Глава первая, в которой Алексея Крюкова поджидают неожиданные известия и страховой агент.

Первые лучи солнца ворвались в комнату.

Алексей Крюков перевернулся на спину и хорошенько потянулся. Электронные часы на тумбочке показывали без пяти восемь. Если бы сегодня был рабочий день, то через пять минут будильник разорвал бы тишину протяжной и противной трелью. А так — нет. С сегодняшнего дня у Алексея выходной! Целый месяц беззаботной жизни! Красота!

Там же, на тумбочке, около часов, лежал бумажник с отпускными и листок в клеточку, прижатый гелиевой авторучкой.

Потянувшись еще раз, Алексей оценил свои шансы достать листок, не вынимая руки из-под теплого одеяла, и решил, что сделает это позже. Записку, без сомнения, оставила Тамара. Надо, значит, купить огурцов и картошку, плюс зубная паста закончилась и нового порошка для стиральной машинки. Ну, а в конце — люблю, целую, мое солнышко.

Кстати, о солнышке. Редкие лучики, нацеленные Алексею в живот, оставляли на одеяле маленькие солнечные зайчики. Вставать решительно не хотелось. Спать, впрочем, тоже. Вот так всегда! Весь год работаешь, как лошадь, и каждое утро проклинаешь будильник, за его дрель, с трудом разлепляешь глаза и бредешь в ванную комнату, чтобы быстрее умыться холодной водой, а как только отпуск начался, без пяти восемь распахиваешь глаза и все. Сна как не бывало!

Алексей прислушался к царившей в квартире тишине. Тамара ушла на работу, а Лёнька в школу. У него всего неделя до конца учебного года осталась, так он старается, учит. Алексей обещал, что если Ленька закончит без троек, то обязательно получит на день рождения компьютер. Конечно, дело не только в компьютере. Лёнька парень умный, понимает, что учиться нужно не только для того, чтобы в компьютерные игры потом играть. С теми знаниями, что он в школе получит, еще дальше жить нужно, когда вырастет.

Интересно, а Барса выпустили гулять? Или дрыхнет где-нибудь на кресле в зале и в усы не дует?

— Гхм, — неожиданно сказали откуда-то из пустоты.

Алексей вздрогнул. Голоса раздавались в его квартире нечасто. Если начистоту — вообще никогда. В голове даже промелькнула шальная мысль — неужели теща нагрянула без предупреждения? Притаилась в шифоньере с авоськой наперевес и только и дожидается, когда он, Алексей, глаза откроет, чтоб перейти в атаку!

Но голос был определенно мужской. И доносился не из-за двери, а… с потолка что ли?..

— Доброе утро, господин. Хочу донести до вас чрезвычайно важное и небезынтересное сообщение. Жить вам осталось сто сорок четыре часа, пятьдесят девять минут, сорок три секунды. Чтобы не показаться голосом, приносящим дурные вести, хочу пожелать вам приятно провести оставшееся время, по возможности развлечь себя поездками за границу или на другую планету. На Морзепане, говорят, в этом году чудесный урожай маго-маго.

В комнате вновь возникла звенящая тишина. Алексей поежился. Совсем недавно, дня два назад, он читал в газете о странном случае в Мурманске, когда один мужчина вдруг услышал в собственной голове передачу, которая в это время шла по радио. Едва не свихнулся, между прочим. А, может, телевизор Тамара забыла выключить? Вопреки логике, которая, надо сказать, начисто отсутствует у людей в первые дни отпусков, Алексей закутался в одеяло по самую шею, и осторожно спросил у воздуха:

— Кто это говорит?

Лучики солнца дрогнули. Занавески шевельнулись, словно от дуновения легкого ветерка. Листочек на полке вырвался из-под авторучки и плавно спикировал на одеяло, где-то в области Алексеевых ног.

— Вообще-то, имя страхового агента не должно разглашаться ввиду строгой секретности, а также в целях безопасности самого клиента, — сказал голос (теперь уже точно звучавший с потолка), — но для вас я сделаю исключение. Я инопланетянин с далекой планеты Крабс, и имя мое — Морокл!

Под потолком зародилось бесформенное серое облако. Накрыв люстру, оно вспыхнуло ярким светом, во все стороны полетели разноцветные брызги, раздалось шипение. Из облака показались чьи-то ноги, а затем оттуда вывалился человек и плашмя рухнул на ковер, у кровати. Коротко ахнув, он тотчас вскочил, отряхнул с брюк светящуюся крошку и выпрямился.

Алексей почувствовал, что волосы на его голове шевелятся. Что ни говори, инопланетного пришельца он видел впервые.

Если бы не синие заостренные уши, слегка прижатые к вискам, неестественно раскосые глаза и полное отсутствие носа, появившийся вполне мог бы сойти на неплохо зарабатывающего провинциального адвоката. Одет он был подобающим образом: в элегантный костюм пепельного цвета, галстук бабочку и белоснежную рубашку с накрахмаленным, и от того стоящим торчком, воротничком. Портили общее впечатление тапочки, которые были разными и одеты не на ту ногу каждый.

Появившийся критически осмотрел свое одеяние, после чего перевел взгляд на Алексея. В его глазах читалась некоторая озабоченность:

— Я ничего не перепутал? — спросил он у застывшего в ужасе Алексея, — с этими мирами нельзя знать наверняка! Надену рубашку, а окажусь под водой! Надену акваланг, а там пустыня. Представляете?

— Тапочки, — сказал кто-то из-за двери.

В следующее мгновение дверь распахнулось, и удивленному взору Алексея предстало мохнатое существо рыжего цвета, похожее на свалявшуюся и потрепанную временем мочалку. В тоненькой ручке существо сжимало тапок, по цвету подходивший к тому, что был надет на левую ногу Морокла.

Подбежав ближе, оно задрало правую ногу страхового агента, ловко стянуло с нее тапок и надело тот, что принесло с собой.

— Так-то лучше, господин Морокл, — сказало существо, присвистнуло глухим, космическим свистом и растворилось в воздухе. С шумом захлопнулась дверь в комнату.

— Ч…что?..

— Здесь происходит? Я правильно вас понял? — улыбнулся Морокл лучезарной улыбкой страхового агента, — спешу вас обрадовать. Если вы слушали недавнее сообщение, которое меня просили передать вам, то должны понять, что жить вам осталось всего сто сорок четыре часа.

— Извините? — выдавил Алексей, наблюдая за тем, как Морокл пытается поправить галстук-бабочку. Бабочка трепыхала крыльями и пыталась заползти на затылок.

— Через шесть дней ты перейдешь в мир иной. Проще говоря — умрешь, — объяснил Морокл, без принуждений перейдя на "ты", после тщетных попыток усмирить галстук просто сорвавший его и засунувший в карман пиджака, — а я страховой агент. Страхую падшие души от попадания в Ад, заблудших грешников от сумящихся, принимаю взятки и даю полезные советы.

В непосредственной близости от лица Алексея вспыхнуло пламя, и появилась переливающаяся всевозможными цветами визитная карточка с вышеизложенным текстом и восьмизначным номером телефона. Повисев немного, дабы все успели ознакомиться с содержимым, визитка кротко треснула и исчезла.

— Реклама, — гордо сказал Морокл, и присел на краешек кровати, — знаешь во сколько обходится? У, брат, такие цены не снились даже твоей бабушке.

— А при чем здесь моя бабушка? — не понял Алексей.

Морокл внятно посмотрел на Крюкова:

— Жить. Тебе. Осталось. Шесть. Дней. А я страхую. Понятно?

— Не очень. В таком случае, при чем здесь я?

— Постановление Муниципального Уголовно-Розыскного Ликвидирующего Отдела. Сокращенно МУРЛО. — Морокл порылся в карманах, потом извлек из-за пазухи миниатюрную папочку зеленого цвета, открыл ее и зачитал вслух, — МУРЛО постановил! В связи с совершением Алексеем Николаевичем Крюковым уголовного преступления, повлекшим за собой противоречия в матрице пространственно-временного континуума, приговорить оного к смерти через повешение с расстрелом через семь дней после подписания сего постановления. Без досрочного помилования и амнистии! Подписано вчерашним числом сего года, печать имеется, роспись администратора МУРЛО Легиона Бессмертного и его личным секретарем заверено.