У себя в Мексике Антонио был частым гостем подобных заведений. Он приходил, чтобы снять напряжение или пощекотать себе нервы. Иногда они делали это вместе с Габриелем. А иногда практиковали подобные игры дома. Сложно сказать, доставляло ли все это самому Габриелю столько же удовольствия. Скорее, он просто играл по правилам и никогда не жаловался — еще одна причина, почему они провели вместе целых два года.

Как было оговорено заранее, Антонио занял комнату последнюю слева. Шикарно, только шелк или бархат. Стены «украшены» всякого рода принадлежностями, здесь было все: начиная с пресловутых кнутов и наручников и заканчивая весьма занятными вещицами, о способе применения которых даже Антонио с трудом догадывался.

Он разместился поудобнее на небольшом жестком диване. Постарался расслабиться. Пока получалось плохо.

— Привет, — в дверях появился потрясающе красивый парень, одетый в кожаные брюки и фуражку. Он сдержанно улыбался, заманчиво поглаживая голый живот.

— Тебе сказали, чего я хочу? — во избежание неловкой ситуации, Антонио решил удостовериться, что парень четко понимал, что именно от него требуется.

— Обожаю, когда мне делают больно, — незнакомец сексуально прогнулся и профессионально прикусил пухлую губу. — Особенно, такие шикарные мужчины, как ты.

— Что ж, — довольно прищурился Антонио, затушил любимую сигару. — Не будем терять времени…

Спустя два часа, вопреки всем ожиданиям и безудержным стараниям почти виртуозного партнера, разрядка все не наступала. Антонио устало откинулся на диван. Снял очередной презерватив и небрежно бросил в корзину.

— Я что-то сделал не так? — парень тут же разместился между его ног и виновато заглянул в глаза. — Хочешь, я…

— Нет, — оборвал его Антонио, все еще тяжело дыша. — Можешь идти.

— Но… — тот недоумевающее кивнул на все еще присутствующую эрекцию.

— Все нормально. Дело не в тебе. Иди, — почему-то вдруг безумно захотелось остаться одному.

Парень спешно натянул штаны на покрытое испариной тело и, еще раз убедившись в том, что клиент остался «доволен», скрылся за плотным бархатом занавески.

Антонио устало прикрыл глаза. Сегодняшняя встреча с Томом была ударом ниже пояса. Как он может быть таким черствым, до тошноты правильным и бесчувственным? Если он и правда пожертвовал тогда своей свободой, то чего ему стоит уступить сейчас в какой-то мелочи? Антонио отчаянно не понимал. Последние несколько дней он только и думал об этом, о Томе, о его тогдашнем поступке, о теперешнем положении вещей. Ему казалось, что он почти понял. Почти принял и почти согласился. Но все не так. Том — просто садист, которому нравится раз за разом причинять новую боль, бередить старые раны. А хуже всего то, что Антонио безумно тянуло к нему. Он это понял окончательно сегодня утром. Когда снова увидел его без одежды. Это было словно ток по телу, возбуждение пробежало сладкой волной в двести двадцать вольт. От одного лишь вида. А сейчас… даже самые изощренные приемы профессионального садо–мазо не давали и половины тех потрясающих ощущений. Черт знает что… Похоже, помочь теперь может только долгожданный крепкий сон. Очень хотелось думать, что хотя бы он сегодня не оставит.

11

«Весенний Берлин — это прекрасно» — подумал Антонио, улыбаясь. Он с любопытством разглядывал залитые солнцем проспекты и до боли знакомые дома из окна лимузина. Почему-то безумно захотелось выскочить и пройтись пешком, почувствовать почву под ногами, вдохнуть полной грудью и дать ветру растрепать идеально уложенные волосы. Настроение было каким-то необычным, по-весеннему легким, игривым. Это не удивительно. Шоппинг всегда действовал на него положительно. Антонио окинул довольным взглядом гору пакетов, валяющихся на полу и сидении авто. Сегодня охота была удачной. Хотя, в такие минуты очень не хватало Мануелы. Сейчас они бы вместе доставали их содержимое, по очереди примеряя наряды, комментируя тот или иной костюм. Обычно они делали покупки в городе — законодателе моды Нью-Йорке. Там все самое лучшее. Последние коллекции модных дизайнеров, небольшие винтажные бутики, где шампанское подают прямо в примерочные. Антонио довольно сложил губы бантиком, вспоминая, как они с женой однажды так напримерялись, что купили все на размер больше. Воспоминания заставили улыбнуться. Все-таки ему ее очень не хватало.

Антонио заглянул в небольшой сверток, единственный из всех, на котором не было узнаваемого лэйбла. Игривая улыбка непроизвольно расползлась по лицу. Сегодня. Он сделает это сегодня же. Зачем откладывать? К черту обед. Есть все равно не хотелось. Мужчина мечтательно прикрыл глаза. Надо только заехать в отель, чтобы переодеться.

Поднявшись на свой этаж, буквально влетел в апартаменты с пакетом под мышкой. А увешенные с ног до головы остальными покупками охранники лениво следовали позади. Однако, едва он переступил порог гостиной, как былое настроение тут же улетучилось. У окна стоял Габриель. Рядом два огромных чемодана. Видимо, только с дороги. На нем были какие-то ультрамодные джинсы, цветастый пиджак, буквально кричащий о том, что он от Dolce & Gabbana, и креативно намотанный в несколько раз вокруг шеи шарф. Кудрявые пряди небрежно свисали на лоб и глаза. Антонио поморщился. Почему-то сейчас вся эта пестрота только раздражала.

— Что ты тут делаешь? — не скрывая разочарования, «поздоровался» Антонио.

Не то, чтобы он не хотел видеть бойфренда, но сейчас явно не время и не место.

— Решил устроить сюрприз, — заулыбался парень, шагая навстречу. — Думал, ты будешь рад меня видеть.

— Да… — Короткие объятия. — Но у меня дела, я же говорил, на развлечения совсем нет времени. — Антонио придерживался делового тона.

— Я тоже, кстати, по делам, — фыркнул парень, поняв, что ему не очень-то и рады.

— Да? — безо всякого интереса переспросил Антонио.

— Я же говорил, показ в Милане! Не помнишь? — возмутился Габриель.

— А причем тут Берлин? — сухо бросил Антонио.

— А может, я просто не вовремя?! — наконец, не выдержав, вспылил парень. В голосе сквозил сарказм. — Может, у тебя тут действительно очень важные дела?!

— Может и так, — безразлично ответил Антонио.

— Как зовут? — парень сильно нервничал, руки заметно тряслись и едва подрагивали губы.

— Избавь меня от подобных сцен, — Антонио поморщился.

— Я так и знал! — взвизгнул тот. — Ты кого-то себе тут присмотрел! Я тебя хорошо знаю!

— Мне кажется, тебе будет лучше остановиться в другой гостинице, — слова прозвучали как приговор. Габриель остановился посреди комнаты, словно не веря в то, что это происходит с ним. — Если нужны деньги, дам сколько надо.

— Не нужны мне твои гребаные деньги! — испанца было уже не остановить. Он принялся размахивать руками, метаться взад — вперед, будто его ужалила пчела. — Я думал, ты будешь рад меня видеть, а ты… ты... — Казалось, он вот — вот расплачется. — Кто он?!

— Хочешь, мы слетаем куда-нибудь вместе, отдохнем? Но только когда я закончу тут с делами. — Антонио сел в кресло, взял в руки газету и принялся изучать первую страницу. — Ты, кажется, на Бали хотел?

— А сейчас? Почему мы не можем видеться сейчас?! — истерика продолжалась уже где-то в прихожей. — Да знаю я тебя как облупленного! С кем ты трахаешься?! Я этого просто так не оставлю, слышишь?!

Антонио лишь демонстративно — сосредоточенно вчитывался в рубрику новостей, давая понять, что разговор окончен.

— Ну, ладно. — Поняв, что сейчас все равно ничего не добьешься, парень решил отступить. — Если сейчас не время, я зайду позже.

С такими словами он вышел, злобно прикрикнув на охрану и дворецкого.

Антонио недовольно швырнул газету на пол — его только здесь не хватало.

12

Убив целое утро на тренировку с ни на что не годным стажером, к обеду Том чувствовал себя как выжатый лимон. Ничего не клеилось. Обычно он целиком и полностью отдавался работе, с радостью выполняя любое задание. Но сегодня почему-то ничто не радовало. Он нервничал. Послезавтра должен быть готов первый отчет по делу Гарсия. И что он скажет начальству? Что пока нет результата, чтобы потянуть время? Поверят ли ему?