!

– Речь идет о небольшой услуге. Она принесет вам, в случае удачного завершения дела, хорошие деньги.

– Я готов на любое дело, господин губернатор.

– Отлично. Вы ведь выходите из тюрьмы без гроша в кармане, а красивая жизнь вам по нраву, не так ли?

– Увы, – вздохнул Баркер, – такова судьба.

– Но если попытаетесь опять надуть, то окажетесь в тюрьме навсегда. Надеюсь, эта мысль вам тоже понятна?

– Да, нечто такое вырисовывается, – еще раз вздохнул седой. – Жить-то надо. А то совсем меня перестали уважать как артиста!

– Вот мы вам и предлагаем сыграть одну небольшую роль. В случае удачи вы получите столько денег, что на всю оставшуюся честную жизнь хватит.

– Заманчиво, ах, как заманчиво, господин губернатор.

– Вы, Баркер, весьма похожи на одного знаменитого бандита, который давным-давно за решеткой.

– Гм… Не очень-то лестно. Я в молодости герцога играл!

– Ну а он грабитель. Но глаза у него точь-в-точь как у вас, и особенно усы…

– Неужели! – польщенный Баркер потрогал кончик длинного седого уса.

– Словом, речь идет о Тигре.

От испуга Баркер даже привстал. Челюсть у него слегка отвисла, и он не сразу выговорил:

– Как вы говорите? Я должен сыграть хищника?

– Тигр – кличка, Баркер. Вполне в духе местных гангстеров. Тигр – легендарный грабитель.