И с тех пор каждую ночь мне снились прелестные березовые рощи. Мелкие листочки трепетали от ветерка, белые стволы деревьев так ярко сверкали, что на них было даже больно смотреть. А шагая по утрам в свою поликлинику, я все повторял про себя: «Березовые книги! Березовые книги!»

Однажды, придя утром на работу, я заметил белокурую, кудрявую девочку лет тринадцати. Все сидели на скамьях, а эта девочка стояла, притом у самой двери в мой кабинет.

Я невольно натыкался на нее каждый раз, когда выходил в приемную. Я успел заметить ее длинные-предлинные, густые ресницы и выжидающие большие серые глаза.

Казалось, девочка вот-вот должна была войти ко мне на прием. Но нет — она не шла и продолжала покорно стоять у двери. А на мой вызов: «Кто следующий?» — вскакивали и торопились другие ребята.

В конце концов я не вытерпел и спросил ее:

— Что ты тут стоишь с самого утра?

Неподдельный испуг показался в глазах девочки, задвигались губы, но я не услышал ни слова.

— Иди сюда! — Я пропустил ее вперед в кабинет.

— Она без очереди! — воскликнул кто-то из мальчиков.

Я сделал вид, что не расслышал, запер дверь, сел и стал перелистывать карточки.

— Не ищите. Моей карточки у вас нет, — прошептала девочка.

— Почему нет?

— Я не ваша, я чужая, я из другого района…

— Так зачем же ты явилась ко мне? — Я рассердился не на шутку.

Любой врач немедленно выгнал бы несносную девчонку. Но я всегда считал себя внимательным и чутким. К тому же ее настойчивость меня заинтересовала. Заметив мои колебания, девочка начала скороговоркой.

Она мячом прямо в школьный медпункт запустила, три лекарства разбила, и докторша теперь ужас как на нее сердита и ни за что не хочет дать справки о здоровье, а без этой справки в дальний туристский поход не берут. Тогда девочка достала справку и — сама виновата! — всем разболтала, сказала — от докторши, соседки по квартире. А ей говорят: «По знакомству не годится». Вот она и пришла сюда ко мне. Я-то доктор вовсе незнакомый.

В конце своей длинной речи кудрявая девочка, видя, что я ее внимательно слушаю, совсем ободрилась, умоляюще взглянула на меня и дрожащим голосом попросила:

— Пожалуйста, милый доктор, дайте мне справку, что я совсем здорова. Я и в волейбольной секции, и в баскетбольной самая натренированная…

— А какова цель вашего похода? Что вы собираетесь искать? — спросил я девочку.

— Ничего мы не будем искать. Мы пойдем просто так.

— Но это же совсем неинтересно! — воскликнул я. — Туристы обязательно должны быть изыскателями. — И, не придавая значения своим словам, я добавил: — Может быть, вы захотите искать вместе со мной березовые книги?

— Березовые книги? — нисколько не удивившись, деловито переспросила девочка. — Хорошо, мы созовем заседание штаба похода, и я доложу.

Она замолчала, потом снова умоляюще взглянула на меня лучистыми глазами и добавила:

— Так, пожалуйста, справку…

Ничего я у нее не нашел — ни в горле, ни в легких. Только было собрался выслушать сердце, как в дверь постучали.

— Не дыши, не дыши… Ну, что они там стучат? Просто немыслимо работать в такой обстановке!

Я подошел к двери, повернул ключ, высунул голову в коридор. Несколько мальчишек тут же отскочили.

— Сейчас, сейчас, подождите еще три минуты! — закричал я, захлопнул дверь и вновь повернулся к девочке. — Так, не дыши, не дыши. Гм-м… А в сердце-то у тебя шумок.

Вообще у ребят переходного возраста так называемый «функциональный» шум в сердце встречается довольно часто. Объясняется это явление тем, что рост и развитие сердца отстают от роста и развития всего организма. Нисколько это не страшно, и через два-три года такой шум бесследно исчезает.

— А что-нибудь еще у тебя болит?

— Нет, нет. Нигде, нигде не болит, — упорно твердила девочка, глядя на меня подкупающе правдивыми глазами.

Опять раздался резкий стук…

— Ну ладно. Одевайся скорее и уходи.

Я расписался, подал девочке справку и пошел открывать дверь. Девочка тут же исчезла…

«Кроме справки, ничего ей от меня не было нужно», — горько признался я самому себе.

В тот же момент в кабинет вбежало несколько чересчур шумливых мальчиков, и я позабыл об этой девочке и думать.

На следующий день была суббота. Я пришел домой рано и только уселся читать газету, как зазвонил телефон.

— Здравствуйте, доктор, — услышал я звонкий и самоуверенный тоненький голос. — Девочки восемнадцатой школы шестого класса «Б» вас очень благодарят. Мальчишки, наверное, тоже вас бы благодарили, но они ничего не знают, мы с ними уже неделю как не разговариваем, с тех пор как они мою косу засунули в чернильницу.

Безобразие! Какая-то назойливая девчонка из-за какой-то чернильницы оторвала меня от газеты! Еще секунда, и я с негодованием повесил бы трубку. Но я услышал такие слова:

— Мы очень заинтересовались поисками березовых книг.

— Что, что, что?

— Мы, девочки шестого «Б», благодарим вас за справку, которую вы дали нашей подруге Гале. Теперь она вместе с нами отправится в большой туристский поход.

— А куда вы идете? — начиная волноваться, спросил я.

— Под вашим руководством за березовыми книгами, — невозмутимо и звонко ответил телефон. — Штаб нашего туристского похода мне поручил с вами договориться.

Мы условились: ко мне на квартиру сейчас придут члены этого самого штаба.

Жена обиделась на меня. Она купила два билета в кино, а я отказался идти. Пришлось ей пригласить Розу Петровну — нашу соседку, Тычинкину супругу.

Миши, как всегда, не было дома. Соня сидела и готовила уроки и одновременно грызла деревянный кончик ручки…

Наконец раздался долгожданный звонок и явились три чинные и учтивые девочки в коричневых школьных платьях с красными галстуками.

Они смущенно поздоровались и сели рядком на диванчик, положив руки на колени. Одну из них я узнал — это была та самая кудрявенькая, что приходила за справкой.

Соня сидела в пол-оборота и изредка окидывала девочек критическим взглядом, и те также критически щурились, посматривая на нее.

— Ну-с, — начал я, — итак…

— Итак, — подхватила самая большая, белокурая, в очках с толстыми стеклами.

И я узнал тот самоуверенный и звонкий голос, который слышал по телефону.

— Всю зиму наш класс тренировался, мы собираемся в многодневный туристский поход…

Белокурая рассказывала очень быстро и без запинки; между прочим, искоса взглянув на Соню, ввернула, что она отличница, а сверх того — председатель драматического, астрономического и кролиководческого кружков, председатель волейбольной и хоккейной секций, заместитель председателя какой-то коллегии.

Словом, я понял, что она — самая деятельная и самая примерная девочка в классе.

Она занята по горло, но все же нашла время, разыскала меня по телефону и сейчас явилась ко мне вместе с двумя подругами.

Звали ее Лариса.

«Когда же успевает готовить уроки эта Лариса Примерная?» — удивился я про себя, а вслух спросил:

— А скоро ли вы собираетесь идти в поход?

— Вы думаете: надели рюкзаки и пошли? — Очки Ларисы Примерной презрительно заблестели. — Это так сложно, нужно столько приготовлений!

И тотчас с невозмутимой самоуверенностью она принялась рассказывать о том, как в январе организовался штаб туристского похода. Зимою школьники собирали бумажную макулатуру и металлолом, сдали государству кроличьи шкурки, детская туристская станция обещает дать палатки, кое-что дадут родители, и, наконец, как только кончатся школьные занятия, их класс поедет жить в сельскую школу. Ребята будут ходить в тренировочные туристские походы, купаться, играть и, самое главное, работать в колхозе по три часа в день. Ребята дали честное пионерское не бездельничать. И только в середине июля тридцать школьников шестого «Б» смогут отправиться в путь.