Во второй половине дня я отправилась на верховую прогулку с Беном, и все мысли о Грейс Гилмор мгновенно исчезли.

Бен рассуждал о том, как управлял бы своим имением.

— Таким, как Кадор? — спросила я.

— Таким, как Кадор, только больше. Я рассмеялась.

— У тебя все должно быть больше, чем у остальных! Ты понимаешь, что это поместье создавалось в течение сотен лет. А ты собираешься прийти на пустое место и тут же начать управляться с чем-то еще большим?

— Именно этого мне и хотелось бы!

— Не всегда мы получаем то, чего нам хочется. Гордыня предшествует падению.

— Ты читаешь мне мораль?

— Говорят, это правда!

— А я вот возгоржусь и не паду, хотя бы ради того, чтобы доказать, что это все не правда!

— В таком случае я буду очень огорчена: как вспомню, сколько раз мне пришлось написать это выражение по требованию мисс Прентис!

— Что ж, цель почетна — доказать, что моралисты ошибаются. Да и вообще на каждую пословицу есть пословица, которая ей противоречит. Так что я сам для себя буду создавать правила. Это будут правила рассудка!

— Ах, Бен, как хорошо, что ты здесь!

— А хочешь я скажу, что мне здесь больше всего нравится? То, что здесь есть Анжела!

Ты всегда говоришь такие приятные слова? Ты и впрямь так думаешь?

— Не всегда, но в данном случае — да.

— Но если ты так не думаешь, то зачем говоришь? Он помолчал, а потом рассмеялся.

— Ну, знаешь, людям это нравится. Они любят тебя за это, а это хорошо, когда люди тебя любят. Никогда не создавай себе врагов, если можно обойтись без этого… Никогда неизвестно, как может обернуться для тебя какая-нибудь мелочь. Это называется «держать колеса хорошенько смазанными».

— Даже если это попахивает фальшью? Он пожал плечами.

— Это же безвредно. Людям от этого становится лучше. Что же в этом плохого?

— Ничего, я думаю, только мне нравится правда.

— Ты требуешь от жизни слишком многого.

Мы выехали на открытое пространство, и я пустила лошадь галопом. Бен держался рядом.

— Мы уже почти на пустоши, — прокричала я.

Я осадила лошадь: целые мили пустоши с валунами, мелкими ручейками и растущими кое-где цветами.

— Есть здесь что-то странное, — сказала я. — Ты чувствуешь это? И не просто странное — нехорошее!

— Не от мира сего, как будто заблудился на чужой планете!

— Вот именно! Странные вещи тут случаются. Когда я оказываюсь здесь, я начинаю верить во все эти истории с нэйкерами и прочими духами.

Некоторое время мы ехали молча, а потом Бен сказал:

— Мы можем привязать лошадей к этому кусту и немножко посидеть. Я был бы не против, а ты?

— Да, — согласилась я.

Мы привязали лошадей и уселись, прислонившись спинами к валуну. Дул довольно сильный ветер, шелест травы напоминал тихий и жалобный звук, похожий на стон человека.

Я была рада тому, что Бен может прочувствовать дух пустоши.

— Здесь неподалеку есть шахта.

— О да. По-моему, она принадлежит Пенкарронам.

— Да, мы как-нибудь съездим туда. Они будут рады познакомиться с тобой.

— Доходное дело, насколько я понимаю?

— Я думаю, да. Это прямо-таки благодеяние для Полдери! Там работает множество людей, ведь население Полдери состоит из рыбаков и шахтеров, если не считать фермеров и вообще тех, кто работает на земле. Они-то в безопасности!

— В безопасности? — переспросил он.

— Ну, их жизнь не подвергается опасности, а рыбаки и шахтеры всегда ждут какого-то несчастья! Шахтеры всегда высматривают черных собак и белых зайцев, которые появляются для того, чтобы возвестить о несчастье.

А несчастье в шахте или на море — это просто ужасно! Есть еще нэйкеры, которых нужно постоянно задабривать: шахтеры всегда оставляют им часть своего обеда, бедняги, хотя им самим его не хватает. Потом рыбаки… Они никогда не знают, в какой момент из моря появится русалка с каким-нибудь ужасным предупреждением, а то еще может появиться корабль-призрак! А кроме всего прочего, бывает еще и плохая погода! Так что, видишь, работающие на земле живут сравнительно спокойно.

— А почему тогда они все не хотят работать на земле?

— Если случается хороший улов, рыбаки зарабатывают много денег, а шахтеры… Ну, я думаю, они зарабатывают больше, чем те, кто трудится на земле, поскольку работа у них очень опасная!

— Логично, — согласился Бен, — когда сидишь здесь, начинаешь верить в некоторые из этих историй!

— Вот эти камни, например, могут в любой момент ожить! Взгляни хотя бы на этот: видишь, он похож на женский силуэт. Его называют «Каменной послушницей». Ее изгнали из монастыря, поскольку она нарушила закон церкви: завела себе любовника! Говорят, что иногда, если прийти сюда одному, можно услышать, как она плачет!

— Я думаю, это просто ветер. Его легко перепутать с плачем!

Ну, расскажи мне еще что-нибудь!

— Это было на оловянной шахте. Там произошел ужасный несчастный случай, и несколько человек погибло. После этого многие начали припоминать, что видели черных собак и белых зайцев. Те, кто остался в живых, потеряли работу, и у людей начались тяжелые времена. Начали говорить, что шахта заколдована и по ночам оттуда доносится какой-то странный звук. Однажды двое мужчин, братья-шахтеры, потерявшие работу и жившие в ужасной бедности, решили пойти на старую шахту и разузнать, что это за звуки. Это было опасно, поскольку в шахте мог произойти следующий обвал. Так или иначе, ночью братья пошли по шахте в том направлении, откуда доносился стук, ожидая, что в любой момент их может завалить. Потом они увидели свет, повернули туда и увидели, что двадцать маленьких человечков копают крошечными лопатами. У них были небольшие ведерки, наполненные золотом. Это были нэйкеры.

— Золото… в оловянной шахте?

— Ну, так рассказывают! Эти двое сначала испугались, а потом перестали бояться, потому что нэйкеры были очень маленькими, как сказали братья, — ростом с шестипенсовую куклу. И нэйкеры не рассердились на них, потому что поняли, что братья очень храбрые, если решились прийти сюда среди ночи. Братья удивились, узнав, что в шахте есть золото. Они сказали, что, если принести сюда хороший инструмент, то за ночь можно накопать раз в двадцать больше, чем нэйкеры. В общем, они заключили с маленькими человечками договор: братья будут копать золото и продавать его, а с каждой проданной унции десять процентов пойдет нэйкерам. Те согласились, и каждую ночь эти люди стали приходить в шахту. Вскоре они разбогатели, купили себе красивый дом. На расспросы удивленных соседей, недоумевающих, откуда у братьев такое богатство, они говорили, что получили наследство от родственников, живших в заморских краях.

— Надеюсь, они не забывали выплачивать положенные десять процентов?

— О нет, не забывали, никогда не забывали! Как только они продавали золото, нэйкеры получали свою долю. Ну, потом эти мужчины женились, у обоих появились сыновья. И когда мальчики подросли, они рассказали им тайну своего обогащения, чтобы после их смерти сыновья смогли бы продолжать их дело. Потом братья умерли, и остались их сыновья…

— Предполагаю, что произошло: они перестали выплачивать проценты?

Ты угадал! Они сказали: «А почему мы должны платить? Мы же делаем всю работу!» Сыновья никогда не видели нэйкеров: они просто приносили деньги и оставляли их в шахте, но к следующему их приходу деньги всегда исчезали. Они решили, что все это выдумки и что их отцы были безумцами, отдавая такую большую часть своего дохода. Да и работали они не так прилежно, как их отцы, играли в карты, много пьянствовали, а в шахту спускались лишь за пополнением своих денежных сундуков. И вот однажды ночью, когда они спустились в шахту, оказалось, что все золото исчезло, ничего не осталось!

— Ну что ж, это, должно быть, послужило им уроком, не так ли?

Следует держать данное слово, особенно если имеешь дело с народцем, который умеет раздобыть золото в оловянной шахте и перекрыть его добычу, когда с ним начинают жульничать. Ну, что ж, история мне понравилась! В ней сразу две морали: во-первых — не бойся, поскольку, если ты смел, то будешь процветать. И, во-вторых — не жульничай, особенно, если собираешься обмануть того, кто сильней тебя!